«Я бы тоже хотела это знать».

Мадам Помфри осторожно взяла её правую руку и начала наносить вязкую, пахнущую рыбьим жиром мазь грязно желтого цвета, которая соприкасаясь с раной, тут же вспенивалась с громким шипением и сильно дымила.

- Поппи, когда ты закончишь, я должна буду забрать мисс Роуз, так приказал Директор.

- Но Минерва, девочка почти без сил, она потеряла много крови, ей нужен покой….

- Я прекрасно понимаю, но Дамблдор приказал, он только поговорит с ней, и она вернется сюда.

- Совсем с ума сошел, старый болван, — пробормотала мадам Помфри, а Лили рассмеялась.

Наконец, спустя несколько минут она уже поднималась по винтовой лестнице в кабинет Директора. Рука ее была туго забинтована, и Лили почти не чувствовала себя от усталости.

В кабинете стоял Сириус. Бескровное лицо выглядело измождённым, как в те времена, когда он только что сбежал из Азкабана. В одно мгновение он пересёк комнату.

— Лили, с тобой всё в порядке? Я знал… знал, что что-нибудь подобное… что произошло? Где Гарри?

Трясущимися руками он усадил её в кресло перед письменным столом.

- Что произошло? — спросил он, уже более настоятельно.

Но она не успела ответить, потому что дверь распахнулась, и Дамблдор зашел, ведя совершенно обессиленного Гарри. Сириус бросился к крестнику, а Лили закрыла режущие от боли глаза. Дамблдор начал рассказывать Сириусу, что Грозный Глаз Грюм на самом деле был Барти Краучем младшим, а настоящий Грозный Глаз все это время был у него в плену в большом волшебном сундуке. Лили слушала вполуха. Она смертельно устала, и ей хотелось только одного — сидеть вот так, в этом кресле, час за часом, и чтобы никто ее не трогал. Хотелось уснуть и забыться.

— Гарри, мне нужно знать, что произошло после того, как ты дотронулся до Кубка, — сказал Дамблдор.

— Дамблдор, а нельзя оставить это до утра? — резко вмешался Сириус. — Пусть он поспит. Ему нужно отдохнуть.

Но Дамблдор не обратил на слова Сириуса никакого внимания.

— Если бы была хоть малейшая возможность помочь тебе, — мягко начал он, — погрузив в зачарованный сон и позволив отодвинуть этот момент, я бы это непременно сделал. Но сейчас я прошу тебя проявить храбрость ещё раз. Пожалуйста, расскажи обо всём, что случилось.

Гарри сделал глубокий вдох и начал рассказывать. Когда он дошёл до того места, когда Хвост вонзил ему в руку клинок, Сириус вскрикнул, а Дамблдор вскочил с места с такой быстротой, что Гарри вздрогнул. Дамблдор обошёл стол и велел Гарри вытянуть руку. Гарри показал им обоим дырку на мантии и порез под ней.

— Он сказал, что моя кровь сделает его более сильным, чем чья-нибудь ещё, — объяснил Дамблдору Гарри. — Сказал, что та защита, которую дала мне моя… мама… что она теперь будет и у него. И он был прав. Он смог дотронуться до меня, он прикоснулся к моему лицу.

Дамблдор ошарашено переводил взгляд с его пореза на забинтованную руку Лили.

— Это просто невозможно, я ожидал чего угодно, но чтобы настолько… Лили, ты еще с нами?

Она открыла глаза.

- Скажи, ты была там?

- Да, — слабо пробормотала она.

Гарри и Сириус непонимающе уставился на неё.

- Как тебе это удалось?

- Я не знаю, я словно нырнула в Омут Памяти, как мне показалось сначала, я думала, что я сплю. Я ведь уже была на этом кладбище, давно, во сне. Я видела, как Гарри и Седрик рассматривали Кубок, который был порталом. А потом пришел Хвост и убил…, — дыхание её перехватило.

- Понимаю, Лили, это очень трудно, но расскажи нам.

- Я видела, когда умер Седрик, у Гарри заболел шрам, он очень сильно кричал, и я подумала, что смогу ослабить его боль. Потом, когда Хвост брал его кровь, я просто держала его за руку, я не могла помочь, но я не знаю, я говорила что-то на непонятном мне языке, я не знаю, что произошло, профессор, моя рука, вы сами видели…

- Так это была ты? – потрясенно прошептал Гарри.

- Разве ты не видел её? – спросил Дамблдор.

- Нет, но я чувствовал, что мне кто-то помогает, когда у меня заболел шрам, боль прошла почти сразу, а когда Волдеморт наслал на меня Круциатус, я почти ничего не почувствовал.

- Поразительно, просто поразительно, я, конечно, догадывался, что вы двое когда-нибудь меня удивите, но чтобы так … — восхитился Дамблдор.

- Чему вы радуетесь, профессор, они едва остались в живых, — сказал Сириус.

- Я радуюсь тому, мой друг, что милая Лили подтвердила все мои догадки. Лили Эванс неспроста стала её крёстной. Она дала ей свою защиту, свою силу, чтобы Лили могла дать защиту Гарри. Она спасла ему жизнь сегодня.

- Скажите, сэр, вы правда считаете, что Тот-Кого-Нельзя-Называть захочет от меня наследника? — неожиданно спросила она.

- Я не исключаю такой возможности, а когда он узнает, что ты крестница Поттеров, он может сделать что угодно: подчинить тебя себе, стереть твою память, пытать тебя самыми изощренными способами, забрать твою силу или убить. Ты теперь не в меньшей опасности, чем Гарри

- И что теперь будет?

- Вы оба продемонстрировали безграничную храбрость, какой я не мог даже ожидать от вас. Такую же храбрость, как те, что погибли в сражениях с Волдемортом в дни его наивысшего могущества. Сейчас с вас хватит Сонного зелья и полного покоя в Больничном крыле… Сириус, хочешь остаться с ними?

Сириус кивнул и встал. Он снова превратился в большого чёрного пса, вместе с Лили, Гарри и Дамблдором вышел из кабинета и пошёл с ними вниз по лестнице в Больничное крыло.

Дамблдор открыл дверь, и Лили увидела миссис Уизли, Билла, Рона, Гермиону и близнецов, окруживших перепуганную мадам Помфри. От неё, видимо, требовали ответа, где сейчас Гарри и Лили и что с ними случилось.

Когда они вошли, все круто обернулись, и миссис Уизли приглушённо вскрикнула:

— Гарри! О, Лили! Мои милые!

Она бросилась к ним, но Дамблдор преградил ей дорогу.

— Молли, — сказал он, вытягивая руку, — пожалуйста, послушай. Они прошли через тяжелейшее испытание, им нужны только сон, покой и тишина. Если они захотят, чтобы вы, — Дамблдор повернулся к Рону, Гермионе, Биллу и близнецам, — остались с ними, пожалуйста. Только никаких вопросов до тех пор, пока они не будет в состоянии на них отвечать, и уж, разумеется, не сейчас.

Миссис Уизли кивнула. Она побелела как полотно, потом грозно повернулась к Рону, Гермионе и Биллу, как будто бы те шумели, и произнесла страшным шёпотом:

— Вы слышали?! Им нужен покой!

— Директор, — обратилась к Дамблдору мадам Помфри, с изумлением взиравшая на чёрного пса, — могу я узнать, что…

— Эта собака некоторое время проведёт с Гарри и Лили, — только и ответил Дамблдор. — Заверяю вас, она очень хорошо обучена. Я вернусь, как только повидаю Фаджа, — сказал Дамблдор. — Я хочу, чтобы ты завтра оставался здесь, вплоть до моего обращения к учащимся, что касается тебя Лили, решай сама по своему самочувствию, — сказал он и ушёл.

Мадам Помфри отвела Гарри к ближайшей постели. Лили прилегла на соседнюю с ним койку.

Вошли Рон, Гермиона, Билл, близнецы, миссис Уизли и чёрный пёс. Расселись вокруг. Рон и Гермиона глядели на них почти со страхом.