Конечно же говорят, что легче всего поплакаться постороннему человеку, только вот проблема в том, что Игнат Эдуардович не посторонний. Я с ним уже полгода знакома и он не кто-то с улицы, он мой директор, а от начальства лучше держаться на расстоянии, здоровее будешь. Мне полгода удавалось мышкой проскакивать мимо него и вот, пожалуйста, дождалась — на меня обратили внимание. А оно мне надо?

— Игнат Эдуардович, даже если у меня и есть какие-то проблемы, я постараюсь справиться с ними сама.

— Вы неважно выглядите. Плохо спали?

— Считаю вопрос бестактным. — Присутствие директора в моем кабинете начинало раздражать. Вот что он лезет ко мне со своими вопросами, да еще и не по работе? Не знаю, так ли бы я себя агрессивно повела и отреагировала на столь неожиданную заботу начальника, но сейчас его присутствие выводило меня из себя.

— Если вдруг у вас не получится разобраться со своими проблемами, приходите, мы все обсудим и я чем смогу, помогу.

Не знаю почему, захотелось сорваться, наорать на стоящего передо мной мужчину, сказать, что это не его дело, что нечего совать нос туда, куда его не просят, что у него есть свои дела, в которые я не лезу, и пусть он ко мне не пристает. Во мне закипало бешенство, и оно требовало выхода. Если директор в самое ближайшее время не уйдет, то я сорвусь именно на нем, а на нем нельзя, потому что мне с ним еще работать.

— Хорошо, Игнат Эдуардович, — кивнула головой в знак того что я его услышала.

— Хорошо, да, или же хорошо, нет, — знала я, что директор дотошный, рассказывали мне про него и не раз, но вот не думала что до такой степени.

— Хорошо, я буду иметь в виду.

Наши глаза вели молчаливую дуэль, никто не хотел отступать, еще вчера днем, я бы отступила, отвела взгляд, но вот теперь, возможно из принципа этого не сделала. Никому не позволю лезть ко мне в душу и ковыряться там. И чтобы там не думали похитители, полностью управляемой куклой я ни за что не стану. Я гнусь и прогибаюсь пока это возможно, но всему есть предел.

— Если что я у себя, — развернувшись, Игнат Эдуардович вышел из кабинета, а я, дойдя до стула, рухнула в него. Директор последний к кому я пойду жаловаться и просить о помощи, естественно, если все это не касается работы. Надеюсь, что Игнат Эдуардович понял это по моим глазам, которые должны были кричать о том, чтобы не лезли ко мне в душу и вообще оставили меня в покое…

День прошел в штатном режиме. Все как всегда в последний день месяца. Первый раз радовалась тому, что у меня практически не было свободного времени. Погрузившись в повседневные дела, общаясь с пришедшими ко мне людьми, помогая им с заполнением бланков, мне удалось приглушить думы о похитителях, Антоне и о том, что же меня попросят в очередной раз украсть.

До окончания рабочего дня оставалось пять минут. Отключив компьютер, и дожидаясь, когда выйдет рабочее время, устремила взгляд в окно. Неимоверно хотелось спать. Сказывалась бессонная ночь. Надеюсь, что хотя бы сегодня мне удастся заснуть и выспаться.

— Вы еще не ушли? — И вот спрашивается, что директор здесь у меня забыл? У меня что, для него здесь медом намазано что ли?

— Еще пара минут, — указала ему на циферблат, висящих на стене часов.

— Да ладно вам, рабочий день можно считать законченным.

— Игнат Эдуардович, это вот сейчас такая своеобразная проверка? Я выйду из здания на пару минут раньше, а завтра узнаю, что меня за несвоевременный уход с работы, лишили премии.

— Неужели вы думаете, что я на такое способен? — Судя по лицу, Игнат Эдуардович обиделся.

— Надеяться надо на лучшее, а предполагать худшее.

— Время вышло, теперь вы смело можете выйти и закрыть кабинет.

— А если я надумаю задержаться? — Сидя на стуле, мне приходилось смотреть на директора снизу вверх.

— Причина? Судя по тому, что компьютер выключен с делами, вы закончили. — Сказать ему, что я не хочу выходить из здания вместе с ним или сам догадается?

— Может у меня назначено свидание, до которого еще целых двадцать минут. На улице душно, так что лучше здесь посидеть подождать. — Мне показалось, или лицо Игната Эдуардовича действительно помрачнело? Хотя вполне вероятно, что после бессонной ночи помрачнело не лицо директора, а у меня в глазах.

— Почему вы ко мне сегодня не зашли? — Ничего себе поворотик.

— Вообще-то я вам ничего не обещала.

— И все же? — пройдя, Игнат Эдуардович расположился напротив меня, на стуле посетителя.

— Игнат Эдуардович, с чего вдруг вы стали уделять мне столь пристальное внимание? Я что, что-то сделала не так и вы таким вот необычным образом решили меня контролировать?

— Почему сразу контролировать? — Взяв со стола ручку, мужчина стал крутить ее в руках.

— Тогда объясните, почему вы здесь? — Мне нужно было как можно быстрее отделаться от Игната Эдуардовича, так как мне в любую минуту могли позвонить и сказать, куда именно в этот раз я должна отправиться. Я начинала нервничать, видя, что директор не собирается никуда уходить.

— Ирина Анатольевна, а вы не допускаете мысли, что вы мне нравитесь? — И вот ведь придумает тоже. Нашел время шутки шутить, у меня тут земля под ногами горит, а он…

— Надо же, так вдруг и ни с того ни с сего? — Поставив локти на стол, и сплетя вместе ладони, оперлась о них подбородком.

— Не вдруг. Вы мне давно нравитесь. — И ведь сидит, весь такой собранный, серьезный, в глазах ни смешинки. Только вот почему я ему не верю? Не верю и все. Возможно потому, что не хочу верить.

— Раз давно, почему только сейчас решили подойти и рассказать о своих чувствах? — Не понаслышке зная о решительности Игната Эдуардовича, как-то с трудом верилось в его нерешительность подойти ко мне и все рассказать. Сейчас же он здесь и полон решимости. Так что же он медлил или присматривался?

— Ваше сердце было занято.

— А кто вам сказал, что оно сейчас свободно? — убрав со стола руки, переплела их на груди.

— Вы вчера расстались со своим молодым человеком и переехали жить к подруге.

Если бы. Отведя взгляд, уставилась в окно. Все могло бы быть по-другому, если бы было так. И все же такая осведомленность. Хотя о чем я? У нас "сарафанное" радио, знатно работает.

— Что-то не так? У меня неверная информация?

— Все не так. — В очередной раз, поставив локти на стол, закрыла лицо ладонями. — Уходите, и давайте так, этого разговора не было.

— Неужели я вам нисколечко не симпатичен?

Отвечать не стала, продолжая неподвижно сидеть, уткнувшись лицом в ладони. Мобильник. Почему он всегда звонит так не вовремя?

— Да, — приняла вызов. На сидящего рядом со мной Игната Эдуардовича, старалась не смотреть.

— Что-то ты сегодня заработалась, — голос похитителя пробежался по нервным окончаниям.

— Я уже скоро выйду.

— Надеюсь на это. Не задерживайся и не разочаровывай меня. Не прощаюсь. Скоро перезвоню.

Убрав телефон от уха, стала рассеянно крутить его в руках. Я всего лишь чуть более суток варюсь в этом кошмаре, а мне уже хочется биться головой о стену, а еще кричать. Кричать, надрывая голосовые связки, кричать из последних сил, для того чтобы разом выкинуть из себя весь скопившийся внутри негатив.

— Ирина Анатольевна, — услышав голос директора, чуть было не выронила из рук телефон. — Кто вам звонил?

— Не ваше дело, — грубить не хотела, но так уж получилось. Швырнув телефон в сумку, поднялась, обошла стол и направилась к двери. — Вы идете, или сами потом закроете?

— Иду, — несколько шагов и вот уже Игнат Эдуардович стоит рядом. А я трясущимися руками пытаюсь попасть ключом в замочную скважину. Только вот что-то сегодня у меня не получается это сделать.

— Давайте, лучше я, — ключ у меня из рук забрали. Ну и пожалуйста. Куда его повесить он знает, а я его завтра на вахте возьму, поэтому я быстрым шагом направилась к выходу, в тайне радуясь тому, что директор отстал. Не хотелось, чтобы были свидетели моего позора.