Эл понимающе усмехнулся, повернулся вместе с креслом к окну и тут же развернулся обратно с кофейником в одной руке и чашкой в другой. Наполнив чашку, он подвинул ее по столу к другу. Тот благодарно кивнул, глубоко вдохнул аромат — кофе, корица, кардамон… Казалось, один лишь запах прочищает сонные мозги и заставляет их работать живее. Ильнар сделал глоток, блаженно зажмурился и откинулся на спинку стула.
Доктор тем временем поймал его за руку и сосредоточенно провел ладонью над повязкой, вслушиваясь в отклик дара.
— На первый взгляд никакой дряни не нацеплял. И сотрясения тоже нет, хотя было б чему сотрясаться… Ну ладно, сейчас снимок сделаем, посмотрю повнимательнее. Допил? Снимай все металлическое и иди сюда.
Все металлическое, точно. Ильнар с неудовольствием оглядел рукава рубашки. Люверсы на манжетах, пряжка на ремне, пуговица на брюках — любая мелочь могла исказить снимок, а Эл не успокоится, пока не добьется нужного результата.
Сложив одежду на стуле, сферотехник подошел ближе к аппарату, коротко вздохнул и осторожно улегся на выехавшее ложе. Эл прекрасно знал о том, насколько друг не любит сканирование, но комментировать выражение его лица не стал, только хмыкнул и опустил стеклянную крышку, под которой Ильнар чувствовал себя подаваемым на стол праздничным блюдом. Вот сейчас аппарат-людоед зарычит, распахнет пасть и…
Тьфу, что за ерунда в голову лезет.
Он закрыл глаза и попытался расслабиться. Вокруг что-то гудело, поскрипывало и пощелкивало, аппарат мелодично звякнул — и процедура началась.
Сначала закололо подушечки пальцев на руках и ногах. Ощущение постепенно усилилось, под кожей словно бегали мелкие шустрые муравьи, того и гляди, укусят. Некстати, но вполне ожидаемо зачесалась левая лопатка — если шевелиться нельзя, обязательно должно что-то зачесаться. Да и не слишком-то пошевелишься в узкой капсуле…
Ощущения были неприятными, но не новыми — ровно до тех пор, пока «муравьи» не начали кусаться. Казалось, в кожу впиваются мелкие ядовитые иголочки, места уколов немедленно начинали чесаться в несколько раз сильнее. Сегодня выскочить из капсулы, не дождавшись окончания процедуры, хотелось еще больше, чем в прошлый раз, но увы, открыть крышку изнутри до завершения сканирования было невозможно технически. Оставалось стиснуть зубы и терпеть, повторяя в уме формулы медитации и борясь с желанием разнести аппарат на кусочки.
Вообще, странно. Неужели змеев колдун все-таки успел что-то натворить? Предсмертные проклятия — та еще дрянь…
Когда крышка, наконец, поднялась, от облегченного вздоха Ильнар все-таки не удержался.
— Ненавижу эту штуку, — с чувством произнес он, садясь. Мурашки по телу все еще бегали, хоть и менее интенсивно, на коже проступили красные пятна, похожие на солнечные ожоги. Он машинально потер зудящее плечо и поморщился. — Что, вот это тоже, как ты там говоришь, индивидуальная реакция дара? Или ты совместил свой змеев прибор с солярием?
— Не выдумывай, — доктор, сдвинув брови, осмотрел светлеющие на глазах пятна, потом взглянул на снимок. — Это больше похоже на аллергию. А ну-ка, встань ровно… А, нет, лучше сядь.
Ильнар фыркнул — чтобы посмотреть другу в глаза, при их разнице в росте, доктору пришлось бы встать на цыпочки и запрокинуть голову. Он послушно уселся и пару минут старался дышать ровно, не шевелиться и не передергивать плечами, пока Эл сощурившись, сверял снимок ауры с тем, что показывало Истинное зрение.
— Ну, во всяком случае, это точно не проклятие, — доктор, окончив осмотр, вздохнул и выпрямился. — Гляди-ка, почти пропало. Значит, и не аллергия. Ладно, жертва врачебного произвола, вставай и одевайся. Можешь радоваться, на ближайшие полгода ты свободен.
— Я радуюсь. — Ильнар поднялся, потянулся и сделал несколько наклонов. — И очень буду надеяться, что ты прав, и я тут появлюсь только на следующем медосмотре.
Эл неодобрительно посмотрел на друга поверх снимка и покачал головой. Оба знали, что оперативник магобезопасности имеет все шансы встретиться с ненавистным аппаратом досрочно, колдунам и потусторонним тварям нет никакого дела до того, кто и насколько не любит лечиться. Но вслух никто ничего сказать не успел.
В кабинет без стука стремительно ворвалась миловидная особа лет двадцати в форменном платье.
— Эл, я принесла списки на завтра и… Ой!
Девушка замерла посреди кабинета, широко распахнула глаза. Ильнар тоже замер, брюки он успел взять, но не надеть, и в первый миг растерялся, не зная, как реагировать на вторжение. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом девица чуть порозовела, спряталась за папку с документами, так что только глаза были видны, и хихикнула.
— А вас не учили, что надо стучаться? — раздраженно поинтересовался Ильнар. Не то чтобы он стеснялся, однако сканирование ощутимо ему испортило настроение.
— А вас не учили, что переодеваться нужно за ширмой? — парировала нахалка. Эл многозначительно кашлянул, и девица, спохватившись протянула ему документы и повторила официальным тоном: — Списки пациентов из спецбольницы.
Доктор принял папку, и девушка, бросив на Ильнара последний взгляд, так же стремительно покинула кабинет. Хлопнула дверь.
— Ну и что это было? — недовольно поинтересовался сферотехник, быстро натягивая штаны, пока в кабинет не вломился еще кто-нибудь. Эл покачал головой, вздохнул и уронил папку на стол.
— Это Кеара. Не узнал?
Ильнар недоверчиво уставился сначала на друга, потом — на закрытую дверь.
— Кеара? Твоя сестра?
Он припомнил, что друг на прошлой неделе и впрямь рассказывал о возвращении сестры из Ксантара, где она училась в медицинском колледже. Тогда это сообщение прошло как-то мимо его сознания.
— Что, не похожа?
— Похожа, просто… — сферотехник потянулся за рубашкой и задумчиво сдвинул брови, пытаясь откопать в памяти нужный образ.
Кажется, в последний раз они виделись лет пять назад, он только что получил диплом, а она собиралась уезжать учиться. Тогда его мало интересовала пятнадцатилетняя девчонка, худенькая и застенчивая. Да у него и не было особенно возможности ею интересоваться — на дружеские посиделки Эл сестру не брал, а если друзья собирались у него в гостях, Кеара чаще всего оказывалась в школе.
Сейчас ей должно быть двадцать или около того. Наверное, он даже узнал бы ее самостоятельно, если б посмотрел чуть подольше. А может, и нет. На брата она походила мало — глаза светлее, оттенка корицы, веснушек на порядок меньше, а волосы, заплетенные в косу и уложенные короной на голове, не темно-рыжие, а скорее рыжевато-русые.
— Одевайся уже, а то всех медсестер мне распугаешь. И садись.
Сферотехник хмыкнул, натянул рубашку и принялся застегивать пуговицы, стараясь не тревожить левую руку. Что-то в последнее время его часто обвиняют в том, что он кого-то пугает — то медсестер, то колдунов… Неужели он такой страшный?
Пока доктор отключал технику, Ильнар придвинул к себе оставленный на столе снимок и попытался вспомнить, чему его учили в университете. Вспоминалось плохо — чтение ауры не было профильным предметом для сферотехников. Основные линии он худо-бедно опознал, а вот что означал узор энергетических линий в верхней части снимка, напоминавший вязь двойных узлов, вспомнить не удалось. На проклятие все-таки не похоже…
— Эл, а этот узел что значит?
— Этот узел значит, что документы с моего стола хватать нельзя, — врач сердито отобрал снимок. — Линии четкие, цвета в норме, следов травм нет, проклятий тоже нет. Ага, и сыпь твоя уже прошла. Считай, что ты условно здоров и к работе годен. А узор — он тем более у каждого свой, и со временем может меняться. Не забивай себе голову, она тебе в работе пригодится.
— Значит, магом мне все-таки не быть? — с притворным сожалением уточнил Ильнар, глядя, как доктор прячет снимок в папку, а папку — в шкаф. Он ожидал возмущения и лекции на тему вреда, который наносит магия инициированным, но друг развел руками:
