Жаркий, властный и требовательный поцелуй заставил позабыть обо всем, в том числе о страхах и сомнениях, на смену им пришло возбуждение. Губы ответили на поцелуй, а руки робко обняли Игната.

— Ирочка, как же долго я этого ждал, — подхватив на руки, Игнат отнес меня в комнату и осторожно положил на кровать.

Жаркие объятия, сменялись нежными, едва ощутимыми прикосновениями. Поцелуи возбуждали, будоражили кровь, мое сердце пело, душа парила где-то в облаках, а руки и губы безустали исследовали тело Игната.

Мы принадлежали друг другу, раз за разом поднимаясь в небеса и даря друг другу ни с чем не сравнимые, незабываемые моменты.

Мы лежали обнявшись, Игнат тихонечко поглаживал мою спину вызывая своими прикосновениями блаженное умиротворение. Раньше я только читала про порхающих бабочек, теперь я их чувствовала в себе. Звонок мобильника разрушил тишину и заставил встревоженно встрепенуться.

— Как думаешь, кому я в такое время понадобился?

— Не иначе Татьяна о тебе вспомнила, — предположила.

— Не угадала, я не уверен, но, кажется это твоя мама, — телефон перекочевал ко мне в руки.

— Ты на время смотрела? — раздалось вместо приветствия. Глянув на часы, застонала. Я должна была позвонить маме сорок минут назад, только вот сорок минут назад я про нее даже и не вспомнила.

— Мам прости, забыла.

— И вот чем спрашивается, ты была занята, что о матери родной не вспомнила?

— Мамочка, тебе этого лучше не знать. — Вспомнив чем именно я была занята, почувствовала, как вспыхнули щеки, а еще рука Игната, которая медленно стала спускаться с талии, спокойствия не прибавила, а наоборот разгорячила остывающую было кровь и мне захотелось повторения, а для этого требовалось закончить разговор. — Мам, у меня все хорошо, я жива и здорова. А как ты?

— Благодаря общению с Антоном, чувствую я себя неплохо. Мне давно требовалось пар выпустить, а тут как раз он так удачно подвернулся, вот я ему и высказала в лоб все то, что о нем думаю. Под конец, правда, не сдержалась и стукнула его пару раз сумкой.

— Сумка цела? — О целостности Антона не спрашивала.

— Вроде как, — отозвалась мать, а я еле сдержала готовый сорваться с губ стон, Игнат теперь не только гладил, но и целовал.

— Ты где у Маши?

— Да. Ир, я даже не знаю, чтобы я делала, если бы ни она…

— Мамочка прости, давай отложим разговор до завтра. Ты меня разбудила, я так хочу спать…

Прерывать разговор с мамой было как минимум не вежливо, но я больше не могла сдерживаться. Голова Игната находилась у меня между ног, и его язык вытворял такое.

Откинув от себя телефон, запустила пальцы в волосы Игната, еще не зная откинуть от себя его голову или притянуть ее к себе еще ближе. Притянула.

Ночь пролетела как одно чудесное, волшебное мгновение и уже под утро мы заснули в объятиях друг друга.

— Мне пора, — легкий поцелуй в губы, и Игнат поднялся с кровати. — Если бы ты только знала, как мне от тебя уходить не хочется. Я готов с тобой весь день провести.

— Верю, — растянувшись на кровати, прикрыла глаза, чувствуя, как по губам расползается улыбка.

— Не обещаю, но постараюсь сбежать сегодня с работы пораньше, а ты отсыпайся и набирайся сил, они тебе сегодня вечером еще понадобятся.

— У самого-то сил хватит? — бросила на склонившегося надо мной мужчину, лукавый взгляд.

— Не провоцируй меня, женщина, — его губы пробежались по моему обнаженному плечу. — Прогони меня.

— А если не прогоню, а наоборот обниму? — повернувшись на бок, погладила Игната по лицу.

— Мне сегодня обязательно надо появиться на работе, — чмокнув меня в нос, Игнат вышел из комнаты.

Настроение было радостное, хотелось петь и улыбаться всему миру. Вспомнив про маму, набрала Машин телефон, в результате я поговорила вначале с подругой, от которой узнала о том, что Антон ей вчера звонил и не только Антон, как оказалось, у Марата так же в наличии Машин телефон имелся. Что один, что второй, с Машей долго не разговаривали, задав по паре интересующих их вопросов, отключались. Мама ничего нового не рассказала, при этом она пыталась узнать, почему у меня вчера и сегодня такой счастливый голос? Сославшись на то, что голос у меня обычный постаралась замять эту тему.

Походив по квартире, мысли переключились на Татьяну. Женщину надо было дожать, только вот для этого мне был необходим номер ее мобильника. На моих губах заиграла коварная улыбка.

— Ира, что-то случилось? — Игнат ответил сразу же.

— Мне нужен номер телефона Татьяны.

— Зачем?

— За надом. С дочкой общаться хочешь? — надавила на самое больное.

— Хорошо, — произнес мужчина со вздохом. — Я-то думал, ты по мне соскучилась.

— Соскучилась, не сомневайся, — призналась, слыша горестное сопение.

— Записывай. Надеюсь, я об этом не пожалею.

— Не пожалеешь, — заверила Игната. — А вообще теперь уже поздно бояться.

Записав номер Татьяны, около десяти минут собиралась с мыслями, прежде чем ей позвонить. Игнат говорил, что дочкой его бывшая жена никогда не интересовалась и практически ей не занималась, а еще я собиралась воспользоваться ее жадностью. Настроившись на разговор, набрала номер Татьяны.

— Игнат это ты? — ответили мне после третьего гудка. Звонила я с городского, неудивительно, что Татьяна узнала номер.

— Нет, это не он, — попыталась придать голосу грубости.

— Зачем вы звоните? — интонации голоса у собеседницы повысились.

— Хочу кое-что уточнить. Официально вы опекун Софии?

— И что из того? — раздражение в голосе собеседницы меня несказанно порадовало, и я даже улыбнулась, благо Татьяна не могла видеть моей улыбки.

— Я разговаривала с адвокатом (это была явная ложь), — раз вы опекун ребенка, то и прописана она должна быть у вас.

— Ничего подобного, — взвизгнула женщина. — Тебе не удастся выписать Софию от отца.

— Кстати, насчет отцовства, это бы еще проверить надо. Вполне вероятно, что отцом девочки является кто-то другой, — сказала, как бы между прочим.

— Да как ты смеешь? — Прошипела Татьяна, после секундного замешательства.

— Смею, — ответила спокойно. — Экспертиза всякое может показать, но даже если все же выяснится, что отец девочки именно он, не рассчитывайте на большие алименты. С бухгалтером я уже обо всем договорилась, так что если соберешься подавать на алименты — я тоже перешла в общении на "ты". А что, ей можно, а мне нет? — Уверяю тебя, сумма будет минимальной, которая еще и после рождения наших деток уменьшится вдвое.

— Я этого так не оставлю.

— Чем ты не довольна? Сама утверждала, что ребенок твой, вот и воспитывай, а в нашу семью не лезь. И чтобы я отпрыска твоего рядом с собой не видела, — тон пришлось повысить. — Мне чужие дети не нужны.

— Да как ты… Да Игнат… Да дочь для него… — у собеседницы от моей наглости, даже слова закончились, но ничего, я все и по обрывкам фраз поняла.

— Теперь у него есть я, и я собой заполню все его свободное время и рабочее кстати, тоже. Думаю, что через пару месяцев он о Софии даже и не вспомнит.

— Стерва, — злобно прошипела Татьяна, и я даже ощутила, как с ее зубов капает яд.

— От стервы слышу, — не осталась в долгу. — Ты из Игната все деньги высосала, теперь я из-за тебя на Мальдивы не попаду, хотя он же может взять кредит, — стала размышлять вслух. — Как это я сразу до этого не додумалась, тогда мне можно еще и машину купить.

— Ты, — раздалось убийственное.

— Прости, Татьяна, у меня появились срочные дела. Ах, да чуть не забыла, увижу рядом с собой, пожалеешь, что на свет родилась, а будешь выклянчивать из Игната деньги, то разоришься на пластических хирургах. Я не угрожаю, пока это всего лишь предупреждение.

Разговор с Татьяной, вопреки ожиданиям, отнял у меня много сил, которые требовалось восстановить, поэтому я отправилась на кухню с твердым намерением что-нибудь спечь.