Майя тупо уставилась на него. Ньют, который хоть и ворчал про то, что выхода нет, но в итоге всё равно пошёл за Томасом, всегда был её источником надежды, хотел убить себя. Спрыгнул со стены в Лабиринте. И теперь хромает — как вечное напоминание.
— Не говори ему, что я тебе рассказал. — попросил Минхо.
— Тогда зачем ты это сделал?
— Помнишь, я говорил, что между нами есть связь?
Майя выпучила на него глаза.
— Ты вот щас серьёзно?..
— Шутки шутками, но связь с тобой действительно есть. — продолжил он. — Но только не у меня. А у Ньюта.
— Вот только ты не говори, что считаешь, будто он в меня влюблён!
— Не скажу, потому что не знаю. Но одно могу сказать точно — ты ему очень дорога. Очень. И когда он чуть не подрался с Томасом, потому что он не хотел отпускать его за тобой, я в этом убедился.
— Подрался?
— В корпусе Томас собирался забрать Терезу и уходить. У нас была докторша, которая провела нас к ней. Но Ньют сказал, что без тебя мы не уйдём. И, даже не зная точно, где ты, пошёл за тобой, пока мы разбирались с Терезой. На свой страх и риск, так сказать. И на наш.
Майя еле сдержала улыбку, вспомнив, как Ньют её нашёл. Какое на его лице появилось облегчение, когда он её увидел.
Минхо встал, отряхнулся и похлопал Майю по плечу.
— Ладно. Давай спать. Ты знать должна, теперь ты знаешь. Ньюту ни слова. Спать.
Девушка неохотно поднялась на ноги и вернулась вместе с ним к туннелю. Ложась рядом с Фарклом и глядя на тлеющие угли, она ещё раз обдумал слова Минхо.
Теперь уж точно, Ньют — ни утром, ни через неделю ты от меня не избавишься. Я тебя так просто не оставлю.
========== Глава 17 ==========
Снова вставать, снова куда-то идти, снова непрекращающаяся жажда, палящее солнце и господи, как ей это надоело. Проснуться, встать, идти, завалиться где-нибудь, уснуть, проснуться, встать, идти, снова где-нибудь завалиться, уснуть, проснуться… И так до бесконечности!
Жаровне не было конца и края. Горы ни на миллиметр не делались к ним ближе, хотя они топали без устали уже, наверное, третий чёртов день. Вода заканчивалась, терпение тоже. Ещё хуже стало, когда закончился песок и началась просто сухая, потрескавшаяся вкривь и вкось земляная плита — твёрдая и совершенно пустая. Ни травинки. Хотя, справедливости ради надо сказать, что идти стало полегче. Вернее, стало бы, если бы у них были силы, чтобы ускорить шаг.
Но, наверное, самое худшее это не выжженная земля, что их окружала, не чувство полнейшей безнадёжности и даже не почти полное отсутствие воды и припасов. Нет. Самое худшее, что буквально выедало Майю изнутри сильнее, чем любая Вспышка и доводило до настоящего отчаяния — это ощутимая ниточка напряжения, крепко связывающая их компанию. Они почти не говорили друг с другом. Ни у кого на это не было сил. Глэйдеры были просто подавлены, расплавлены и размазаны по этой каменистой глыбе под их ногами, что некогда была землёй. Даже Томас ни звука не издавал. А Ньют демонстративно её игнорировал. И хотя Майе ужасно, невыносимо хотелось подойти к нему и обсудить его ногу, его падение и всё из него вытекающее
— она всё-таки его лучший друг! — она ничего из этого не делала. Просто плелась позади, мысленно влепляя себе пощёчину каждый раз, когда снова начинала думать о Ньюте. Если бы пощёчины были настоящими, наверное, от её щеки живого места бы уже не осталось.
Что угодно — тупую шуточку Минхо, слова поддержки от Томаса, Фаркла, Терезы или Фрайпана, или того же Лукаса, хотя бы взгляд со стороны этого белобрысого засранца — ей нужно было хоть что-то, чтобы понять, что она всё ещё жива, и что рассудок всё ещё с ней. Порой, всё это начинало казаться миражом. Нет никаких гор. Нет друзей вокруг. Нет солнца. Нет такого мира. Нет её.
Утереть со лба грязный пот, поправить на плечах рюкзак и идти дальше. Отключить все мысли и просто идти. Ведь когда-нибудь это должно закончиться.
Отчётливо пахло грозой. Настоящей бурей, похожей на те, что она видела в детстве. Когда тяжелённые, густые серые тучи, напоминающие чёрную дыру, висели над головой на расстоянии вытянутой руки, гремели, кипели внутри самих себя, выплёвывали на землю кривые яркие молнии. Это нагнетало. В тот вечер стемнело быстрее, чем обычно, и Майя сразу поняла, почему. Тучи. Они застелили собой всё небо от горизонта до горизонта, сформировав над ними напряжённый купол. Хотелось бы думать, что будет дождь (вспоминая последний дождь в Глэйде, даже несмотря на тогдашнюю напряжённую обстановку, она начинала тосковать по виду растений, цветов, их запахов и звуку ударяющихся о них капель), но сердце стучало по-особенному. Вспоминался сон. Майя совершенно не помнила звука воды, она помнила лишь яркие молнии и гром, что заставляло её сильнее сомневаться в возможности дождя. Тем более в такой пустыне. Будет гроза. Сильнейшая. Как тогда в детстве.
Она с чего-то решила не говорить о своём опасении никому. Это вызвало бы лишние вопросы. Да и что это даст? Они одни посреди широченного пустынного куска земли, за все дни, что они топают они не встретили ни одного заражённого, что уж говорить о нормальных людях! Кроме них, казалось, ничего живого на этой планете в принципе нет.
Фантастическое заключение: чем меньше у тебя сил, тем меньше ты говоришь, а значит, больше думаешь. Кажется, Майя уже забыла звук собственного голоса, зато поняла, что не знает и третьей доли того, на что, возможно, способен её мозг.
В один прекрасный момент все остановились и без лишних слов улеглись спать. Просто. Где стояли, там и легли. Майя вроде жаловалась на неудобные гамаки? Сейчас гамак показался бы царской роскошью. Спокойного сна они больше не знали. Его и сном-то можно с натяжкой назвать. Скорее, дрёма — всегда нужно было быть начеку на… Всякий случай. Майя закрыла глаза, обхватила себя руками покрепче и стала ждать. А ждать пришлось не так уж долго. Земля под ней как будто завибрировала, натянулась и приготовилась к атаке. Майя неохотно перевалилась с бока на спину, приоткрыла глаза и мгновенно вскочила, как будто в неё уже прилетела молния. Тучи были уже не серые, а чернильно-синие, плотные, низкие, по их пуховым бурлящим формам пробегались мелкие белые искристые разряды — как на телах тех охранников, которых поразила пуля из ПОРОКовской пушки. Это страшное, но поражающее зрелище ввело её в настоящий транс.
Но тут земля содрогнулась. В сухую глыбу, на которой они лежали, на расстоянии буквально пятисот метров вонзился искристый кинжал молнии — яркий и мимолётный. Следом за вспышкой раздался грохот, эхом отразившийся от небесного купола. Иначе нельзя объяснить, что у неё тут же заложило уши.
Майя хотела крикнуть Томасу, но не пришлось — парень уже, как и все, был на ногах и пытался понять, что им делать. Прятаться негде. До гор ещё шлёпать и шлёпать, а буквально через десять минут их настигнут молнии и можно будет уже не волноваться ни о чём. Сбившись в кучку, глэйдеры испуганно оглядывались по сторонам.
— Это огоньки, или я сошёл с ума? — услышала Майя около своего уха сиплый голос Фаркла и пригляделась. Огни. И правда огни. Город! Да даже если не город, хоть пара домов — там живут люди! И вроде недалеко совсем…
— Томас! — заорала она, дёргая парня за рукав. — Томас, гляди!
Брюнет сощурился и только открыл было рот, как раздались новый раскат, ещё громче, чем первый. Не было времени думать. Как по беззвучной команде, кажется, позабыв большую часть своих вещей, они побежали так, как не бежали уже давно.
И тут начались догонялки. Молнии били чуть ли не в пятки. Справа и слева всё грохотало, вспыхивало, кружилось в хаотичном танце. Воздух как будто насосом выкачивали из лёгких, но просто каким-то чудом, она продолжала бежать. И, в отличие от гор, дома быстро к ним приближались. Спустя где-то три минуты отчаянного бега, когда до домов оставалось всего ничего, а вокруг уже образовывались разные признаки жизни — бочки, коробки, железные баки и прочая лабуда, перед глазами всё поплыло. Майя заметно убавила шаг, но по ощущениям всё ещё неслась, как угорелая. В лёгкие будто налили кислоты по самое горло. Шаг за шагом, ноги стало отнимать, и они, как макаронины, заплетались, заставляя блондинку пьяно пошатываться от изнеможения. В конце концов шаг сошёл на нет. Майя остановилась, не слыша уже почти ничего, двигаясь, как в замедленной съёмке. Друзья, вырвавшиеся вперёд этого даже не заметили и сейчас уже были почти внутри ближайшего здания.
