Артём и не надеялся, что Лена ему поверит, ему нужно было только дойти до дома Алексея. При входе в дом можно было пойти по ступенькам на нужный этаж, так как лифт был сломан, но в планах Артёма был подвал под лестницей, в котором и должно было всё случиться. Стены в подвале были достаточно толстые для того, чтобы не пропускать ни единого звука, а один из дубликатов ключа от него был у Артёма.

Артём с Леной шли быстрым шагом по улицам. Артём предвкушал близость неминуемого и представлял себе как Алексей, поняв что его надули, устремляется на квартиру к Лене и не находит там её, после чего бежит к себе домой, но и там её нет, а потом рыдает. Каково же было удивление Артёма, когда навстречу ему выбежал сам Лёша с кулаком наперевес и, сбив его с ног, поцеловался с Леной.

— Он к тебе приставал? Руками трогал? — негодующе кричал Алексей, поглядывая то на лежащего Артема, то на опешившую Лену.

— Нет, ничего он мне не сделал… не успел.

— Так, значит, хотел?! — произнёс Алексей, вырывая из земли трубу.

— Нет, нет, я ничего не хотел, — попытался выкрутиться Артём, но, получив кулаком в зубы, замолчал.

— Врёшь, зараза, — молвил Алексей, вытирая испачканный в крови Артёма кулак о его рубашку и готовясь нанести новый удар, — ты меня заставил идти на площадь. Ты обманул меня, сказав, что Лене плохо, а я чуть от переживаний с ума не сошёл. Её-то ты куда вёл?

— Он сказал, что тебе плохо и вёл меня к тебе домой. — Выглядывая из-за плеча Алексея, сказала Лена.

— А может и не ко мне, а может и не домой, — вслух раздумывал Алексей, попутно вытаскивая из кармана Артёма ножик. — Что ж это ты, неужто что-нибудь плохое задумал? У-у-у, зараза! — злобно прокричал Алексей и вытащил из нагрудного кармана Артёма ключ от того подвала.

Поразмыслив и поняв, что этот ключ он уже где-то видел, Алексей схватил Артёма за шкирку и потащил его в сторону своего дома. Не то, чтобы Артём был настолько слабее Алексея, но страх перед расправой, а особенно ощущение того, что сильно нашкодил, убавляли его силы и сводили их почти к нулю.

Алексей в сопровождении Лены подтащил Артёма к своему дому и спросил его, не хочет ли он сам признаться в том, что хотел сотворить. Но Артём смотрел на него глазами попавшего под паровоз кролика и молчал как заправской партизан, а может всему виной была боль в зубах от сильного удара Алексея. Алексей посмотрел на него взглядом удава, когда он смотрит на добычу. Потом в его глазах промелькнула искорка радости, которая тут же была замещена яростью.

Вместе с Леной они затолкали Артёма в подъезд, после чего бросили на пол и пару раз пнули в живот. Алексей вытащил ключ и попробовал отпереть старую трухлявую дверь подвала. Ключ со скрипом повернулся в замочной скважине, замок удивлённо скрипнул и дверь открылась. В подвале стоял полумрак, лишь одиноко светила тусклая лампочка. Лена склонилась над распластавшимся на полу Артёмом.

— Ну, что, последний герой, ыт адгокин ен ласялп с ималегна ирп моннул етевс? — магически сверкнув глазами, крикнула Лена.

От этого крика у Артёма помутнело в глазах, и он отключился.

Утро следующего дня не радовало Артёма своим началом. Голова раскалывалась, как после большого бодуна, во рту кошки ночевали… Он с трудом мог вспомнить, что происходило вчера, лишь какие-то обрывочные воспоминания и картинки. Куда-то он шёл, какой-то дом, кто-то его ударил, какая-то бутылка летает…

Скрежетнув зубами, он сделал над собой усилие и встал с дивана. Затем, пошатываясь и распевая русские народные песни голосом пьяного и беззубого Киркорова, он направился в сторону кухни, дабы опохмелиться. Зайдя на кухню, он выкрикнул что-то типа: «Все козлы, а мне налей» и, не получив ответа, понял, что, скорее всего, он у себя дома. Да, опохмел давался с трудом, особенно в его возрасте.

Подождав минут пять, чтобы собраться с мыслями и оценить ситуацию настолько трезво, насколько позволяло состояние, он включил телевизор. Послушав прогноз погоды и советы по правильному приготовлению вкусного салата из колибри в условиях холодной России и ничего не поняв, он решил пойти принять душ, но его поход в душевую комнату прервал телефонный звонок.

Помянув нехорошим словом мать звонившего, создателя телефона, изобретателя радио, двоюродного брата, Путина и того, кто сделал в этой квартире такие жёсткие ковры, Артём дополз до телефона и пробурчал в трубку нечто неразборчивое. Трубка ответила ему гробовым молчанием и через несколько секунд начала издавать короткие гудки. Артём, выдав громкое ругательство, из которого следовало, что он состоял со звонившей самкой собаки в интимных отношениях, и в этом принимала участие труба от паровоза, на бровях пополз к душу. Внезапно его передвижение прервал неожиданный телефонный звонок, который привёл Артёма в бешенство, ибо пришлось вновь ползти к телефону. Трубка вновь отзывалась тишиной. Такая ситуация повторилась ещё три или четыре раза, заставив его вспомнить едва ли не всё население великой и необъятной России.

Устав от таких долгих ругательств, он решил-таки не принимать душ, а пойти на кухню и принять чего-нибудь спиртного. На этот раз назойливые телефонные звонки не мешали его продвижению на кухню, хотя он и просидел около телефона минут десять, пребывая всё это время в лёгкой эйфории. Когда он шёл на кухню, совершенно внезапно рядом с его головой упал цветочный горшок, до этого времени прочно прибитый гвоздём к стене.

Это падение несколько насторожило Артёма, но не остановило его продвижение к кухне. Медленно переставляя налитые свинцом ноги, он шёл прямо по коридору, сшибая всё на своём пути. В его голове крутилась мысль только о выпивке, но теперь там появилась и мысль о столь неожиданном падении горшка. Вдруг на подходе к кухне слетела с петель кухонная стеклянная дверь и со звоном разбилась. Это ещё больше насторожило Артёма, заставив его немного испугаться. Окончательно его добила надпись на холодильнике: «Не лезь — убью!» Он с криком отпрянул от холодильника с чётким желанием залезть под одеяло и долго трястись там от страха, что он незамедлительно и проделал.

Тряска под одеялом пошла ему на пользу: стала приходить трезвость, а вместе с ней нахлынули воспоминания о вчерашнем дне. Многое стало понятным, и Артём не очень удивлялся, когда к нему зашёл весёлый Алексей с весёлым подарочком: фонарика в виде кулака с отогнутым средним пальцем.

В тот раз Артём понял намёк и больше не приставал к Лене, а проказы у него стали более изощрённые и стали сильнее походить на несчастные случаи.

Но внезапное исчезновение Алексея из больницы заставило его вновь начать своеобразно ухаживать за Леной.

Лена не знала, сколько она пробыла без сознания, может минуту, а может и целый час.

Едва очнувшись, она немедленно попыталась собраться с мыслями. Она огляделась вокруг, обнаружив только смутные очертания стен в кромешной тьме и тускло поблескивающий выход прямо перед собой. Память вернулась к ней, она вспомнила, что за ней гнались несколько ребят. Но Лена ощупала себя и поняла, что с ней всё в порядке, что ничего не произошло, просто немного кружилась голова после обморока.

Лена ещё раз с трепетом взглянула на выход и поняла, что, возможно, эти панки ждут её там. Она быстрым движением руки провела по земле ладонью, тщетно пытаясь найти что-нибудь тяжёлое. Но пол был гладок и чист как тефлоновая сковородка. Через несколько секунд поисков Лена, стараясь создавать как можно меньше шума, нашла-таки нечто отдалённо напоминающее кирпич.

Времени на разборки не было, дорога была каждая секунда. Лена крепко ухватила кирпич правой рукой и попыталась напрячь слух, чтобы по дыханию определить, где находятся эти панки. Затаив дыхание, она вслушивалась в звуки улицы. Наконец она расслышала смутное прерывистое дыхание, напоминавшее храп. По этому храпу она поняла, что двое находятся справа, а один — слева.

Сгруппировавшись для прыжка и нескольких мощных ударов, Лена выпрыгнула в дверной проём с грацией настоящей пантеры. Однако, выпрыгнув и оглядевшись, она сильно изумилась, даже удивилась: все трое мирно спали прямо на асфальте, одежда на них была порвана, на лицах кровоподтёки, и вообще у трёх грозных панков был вид помятых помидоров.