Он кивнул и пошел в спальню мальчиков. Голова Лили разрывалась от всевозможных мыслей. Она всегда считала своих родителей идеальными. А как оказалось на самом деле? Они предпочли ей работу.

«Нет, нет, этого просто не может быть!».

От мрачных мыслей её отвлек Гарри, который спустился из спальни мальчиков, держа в руках альбом в кожаном переплете.

- Прости, он оказался на самом дне чемодана, — сказал он.

Лили кивком поблагодарила его и открыла первую страницу. На глаза навернулись слёзы. С фотографии улыбалась счастливая семья: мужчина в очках с взъерошенными во все стороны волосами, очень красивая зеленоглазая женщина и очаровательный малыш. Гарри молча сел рядом и положил руку Лили на плечо.

- Я тоже не знал своих родителей, Лили. Мне кажется, профессор Люпин немного преувеличил. Я уверен, твои мама и папа любили тебя. Просто… — он запнулся, подбирая слова, — просто тогда было такое время.

Лили посмотрела на него с благодарностью:

- Наверное, ты знаешь, я только одного не могу понять, почему бабушка мне ничего про них не рассказывала. Я знаю лишь то, как они умерли. А какими они были? Для меня это загадка. Иногда в голове появляются очень размытые образы, однако, я уже начинаю сомневаться, реальны ли они? Раньше я была уверена, что мне снятся мои родители, но сейчас я почти уверена, что это Лили и Джеймс …

Гарри взял Лили за руку:

- Даже если так, то это просто замечательно, потому что все мои воспоминания о родителях ограничены зеленой вспышкой и последним криком моей мамы. Лили, не переживай так, попробуй поговорить со своей бабушкой, объясни ей, я уверен, она расскажет тебе всё. Знаешь, когда я еще не знал, что ты моя сестра, я тебя уже считал ею. Это многое значит. Я теперь буду с тобой, сестренка, и всё будет хорошо.

Держа его за руку, Лили чувствовала, как грусть постепенно уходит, и её душа снова наполняется солнечным светом, который согревал её все эти годы. У неё теперь есть брат. Замечательный брат. И, что бы ни случилось, она его не предаст.

Сверху из спальни послышались голоса. Гриффиндорцы проснулись.

- Совсем забыл, мы же сегодня ранние пташки, — улыбнулся Гарри и вытер последние слезы со щеки девочки. – Ты у меня сильная, я тебе обещаю, больше ты не будешь плакать… Улыбаясь этим воспоминаниям, Лили легла на кровать и, наконец, провалилась в сон.

========== Глава 2. ==========

Она, словно большая змея, скользила по темному коридору. Впереди виднелась дверь, через щели в которой пробивался слабенький свет, но его было достаточно, чтобы хотя бы немного различать дорогу.

За дверью слышались приглушенные голоса. Остановившись, Лили прислушалась:

- Мой Л-л-л-лорд, может быть, мы используем какого-нибудь другого волшебника для нашего дела? Это будет быстрее, вы ведь знаете, Гарри Поттер слишком х-х-х-орошо охраняется.

“Подозрительно знакомый голос, но этого просто не может быть, Питер Петтигрю! Какого Мерлина он делает в моем сне?”, — возмутилась про себя Лили.

Она почувствовала себя странно и невольно обернулась, увидев лишь огромный, чешуйчатый змеиный хвост.

«Вот дела, гриффиндорке снится, что она змея. Хорошо, что я не на втором курсе, а то подумала бы, что я наследница Слизерина».

Из-за двери послышался другой голос, от которого внутри всё сжалось:

- Не-е-е-т, — прошипел незнакомец. Хвост, ты что струсил?

- Нет, мой Л-л-л-лорд, — заикаясь, пробормотал Петтигрю.

- Ты трус, Хвост, я всегда это знал, но мне нужен Гарри Поттер! Только благодаря этому проклятому мальчишке я снова обрету свою силу. И на этот раз меня ничто и никто не остановит!

Лили почти слилась с дверью в единое целое, жадно ловя каждое слово.

«Неужели… Тёмный Лорд? Это что, Волдеморт? Нужно рассказать Гарри или Сириусу, нужно скорее написать им… Проблема только в том, что я сплю», — пронеслось в голове.

За дверью наступила тишина. Ей совершенно не хотелось видеть сейчас ни Волдеморта, ни Хвоста. Отчаянно моргая, она пыталась проснуться, но темный коридор никак не исчезал.

Послышался скрип половиц, кто-то решительными шагами направлялся к двери….

«Просыпайся же, ну, просыпайся!», — почти кричала Лили. Что-то больно ударило её по носу.

Наконец, коридор стала заволакивать белая дымка, а картинка перед глазами начала медленно растворятся. Лили с трудом разлепила веки. За окном было уже светло. Нос ужасно болел.

«Мерлинова борода, что это еще такое?».

В правое ухо кто-то радостно ухнул. Испугавшись, и всё еще держась за нос, Лили вскочила. На подушке сидел Сычик – сова, которую Сириус подарил Рону.

- Это ты меня клюнул, несносный воробей? – сердито спросила она у него. Крохотная птичка снова радостно ухнула и, сорвавшись с места, начала бешено кружиться вокруг лампы и верещать.

- Эй-эй, ты что разорался, в самом деле! – все еще сердясь спросила Лили и только сейчас заметила, что к лапке птицы был привязан конверт. Настроение сразу улучшилось. Наверное, это письмо от кого-то из Уизли, они обещали прислать сову, когда Гарри и Гермиона приедут в Нору.

Достав из тумбочки совиное печенье, Лили ласково позвала:

- Хороший Сычик, славный мальчик, принес письмо, ты отдашь его мне, а Лили даст тебе вкусную штучку. Ты же любишь вкусные штучки, я знаю! – встав на цыпочки, она помахала печеньем в воздухе. Сычик, возбужденно ухая, спикировал ей на руку и острым клювиком схватил лакомство. Пользуясь моментом, когда он был спокоен, Лили быстро отвязала конверт.

«Хагрид бы мной гордился, нрав у этой совы почище, чем у Клювокрыла!», — улыбаясь и разворачивая письмо, думала она.

«Дорогая Лили,

Как ты и просила, сообщаю тебе, что вчера утром к нам приехала Гермиона, Гарри будет завтра вечером в 5, если всё удачно сложится – Артур и мальчики отправятся к магглам. Надеюсь, всё будет хорошо, несмотря на крайне скверный характер мистера и миссис Дурсль. Приходи завтра на праздничный ужин, у нас в гостях Билл и Чарли. Они будут очень тебе рады. Фред и Джордж тоже. Скажу тебе по секрету, Джордж, кажется, в тебя влюблен. Передавай мой привет бабушке.

С любовью, тётя Молли».

Миссис Уизли была замечательной волшебницей и всегда вызывала у Лили восхищение. Несмотря на огромную семью и бесконечные заботы по хозяйству, она была всегда приветлива, угощала всевозможными сладостями и с радостью присматривала за ней, когда Лили была маленькая, а бабушке нужно было отлучиться по делам. Лили искренне считала “Нору” своим вторым домом. Было только одно неудобство: не терпя никаких возражений, Молли Уизли называла её своей племянницей. Лили это жутко смущало. Приятно было то, что остальные члены семьи так же считали её своей.

Наскоро написав ответ, Лили взяла Сычика, который до сих пор клевал печенье, и подошла к окну. Было уже не так жарко, как накануне. Привязав письмо к лапке совенка, она посадила его на подоконник и пошла переодеваться. Подойдя к зеркалу, Лили стала приводить себя в порядок. У неё была вполне обычная внешность: длинные темные волосы и большие, как у молодого олененка карие глаза. Разве что аристократично-бледная кожа выделяла её среди гриффиндорских учениц . Близнецы Уизли часто над ней подшучивали, что распределяя на факультеты, Шляпа допустила ошибку, и теперь слизеринка учится не на том факультете. Лили это нисколько не обижало, она была совершенно равнодушна к своей внешности.