Может, она по ошибке получила чужих родителей? А кто–то получил ее родителей?

И что, если приезд сюда и встреча с Трэзом..

Так, ладно, сейчас она действительно не хотела думать. И, вот неожиданность, Трэз, казалось, тоже... особенно когда он снова пропустил ее волосы сквозь пальцы и задержался на ее плечах.

Улыбнувшись, она откинулась на подушки и провела пальчиком по яремной вене. Потом выгнулась, чувствуя прилив желания между ног.

– Я не хочу больше разговоров, – сказала она.

Внезапно в воздухе вспыхнул его запах, аромат пряных специй заполнил ее рецепторы.

– Прямо сейчас я хочу от тебя кое–что другое, – прошептала она. – И дать хочу тебе другое.

Взгляд пылал, Трэз спустился вниз, чтобы они лежали на подушках лицом к лицу.

– Я голоден.

– Я тоже.

– Возьми меня первой, – сказал он, накрывая ладонью ее затылок и привлекая к своей шее. – Возьми меня, наполнись моей силой.

Мгновение Тэрэза медлила. Но потом ее собственные инстинкты взяли верх.

Проведя носом по его горлу, Тэрэза скользнула клыком по яремной вене Трэза. Она подумала, что не хочет торопиться, но голод вцепился в ее нутро, напоминая, как давно она не брала вену.

А с момента, когда кормление сопровождалось сексом, прошло еще больше времени.

Лизнув его шею, она опустила руку и обнаружила, что он снова затвердел. Был готов для нее. Жаждал ее.

Зашипев, Тэрэза запрокинула голову, а потом прокусила его горло... лаская Трэза между ног.

– О, Боже! – выдохнул он, опрокинувшись на спину и привлекая Тэрэзу к себе.

Перекинув ногу ему на бедро, она выровняла его эрекцию и, насадившись на его член, принялась лакать кровь из его вены, принимая в себя. Но она не шевелилась. Тэрэза боялась поранить его, и пока густая кровь, как вино, заполняла ее желудок, ее охватила такая жадность, она переживала, что если начнет скачку на его члене, то порвет его горло.

Но раз цель – довести его до разрядки, неважно, что она не двигается.

Трэз начал оргазмировать без каких либо фрикций, движений ее рта у его яремной вены было достаточно. И она была рада. Очень.

Он познал великую боль.

И когда он был с ней, Тэрэза хотела дать ему удовольствие, которое он заслуживает.

И, может, даже... любовь.

– Нет, мне лучше вернуться. Пусть и ненадолго.

Сказала Тэрэза, стоя возле кухонной раковины, и Трэз посмотрел на телефон. Было почти восемь вечера. Они спустились сюда двадцать минут назад, облачившись во вчерашнюю одежду, Тэрэза возобновила борьбу с хлопьями и изюмом, а он устроил очередную дуэль с тостами.

У обоих налито молоко. В стаканах.

Посмотрите на них – отвязные тусовщики. Просто без башни.

Хотя наверху в огромной кровати? Они отбросили всякий стыд.

– Ты достала себе другой телефон? – спросил Трэз. – Ну, за тот небольшой период, что прошел с потери предыдущего.

– Нет. – Она улыбнулась, поставив чашку в посудомоечную машину. Потом указала пальцем на приборную панель. – У тебя здесь всего два режима. Такими темпами ты запустишь ее не раньше февраля.

– Могу я свозить тебя за новым? – Он вскинул руки. – Сама заплатишь, клянусь. Или можем проехать мимо «Verizon»[34] по пути в твою квартиру.

– Ой, да он дешевый, и я сама могу добраться до дома. – Тэрэза повернулась и прислонилась к столешнице. – Дематериализуюсь сразу в квартиру. Местность знаю, и я оставила окно приоткрытым.

Трэз попытался сдержать недовольный рык.

– Я всегда могу отвезти тебя.

– Знаю, что можешь.

– Слушай, я не специально такой вредный. – Я таким родился. – Но у тебя должен быть телефон, и не потому, что ты женщина и все такое... что, если айЭму потребуется связаться с тобой? Или Энцо. Например, поменять график выходов.

Если сомневаешься, вали все на работу, подумал он.

– Сейчас понедельник, не забыл? – Тэрэза прикрыла глаза. – Поэтому мы задержались в кровати лишние...

– О да. – Трэз заурчал. Не смог сдержаться. – И знаешь, раньше я не осознавал, насколько люблю начало рабочей недели.

Повисла длинная пауза. Во время которой у него возникло ощущение, что Тэрэза хочет сменить место дислокации... на второй этаж, в кровать. И, кто бы мог подумать, он всеми руками «за».

Но потом она, покраснев, отвела взгляд.

– Ты слишком сексуален для меня.

– Не правда.

Они оба рассмеялись, но потом она покачала головой.

– Знаешь, наверное, ты прав.

Трэз намеренно коснулся пальцами ранок, которые она зализала.

– Относительно чего? Того, что ты можешь взять мою вену в любое время?

– Кстати, я должна вернуть услугу, – протянула она. – Ты не взял мою. Мы тогда отвлеклись.

– Самым шикарным образом. И сейчас я бы снова забрался на тебя, если б мог.

Его женщина резко рассмеялась, потом фыркнула. После чего накрыла рот руками.

– Это еще зачем? – спросил Трэз. – В этом доме можно пошуметь.

– У меня самый стремный смех на планете.

Трэз вспомнил время, которое они провели на вилле Рива на озере у горы Садлбек, они нежились в огромной кровати в викторианской стиле с четырьмя столбиками, закутавшись в лоскутное одеяло, разговаривали, шептали слова любви, их объединял краткий миг вечности, и неважно, занимались они сексом или же нет.

Он генерировал тупые шутки. А она смеялась.

Украденные моменты... в чересчур коротком временном отрезке.

– Люблю твой смех, – сказал он.

– Незачем быть таким очаровашкой. – Тэрэза подошла к месту, где он сидел, и обняла его. – Я и так твоя с потрохами.

Трэз обхватил ее бедра руками.

– И я хочу удержать тебя рядом.

Ее красивые глаза моргнули.

– Вот уж точно.

– Разве может быть иначе? – Боже, это все, что он хотел в жизни. – Любой бы захотел на моем месте.

Его женщина погладила его по лицу. Потом прошептала хриплым голосом.

– Это не риторический вопрос для той, кого мамэн и отец бросили при рождении.

Трэз крепче обнял ее. Он никогда не думал об Избранных в таком ключе, но, наверное, это правда. У них не было настоящих родителей. Их рожали в услужение расе, не давая право выбора... а если эта роль не придется им по нраву, оставалось одно – смириться. Не было речи о любви. Только долг.

– Мне так жаль, – сказал он с сочувствием.

Обнявшись, они долги не отпускали друг друга. И мысленно он признавался ей в любви, потому что внезапно пропал голос.

Отстранившись, она прокашлялась.

– Где мы были?

– Там, где я хочу, – пробормотал он.

Она улыбнулась.

– А, точно. Телефон. Энцо и айЭм. Ты прав... и не знаю, почему я так упираюсь против покупки нового. Я заплатила за него гроши, и все равно злюсь при необходимости потратить хоть пенни на новый. Это же глупо.

– Значит, поедем в «Verizon».– Он триумфально хлопнул в ладоши. – Охренеть как…

– У меня есть другой.

Тэрэза подошла к сумочке, той, что потеряла в клубе. Расстегнув замок, посмотрела внутрь, а потом снова подняла взгляд.

– Знаешь, она на самом деле пустая, не считая кошелька. Хорошо, что я – не человек, и водительских прав или удостоверения личности у меня нет, нечего красть.

Его женщина протянула руку. Открыла карман. И достала мобильный.

Она смотрела на телефон в руке, словно заново знакомилась с ним.

– Я не включала его с самого отъезда из дома. Он разрядился, наверное... да, на нуле.

– У нас есть провода. – Поднявшись, Трэз начал открывать ящики. – Фритц в каждый дом покупает всего понемножку... нашел. Какой тебе нужен?

– «Самсунг». – Она подошла к нему и посмотрела на разнообразие скрученных черных проводов, готовых к использованию – упаковки отсутствовали.

– Слава Богу, это не что–нибудь с приставкой «ай».

– Почему?

– Вишес не выносит «яблоки». И учитывая, что он занимался системой безопасности этого дома, он бы не оставил продукцию этого бренда в ящике. Проверил бы сто раз.