А потом в последний момент, когда перед глазами уже всё закружились, её рука выскользнула. И вот она здесь, где-то в лесу, и — одна.

— Гарри! — она крикнула снова, уже зная, что его здесь не увидит. Но хотя бы её не расщепило. Хотя бы здесь не было никого, кто пытался бы её убить.

Ещё два заклинания, позволяющие ей надёжно укрыться. Если в этом мире ещё оставалось понятие «надёжность».

Они даже не думали, что у Волан-де-морта так много сторонников за пределами Англии. Они даже не думали, что война — их война — уже давно стала мировой. Не могли поверить, что столько волшебников сейчас сражались за власть и контроль над медленно погружающимся в пучину волшебным сообществом.

Гермиона устало опустилась на землю. Берёзы тихо шелестели над её головой. Сколько уже это все продолжается? День? Месяц? Год? Десятки и сотни лет?

И — главный вопрос, единственный важный вопрос — когда это всё кончится?

Ей надо подумать. У них осталось совсем мало по-настоящему безопасных мест, где можно было бы укрыться. Ничего, что они потеряли друг друга, такое бывало и раньше. Сейчас она сосредоточится, составит чёткий план и найдёт их, обязательно найдёт их. Потому что всегда находила.

Орден Феникса всё ещё продолжает существовать, даже если Министерства Магии Британии уже не существует. А значит, есть надежда. Пусть это и было единственным, что у них оставалось.

Гермиона расправила плечи и вздохнула. Первым местом, которое ей следует проверить был новый дом мистера и миссис Уизли. Ей всегда было проще, когда был хоть какой-то план.

Их здесь не было. Она не узнала ничего нового, только расстроила миссис Уизли. Теперь та сидела перед ней, сдерживая изо всех слёзы. Они до сих пор не знали, что с Перси — он уже месяц не выходил на связь. А теперь Гермионе пришлось сказать уставшей женщине, что Рон, Гарри и она разделились.

— Ничего страшного, миссис Уизли, — Гермиона пожала ей руку. — С ним всё хорошо. Я не проверила другие места. Он может появиться здесь в любой момент.

И она не будет упоминать о смертельной бледности Гарри, когда она видела его последний раз.

— Я знаю, милая. Конечно, с ним всё в порядке. Это же мой Рон — он всё время впутывается в проблемы, но всегда выбирается из них, — миссис Уизли украдкой вытерла уголок глаза. — Пойдём на кухню. Хочешь суп или рагу?

Совершенно другая кухня в совершенно другом доме. Но всё та же неизменная забота.

— Спасибо, миссис Уизли, но мне надо идти.

— Тебе пока не нужны твои книги?

— Нет, миссис Уизли. Сейчас нет.

Но оставшись в комнате одна, Гермиона подошла к шкафу. Провела кончиками пальцев по корешкам. Всё, что могло быть им полезно, уже давно прочитано. И не могло сейчас помочь.

Рука задержалась на «Истории Хогвартса». Ей хотелось достать и открыть книгу, вдохнуть запах, ощутить шероховатость страниц, погрузится в такой знакомый и уютный мир Хогвартса… существующий теперь только в воспоминаниях и этих книгах.

Гермиона резко отдёрнула руку. Надо было найти Гарри и Рона.

У неё опять были проблемы. Потому что она снова оказалась в незнакомом месте. Но в этот раз она была собрана и никуда не торопилась — так почему трансгрессия сработала не так, как нужно?

Мысли лихорадочно кружились в его голове. Можно ли помешать трансгрессии извне? Можно ли сделать этот вид перемещения намного более опасным? А если есть возможность засечь и проследить… То это значит одно — ей нужно будет найти какой-то другой способ передвижения. Но только когда она найдет друзей.

Получилось! У неё получилось!

Она, ещё не успев вдохнуть, уже увидела впереди себя знакомую рыжую макушку. И потеряв бдительность, совершила роковую ошибку: не произнесла положенные защитные заклинания и громко позвала:

— Рон!

Красный луч заклинания пролетел совсем мимо неё, расколов сосну за её спиной, зелёный она смогла отбить.

Рон повернулся к ней: безумное лицо, изо рта течёт кровь, порезы на руках словно от Сектумсемпры. Значит, им хоть немного, но повезло: на этот раз они защищались не от тех, кто пользуется только Авадой Кедаврой.

Или не повезло — от Авады умирают быстро.

У неё не было времени смотреть по сторонам. Только добежать до Рона, схватить его за руку и — понять, что трансгрессировать она не может.

— Протего! — но вспышка уже неслась к ним, сбивая их с ног.

— Рон? — быстрое движение глаз, чтобы убедиться: хвала Мерлину, он жив!

И попытка выставить защитный купол, который тут же исчез под натиском новых заклятий. И всё, что она могла ещё успеть сделать — это загородить Рона своим телом.

Холод ударил ей в грудь, разливаясь по венам с каждым новым ударом сердца. Она не знала, что это — новые заклинания появлялись каждый день. Новые заклинания, от которых они не успевали найти защиту и лечение.

Гермиона попыталась поднять палочку, но руку сковал лёд, и пальцы совсем не слушались её. Это конец?

И последнее, что она увидела, пока тяжелеющие веки не закрыли ей глаза — смутно знакомая фигура, склоняющаяся над ней.

Проваливаясь в объятия темноты, она не могла сообразить, где видела этого человека, но холодные губы ещё успели прошептать:

— Это… ты?

========== Ничего личного. ==========

Он получил верные данные об одном из их укрытий. И не только он, судя по количеству летящих в неё заклинаний.

Рядом с ней мелькали рыжие волосы — наверняка, младшенький Уизли. Но он не интересовал Драко до тех пор, пока не попытается помешать.

Пока его план складывался идеально. Он с самого начала понимал, что нельзя было действовать с Грейнджер так, как с теми девчонками. Она была слишком умна и слишком осторожна. Могла сбежать. Могла напасть. Поэтому с ней он решил играть более тонко. Играть на том, что так часто видел в гриффиндорцах: на желании видеть в людях лучшее.

Но сначала надо не допустить, чтобы её убили.

История будто повторялась. Другое место, другой дом, но он снова сидит на кровати и смотрит на девушку, которая едва дышит. И продолжает оставаться чертовски холодной даже под тремя одеялами рядом с камином. А ведь он уже весь в поту, несмотря на то, что на нём одни только брюки.

Ну же, Грейнджер, очнись, твою мать, и скажи, как нейтрализовать заклятие. Ты же всегда была грёбанной всезнайкой.

Драко никогда не был силён в целительстве. Он же Пожиратель смерти — такие, как он, не лечили, они калечили. Он вообще, кажется, не был силён не в чём. Может ему стоило побольше слушать на уроках?

Впрочем, Грейнджер всегда слушала. А теперь подыхает в соседней постели.

Согревающие эликсиры никак не подействовали. Согревающие заклинания тоже. Жар от огня, куча одеял — но её сердце билось всё реже с каждой минутой. И казалось бы, какая разница, умрёт она сейчас или чуть позже? Но у него был точный приказ: доставить девчонку живой и здоровой.

Он выругался сквозь зубы, залезая к ней под одеяло и накрывая её своим телом. Может быть, это и помогло, потому что через несколько часов она пришла в сознание.

Ей так не хотелось просыпаться. Солнце ласкало её веки, ноги запутались в простынях. Гермионе казалось, что она чувствует запах моря. Наверное, она с родителями во Франции. Сейчас она выпьет кофе с круассаном и пойдёт купаться…

Нет, пахнет дождём. И рядом с ней кто-то лежит. Кто-то горячий и такой уютный, мирно сопящий ей в шею. Её Рон.

Гермиона, не открывая глаз, пробежалась руками по его спине, потом по груди, спускаясь ниже, мурлыкая:

— Ммм… А где же твой животик? Ты так здорово похудел. А теперь дай мне проверить…

— Мать твою, Грейнджер!

Гермиона вспомнила. И в ужасе распахнула глаза.

Итак, первое: она нашла Рона.

Второе: он серьёзно пострадал.