За несколько минут, я вся извелась. А сколько прошло времени? Может у меня уже все сроки вышли? Доставая телефон, кинула в сумку сырок. У меня оставалось еще десять минут.

Схватив с полки батон, направилась к кассе. Все же списать на забывчивость при наличии двух товаров будет легче, чем просто выйти из магазина. На кассе взяла еще жвачку.

Стук сердца молотом раздавался в ушах, щеки пылали. Мне было стыдно, стыдно за свой поступок, а еще страшно. Я боялась разоблачения и еще ни где-нибудь, а на людях. Свидетелями моего позора могли оказаться, как сослуживцы, так и знакомые, и как мне после всего этого им потом в глаза смотреть?

— С вас шестьдесят рублей, — спокойно произнесла кассирша. Правильно, ей нечего бояться, в отличие от меня. Протянув девушке деньги, у меня было без сдачи, не стала дожидаться того, когда она выбьет чек, быстрым шагом направилась к двери, готовая к тому, что меня в любой момент могут окликнуть. Не окликнули.

И снова звонок мобильника, я его уже ненавидела.

— Молодец, поздравляю с почином. Хлеб-то тебе зачем? — За мной действительно наблюдали. Резко остановившись, огляделась. Только вот что я ожидала увидеть? Как мне какой-то мужчина машет рукой?

— Вы имеете что-то против хлеба? — перестав озираться, спешно направилась к дому.

— Против хлеба ничего не имею, сам им балуюсь. А почему и его в сумку не положила, как сырок? — Значит, все же, в магазине за мной наблюдали.

— Насчет хлеба у нас с вами договоренности не было.

— Могла бы, и порадовать меня. — Больно много чести тебя радовать, естественно произнести такое вслух я не могла, хотя и очень хотелось. Пришлось промолчать. — Ира, остановись, куда ты так несешься?

— Домой, есть хочется, — действительно хотелось, а еще больше хотелось, чтобы меня оставили в покое.

— Чуть позже. Вернись назад и загляни в любой магазин одежды.

— Зачем?

— Задание усложняется, теперь ты должна вытащить из магазина любую вещь, на твое усмотрение, можешь даже из нижнего белья что-нибудь себе прихватить, ну, а если ты вынесешь из магазина шубу, то тебе будет бонус.

— Отпустите Антона? — Если так, то с продавцами магазина можно будет попробовать договориться.

— Это был бы слишком щедрый подарок с моей стороны. Я всего лишь хотел избавить тебя на завтра от своего голоса и от заданий.

— Сейчас лето. Шубы не продаются. — Вспомнила.

— Надо же, — мужчина поцокал языком. — А только что ты готова была ее украсть ради освобождения Антона. Ира, а где ты шубу брать собиралась?

— Свою бы вам отдала. — Послышался наигранный смех. Я стояла в сквере и из-под полуопущенных ресниц, в очередной раз пыталась определить, кто же за мной наблюдает. Хотя вполне вероятно, что наблюдение за мной ведется из окна.

— Остроумно. Тем не менее, возвращайся, тебя ждет магазин одежды.

— Я хочу есть, — И все же развернувшись, медленно побрела в требуемую сторону.

— Съешь сырок, а еще у тебя есть хлеб, — хохотнул мой мучитель. — А вообще после шести есть вредно.

— Я не на диете, — меня разобрала злость. Я не полненькая, но и худышкой меня не назовешь. Все же зря я перестала ходить в тренажерный зал, да и бассейн я уже давненько не посещала. Как ни крути, а сидячая малоподвижная работа сказывается на фигуре, пока это еще малозаметно, но то ли еще будет, если не начну за собой следить, как и прежде.

— После того, как вынесешь из магазина любую вещь, на сегодня можешь считать себя свободной. На то чтобы зайти в магазин и выйти из него даю тебе двадцать минут. — Связь прервалась, а я с понурой головой побрела к магазину.

Зайдя в магазин и пройдя по нему, поняла, что не смогу из него ничего вынести, так как на всех без исключения товарах были прикреплены магнитные бирки, которые сработают при выходе. Раздастся звуковой сигнал и меня обнаружат.

Походив по магазину около десяти минут, купила кухонный полотенчик, после чего вышла на улицу. Практически сразу же раздался звонок мобильника.

— Плохая девочка. Раз ты такая непослушная, жди от нас посылку, возможно получив ее, ты будешь более сговорчивой.

Хриплый голос пробежался по нервам, заставив сердце учащенно забиться. Что они теперь сделают с Антоном? И все из-за того что я не смогла вынести из магазина какую-то тряпку. Надо позвонить им и попросить дать мне еще одну попытку.

Несмотря на теплый и даже жаркий погожий летний вечер, кончики пальцев заледенели. Набрав непослушными пальцами, номер Антона, стала ждать. Гудки шли один за другим, но на мой звонок так и не ответили. После того как автоответчик попросил меня оставить голосовое сообщение, набрала номер Антона еще раз.

Секунды стремительно бежали вперед, телефонные гудки били по ушам своей монотонностью. Сердце болело, а воображение рисовало картины того что похитители могли сделать с Антоном и все из-за моей трусости.

На звонок мне так никто и не ответил. С понурой головой поплелась в сторону дома. Душили непролитые слезы, которые я сдерживала из последних сил. Не хотелось плакать на людях, а то ведь найдется какая-нибудь сердобольная старушка и пристанет с расспросами, кто же меня обидел.

Зайдя в подъезд, и остановившись между этажами, все же дала волю слезам, после чего войдя в квартиру, отправилась в ванну. Раз за разом обливая лицо холодной водой пыталась успокоиться и взять себя в руки. Получалось плохо.

Раздавшийся звонок во входную дверь, заставил вздрогнуть и сжаться сердце. Открывать или нет? Что если за дверью стоят несколько мужчин, и как только я открою, они вломятся в квартиру. Воображение услужливо нарисовало то, что произойдет со мной после этого и меня стало потряхивать. Стоя неподвижно, я все медлила.

Как ни странно, повторного звонка не последовало, что говорило о том, что стоящий за дверью человек либо весьма терпеливый, либо его просто-напросто за дверью уже нет. Посылка. Скорее всего, мне принесли посылку. Похитители же обещали, а с другой стороны, что им стоило доставить ее лично мне в руки, а заодно и пообщаться со мной?

На назойливый перезвон мобильника все же решила ответить. Лучше уж разговаривать с похитителями по телефону, чем непосредственно с глазу на глаз.

— Открой дверь, забери посылку.

— А если я не хочу ее получать?

— Как знаешь, — раздался безразличный мужской голос. — Посылка неприхотливая и полежит под твоей дверью до завтра. Можешь отдыхать, только не смей отключать мобильник. Если мы не сможем до тебя дозвониться, то наведаемся в гости.

После того как похититель прервал связь, я еще какое-то время стояла неподвижно, не зная что делать и как лучше поступить? Вздохнув поглубже для храбрости, я все же открыла дверь.

На площадке никого не было, а на коврике у двери лежала маленькая, скрученная в трубочку бумага, концы которой, очевидно для того чтобы не выпало содержимое, скрепили степлером. Подняв бумагу, поспешила закрыть дверь.

Казалось, что содержимое посылки ничего не весит, но судя по звуку, там все же что-то лежало. С замиранием сердца, отрезала ножницами край бумаги, внутри которой оказались волосы.

— Уф, — у меня аж от сердца отлегло. Пусть хоть наголо его побреют, волосы отрастут.

От полученного нервного стресса, есть расхотелось. Выпив чая, решила принять горячую успокоительную ванну. Краденый сырок выбросила в мусорное ведро, я при всем своем желании не смогла бы его съесть, глядя на него, душу выворачивало.

Лежа в горячей воде, пыталась успокоиться, только вот у меня это плохо получалось. Перебравшись в кровать, включила телевизор, но как ни старалась сосредоточиться, а тем более заинтересоваться ничем из того что показывали так и не смогла. Около получаса попереключав каналы, выключила телевизор и завалилась на кровать.

Как ни странно, мыслей не было, но и сон не шел. Крутясь в кровати, долго и безрезультатно пыталась заснуть, около четырех утра поняла всю четность моих попыток, сон, помахав ручкой, ушел к кому-то другому. Еще около часа, лежа на спине, смотрела в потолок, после чего встала и отправилась на кухню.