Можно было бы перечислить еще много областей для исследования (теория народонаселения, экономический анализ налоговых доходов и перераспределения, экология рынка и т. п.), но нам кажется, что сказанного выше достаточно для того, чтобы обозначить то направление, в котором, с нашей точки зрения, будет развиваться экономическая теория после того, как избавится от теоретических и методологических дефектов, вскрывшихся в связи с крахом социализма. Есть надежда, что в результате появится настоящая социальная наука, служащая человечеству – гораздо более универсальная, полезная и действенная, чем сегодня.

Это направление исследований предполагает, что экономический анализ социализма, содержащийся в этой книге, будет использован для исправления того, что сделано в области «экономической компаративистики», которая до настоящего времени страдала от серьезных недостатков ввиду отсутствия необходимых аналитических инструментов. Следовательно, задача здесь состоит в том, чтобы провести подробное исследование, состоящее в исторической реинтерпретации каждого из различных типов социализма, существовавших или до сих пор существующих в реальном мире. Цель такого исследования – не только в том, чтобы проиллюстрировать теорию, но и в том, чтобы выяснить, до какой степени развитие исторических событий соответствует ей.

Нужно понять, повлияли или нет те методологические и аналитические пороки, которые являются объектом нашей критики, на попытки подвести теоретический фундамент под идею справедливости и следствия из нее. Иными словами, нам нужно попытаться заново сформулировать теорию справедливости, отбросив статическую парадигму полной информации и вместо этого обратившись к творческой и неопределенной практике человеческой деятельности, для того, чтобы выяснить, в какой степени социализм, кроме того, что представляет собой интеллектуальное заблуждение и историческую неудачу, является (или не является) также этически неприемлемым.

Если будет сделан вывод, что социализм не только историческая неудача и интеллектуальное заблуждение, но еще и этически неприемлемая доктрина, то возникнет необходимость выработать целостную тактическую и стратегическую теорию его демонтажа и предотвращения. Это будет предполагать анализ конкретных трудностей, возникающих в процессе демонтажа конкретных исторических типов социализма («реального», социал-демократического, самоуправляемого и т. п.), а также оценку конкретных преимуществ и недостатков разных вариантов программы действий, в особенности «постепенные шаги versus революция», в зависимости от возможной специфики каждого конкретного случая. Наконец, с учетом циклической, дезориентирующей и по сути разлагающей природы тех структур, которые всегда поощряют возрождение социализма, ключевое значение приобретает профилактика социализма и неустанная бдительность – не только в области научного знания, но и в том, что касается защиты и развития институтов, обычаев, принципов и поведения, необходимых любой здоровой и свободной от систематического принуждения социальной структуре.

Все эти замечания были необходимы для понимания контекста, который окружает наше исследование социализма и институционального принуждения. Только знакомство с общей теорией человеческой деятельности способно объяснить неизбежные последствия любых попыток насильственно пресечь свободное предпринимательство. Поэтому в центре нашего анализа находятся человеческие существа, понимаемые как творческие, действующие субъекты, на протяжении всей человеческой истории неустанно борющиеся за то, чтобы свободно выражать себя и свободно действовать в соответствии со своими самыми глубокими личными устремлениями – без каких-либо пут и без принуждения, которому их систематически пытаются подвергнуть под самыми разнообразными необоснованными предлогами.

Поскольку невозможно усвоить концепцию социализма, предварительно не разобравшись, в чем состоит сущность предпринимательства, данная глава будет посвящена этому понятию, а также характерным свойствам и основным элементам предпринимательства. Наше представление о предпринимательстве является очень широким и в то же самое время очень четким. Оно тесно связано с восприятием человеческой деятельности как неотъемлемой и фундаментально творческой особенности, присущей всем людям, а также как множества согласованных умений, стихийно обеспечивающих возникновение, сохранение и развитие цивилизации. Наконец, наш анализ предпринимательства позволит нам предложить оригинальное определение социализма как «социальной болезни», наиболее характерными симптомами которой являются широко распространившаяся рассогласованность и масштабные нарушения координации между индивидуальными поступками и социальными процессами, в совокупности образующими жизнь общества.

В широком или в общем смысле, предпринимательство – это то же самое, что человеческая деятельность. По этому поводу можно сказать, что любой, кто действует, чтобы изменить свое настоящее и достичь своих целей в будущем, занимается предпринимательством. Хотя на первый взгляд это определение может показаться слишком широким и несоответствующим нынешнему словоупотреблению, нужно учитывать, что оно находится в русле той концепции предпринимательства, которую изучает и развивает все больше экономистов[21]. Кроме того, эта концепция полностью согласуется с исходным этимологическим значением термина empresa (исп. предпринимательство). Действительно, и испанское слово empresa, и французское, а также английское, entrepreneur (предприниматель)[22] восходят к латинскому глаголу in prehendo-endi-ensum, означающему открывать, видеть, воспринимать, осуществлять, достигать; а латинское in prehensa явно подразумевает действие и означает брать, ловить, хватать. Говоря коротко, empresa является синонимом действия. Во Франции термин entrepreneur использовался давно, и в Высоком Средневековье он обозначал людей, ответственных за выполнение важных задач, в основном связанных с войной[23], или за реализацию проектов по строительству больших соборов. Словарь Испанской Королевской Академии [Diccionario de la Real Academia Española] определяет одно из значений слова empresa так: «…напряженная и тяжелая деятельность, доблестно исполненная»[24]. Это слово тоже вошло в употребление в Средние века, когда так называли инсигнии некоторых рыцарских орденов, указывавших на то, что те, кто их носит, дали клятву исполнить какое-либо важное дело[25]. Представление о предпринимательстве как о деятельности необходимо и неизбежно связано с предпринимательской установкой, которая состоит в постоянной готовности искать, открывать, создавать или обнаруживать новые цели и средства (в полном соответствии с описанным выше этимологическим значением in prehendo).

Теперь, когда мы дали определение предпринимательства через человеческую деятельность, нам нужно объяснить, что мы понимаем под этим. Человеческая деятельность – это любое преднамеренное поведение[26]. Действуя, все люди стремятся достичь определенных целей, которые, как они обнаружили, для них важны. Мы будем называть ценностью субъективную и в большей или меньшей степени эмоционально нагруженную оценку действующим человеком собственной цели. Средство – это любой метод, который, с субъективной точки зрения действующего человека, подходит для достижения его цели. Мы будем использовать термин полезность для указания на субъективную оценку действующим человеком его средства, зависящую от ценности той цели, которой, с его точки зрения, это средство даст возможность ему достичь. В этом смысле цель и ценность – это две стороны одной медали, поскольку человек проецирует субъективную ценность, которую он приписывает своей цели, на средство, которое, по его мнению, полезно для ее достижения, и это происходит именно с помощью понятия полезности.