А потом я поняла, какой козырь в моем рукаве.

Конечно, чтобы этот козырь не потерять, сначала нужно поломать комедию немного.

— Ах, венценосный жених, разве вы не обязаны хранить верность единственной даме своего сердца? — я напряглась изо всех сил, изобразила на лице смятение, даже одинокую слезинку выдавила.

Император купился. На холеной морде отразилось ликование и азарт.

— Только если вы лично, дорогая моя, придете сегодня ночью в мои покои, я рассмотрю послабление: вместо пятнадцати девиц выберете всего десять.

Данталион непонимающе следил за нашей перепалкой, изредка поскрипывая зубами, у него хватило ума не спорить с отцом при свидетелях.

Я подскочила с места, обиженно вскинула руку и прикрыла ей глаза, словно собираюсь разрыдаться:

— Девичья честь это самое дорогое, что у меня есть! — всхлипнула показательно. Принц подавился и закашлялся, а Анали с умилением и нежной улыбкой смотрела на рассвирепевшего отца. Я еще раз всхлипнула и направилась к двери, опрокинув свой стул по пути, а еще задев пару ваз. А что? Не надо было расставлять препятствия на пути Крейсера.

— Надеюсь, вы одумаетесь, дорогой мой, — я обернулась и посмотрела императору прямо в глаза. Мужик ликовал, такого довольного кота, объевшегося сметаной, я еще не видела.

— Двадцать пять девиц, — сказал, как отрезал Визерис.

Я молча вышла и громко хлопнула дверью, даже лепнина немного осыпалась, а стеклянные откосы треснули.

Стражники в ужасе взирали на меня. Не знаю, чего они боялись больше, моего гнева, судя по всему, императорские шлюшки уже всему дворцу растрепали, какая я стерва. Или Императора Всея Империи.

Матильда обнаружилась рядом.

Желудок недовольно что-то проворчал, я так и не успела нормально поесть.

С минуту подумав, Крейсер Аврора развернулся, открыл дверь, впорхнул внутрь и отчеканил:

— Ужин в мои покои. И только попробуйте салат принести.

Побледневший юноша-официант побелел еще больше, но кивнул, а я еще разочек показательно всхлипнула и удалилась.

Снова хлопнула дверью посильнее, треснула уже сама дверь.

Подруга тут же подскочила и как более трезвая предоставила свое мужественное женское плечо. А проще говоря, подхватила меня на руки и понесла в мои покои.

— Матильда, — шепнула ей на ухо, изо всех сил скрывая довольную улыбку. — Я только что такую свинью Визу подложила, закачаешься.

А потом я позорно отрубилась.

Просто немыслимо!

Так и не отведала того сочного, мягкого, румяного местного кабанчика на вертеле.

— Пи-ить! — голосом заправского алкаша прохрипел кто-то из-под одеяла, на поверку оказалось, что это я.

Тут же получила стакан воды в трясущиеся руки и выпила все залпом.

Легче не стало.

— Еще пи-ить! — уже просипела я и недовольно высунула голову из-под одеяла, когда вместо стакана воды услышала громкий смех одной наглой рыжеволосой особы.

— Ну что, алкоголичка, плохо тебе? — примирительно вскинув руки спросила Матильда и присела на краешек огромной кровати.

— Плохо, — призналась я и вздохнула.

— А мне, думаешь, не плохо? — проворчала эльфийка. — Всю ночь отваживать от твоей обители потенциальных фаворитов, да императора с принцем особенно.

— Что-о? — я округлила глаза от такой новости, а эльфийка закатила глаза.

— Ты всю ночь прорыдала от обиды на императорскую неверность, — начала излагать Матильда. — А твои фрейлины тебя утешали и заодно берегли твою девичью честь.

Я покраснела и недовольно засопела.

Про честь я, конечно, загнула вчера.

— Фрейлины? — опомнилась я, дальний край постели зашевелился и из-под вороха подушек показалась идеально черная макушка Элегии. Банши зевнула и потянулась, а я округлила глаза настолько, насколько позволяло похмелье.

— Штат расширился, — и бровью не повела рыжеволосая защитница. — Одна я не справлялась, пришлось увести у императора библиотекаря.

Раздался стук в дверь.

Эльфийка что-то пробурчала себе под нос и, состроив недовольную гримасу, умчалась в гостиную.

— Дорогая, ты поразительно похожа на побитого тролля, тебе срочно нужны водные процедуры, — резюмировала весьма бодрая Элегия и поволокла меня с нагретого места на эти самые процедуры.

— Фрейлины? — снова спросила я, недовольно морща лоб и обнимая озябшие плечи.

— Ах, это мелочь, — скосила на меня идеально белые очи Элегия. — По статусу и не такое положено.

— Эм-м-м, — снова промычала я, не зная что ответить. Сегодня я была не в пример многословна.

— Ну что ты как маленькая, — закатила глаза и вскинула руки банши. — Кто в здравом уме откажется от наследника Сил?

— Я же безродная и неблагородная, и вообще, — задумчиво почесала нос. — Ни кола, ни двора, ни приданого. Да и Данте говорил…

Элегия вздохнула и прикрыла ладонью лицо.

— А ты Данте больше слушай. Он и не такое скажет, лишь бы тебя заполучить.

И вот тут, расслабляясь и нежась в теплой воде, приправленной душистыми травами и маслами, я поняла, что сглупила.

— Это что же теперь будет-то? — испуганно спросила.

— Ах, дорогая, — Элегия повела хрупким плечиком и примирительно коснулась моей ладони. — Выйдешь замуж за императора, родишь ему пару наследников, после он тебя уличит в неверности, острижет и отправит в монастырь. А потом ты осознаешь свои грехи и монахини тебя отпустят, признав покаявшейся. Снова выйдешь замуж, на этот раз за другого владыку, родишь ему пару-тройку наследников. И так далее.

Увидав мои круглые глаза и сжатые в гневе кулаки, банши рассмеялась в голос.

— Шучу, — пискнула девушка и отскочила от меня, когда я уже почти облила ее водой.

— Коза ты, а не банши, Элегия, — буркнула я.

— Да не будет тебя никто делить. Такими не делятся. На твоей стороне я и Матильда, — примирительно подняла руки банши. — А с нами ты не пропадешь.

Я пожала плечами и снова погрузилась в воду.

— А теперь серьезно, — погрозила пальцем Элегия. — Для тебя я принесла тонну книг. Эта неделя у тебя относительно спокойная, по моим прогнозам, а вот после будет сложно: обещанный смотр фавориток и любовниц.

Банши принялась отсчитывать пальцы:

— Прием делегаций из соседних королевств, тестирование твоих сил, свадьба с императором.

— Свадьба? — возмутилась я.

— А что такого? Он у нас козел, конечно, но не хуже всех остальных владык. — непонимающе пожала плечами брюнетка.

— А как же любовь? — я выпалила совершенно не подумав.

— А нет любви! — черты лица банши мгновенно заострились, но девушка быстро взяла себя в руки, — Прости, на меня иногда находит.

Я в ответ лишь улыбнулась: я все прекрасно понимала, на своей шкуре испытав предательство.

Мы бы еще долго, наверное, шептались и болтали, но внезапно открылась дверь, явив недовольную физиономию Матильды.

— Гномы пришли, — сказала она и удалилась, я вздохнула и поспешила закончить с водными процедурами.

Похмелье деваться никуда не хотело, причиняя пульсирующую боль в голове от каждого движения, оттого я поленилась нормально одеться и вышла к портняжной чете в длинном шелковом халате на голое тело.

Как и прежде, моему взору предстали два абсолютно идентичных гнома.

На первый взгляд.

А на второй я заметила, что у одного из них отпущена небольшая аккуратная бородка, а косматые волосы залиты каким-то гелем и заплетены в сложную косу.

Без цветов.

На носу же у Арсения красовались брутальные фиолетовые очки.

Я мысленно вздохнула и завизжала, топая ногами, в предвкушении обещанного сюрприза.

Вслух же я вежливо поздоровалась и улыбнулась.

— О, карамель моей души, — начал было братец, но получил тумака от сестры. — Простите.

Арсений очень мило стушевался.

— Все наряды готовы и доставлены в ваш будуар, — поклонилась Агата. — Примерка не нужна, их шил лично Арс. Поспешу откланяться, у меня еще заказы.