В этот момент Васька вспомнил о существовании Бога, он мысленно перекрестился, собрался распрощаться со своей жизнью, но в этот момент за его спиной послышался громкий хлопок. Что-то сильно и больно дернуло его за плечи, скорость падения резко упала! Разумеется, сам процесс падения не прекратился, но падение перешло в некое подобие планирования!

Вскоре Васька убедился в том, что это планирование ему более напомнило скоростной спуск на санках с высокой горки! Он падал как бы под пологим углом к земле. Этот угол оказался не столь пологим, поэтому земля к его ногам приближалась немного быстрее, чем ему этого бы хотелось! Под его ногами промелькнуло что-то белое, а затем показалась земля. Припорошенная снегом, она вдруг стремительно рванулась навстречу его ногам.

Васька краем глаза все же успел заметить, как под ним где-то справа промелькнули несколько дорог, сходящиеся к небольшому селению, домов в сто или чуть более! Это село своими очертаниями ему напомнило его родную деревеньку Васильки в Белоруссии. Разума Ваське вполне хватило на то, чтобы догадаться, что немцы его десантировали в один из дальних уголков родного Советского Союза. Так как, к сожалению, только русские могли иметь такие плохие проселочные дороги, только русские люди могли жить в таких полуразвалившихся избах!

Приземление произошло не совсем так, как Васька думал! Под его ногами вдруг замелькало поле, слегка запорошенному снегом. Как только ноги коснулись этого поля, то Васькины ноги замелькали в бешенном аллюре. Желая быстрее убрать инерцию пологого падения, Васька начал очень быстро перебирать ногами. Такая пробежка по колхозному полю продолжилась совсем недолго. Перед Василием неожиданно вдруг выросла копна скошенного сена. Желая остановиться, он слегка изменил направление своего бега, чтобы со всей скоростью своего аллюра врезаться в эту копну сена. От сильного удара его телом копна завалилась на бок, а Васька, наконец-то, остановился.

Вершина поваленной набок копны вдруг отлетела в сторону, в образовавшейся проеме сена вдруг голова симпатичной деревенской девчонки. Она с некоторым недоумением на него уставилась своими большими глазами, потом на чистом русском языке поинтересовалась:

– А ты, дяденька, откуда тут свалился на наши головы?

Теперь настала очередь Васьки от удивления широко раскрыть свой рот. Он хотел поинтересоваться, с какой это стати эта девчонка вдруг оказалась в этой копне в столь позднее время?! Но его недоумение тут же развеялось, рядом с этой девчонкой появился совсем молоденький паренек! Он с искренним интересом посматривал, то на запыхавшего Ваську, то на парашют павлиньим хвостом, расстелившегося по полю вслед за ним. Принимая во внимание посуровевший взгляд этого паренька, Васька решил не задерживаться со своим ответом на вопрос этой смазливой девчонки. Он ответил, мысленно подбирая, как можно более простые русские слова:

– Ты, что не видишь, я только что с Луны свалился!

Второй час участковый милиционер села Подкаменки Павел Цыганков вел допрос этого странного молодого парня, сидевшего перед ним на табурете. Этого парня привел к нему Колька, сынок колхозника Герасима Лихолетова. Вместе с парнем он притащил огромную охапку белого материала. Этот материал Колька бросил в сенях дома Павла Цыганкова. Участковый милиционер появление Кольки Лихолетова вместе с этим парнем, а также вместе с белым материалом встретил неприязненно. Была середина ночь, он был пьян, как обычно, но сумел-таки открыть дверь, обоих парней впуская в дом.

Всему селу Подкаменки было хрошо известно, что завтра Кольке Лихолетову исполняется двадцать лет, в сязи с этим военкомат уже прислал ему поздравление с совершеннолетием повесткой на призыв в Красную армию. Завтра утром сельчане собирались Николая Лихолетова вместе с другими его ровесниками проводить в армию, отправить в райвоенкомат, по ходу дела отметив и день его рождения. В этой связи на утро была запланирована небольшая церемония проводов призывников вместе с небольшим банкетом и выступлением самодеятельности в сельском клубе. Военкомат всего района располагался в райцентре Долгодеревенское, находившееся в двухстах километрах от села Подкаменки, пять часов езды на грузовике по проселочной дороге.

Последнюю ночь перед армией Колька решил провести не с друзьями за столом, а вместе со своей давней зазнобой Зинкой, где-нибудь подальше от родительских глаз. Для этих целей они оба выбрали большую копну, оставшуюся неубранной на колхозном поле. Поздно вечером с головой зарылись в сено, чтобы до утра наслаждаться компанией друг друга. За окном уже стояла середина октября, примораживало, первый снег только-только запорошил колхозные поля, но ночные морозы пока еще были не столь стужеными! Поэтому этой парочке в копне вполне хватало ласок, чтобы согревать друг друга!

Так вот, как участковый милиционер Павел Цыганков понял из рассказа Кольки Лихолетова, что в середине ночи кто-то повалил их копну на бок. Выясняя обстоятельство всего произошедшего, Зинка и Колька увидели, а затем познакомились с этим молодым парнем, почему-то бежавшего по полю и своим телом случайно налетевшего на их копну! Колька продолжал неторопливо рассказывать:

– Понимаешь, дядя Паша, я с Зинкой оказался не готов ко всему тому, что с нами произошло! Мы оба очень удивились неожиданному появлению этого парня. Когда Зинка у него поинтересовалась, откуда, мол, ты здесь появился? Так этот парень ей ответил, что он, мол, с Луны свалился! Ну, тогда я и решил этого шутника-лунатика, бегающего по ночам по колхозным полям, доставить в твое распоряжение, дядя Паша, для выяснения обстоятельств и причин его столь позднего забега! Меня еще очень удивило и то, что вслед за ним стелился огромный белый зонт из хорошего белого материала, он почти как щелк! Парень не оказал сопротивления, когда я его руки вместе с Зинкой связывал веревкой из этого зонта. За всю дорогу до твоего дома он ни разу от меня даже не попытался сбежать.

Выслушав рассказ Кольки Лихолетова, участковый Павел Цыганков понял, что сегодня ночью ему вряд ли удастся выспаться, так как ему придется допрашивать этого парня чужака. Участковый, как был в одной нательной рубахе, в белых байковых кальсонах-подштанниках и на босу ногу, принялся готовиться к проведению допроса. Ведь, допрос – это дело очень серьезное, его без соответствующей подготовки, без соответствующего настроя его не проведешь!

Первым делом Павел Цыганков взял со столика, стоявшего рядом с кроватью, керосиновую лампу, подкрутил в ней фитилек, чтобы лампа светила бы поярче, а затем лампу переставил на обеденный стол. Затем, не торопясь, Павел Цыганков стал расхаживать по светелке, собирая необходимые вещи для проведения допроса. Временами участкового заметно пошатывало, перед тем, как забраться в постель, для согрева ему пришлось принять на грудь два стакана самогона, своего собственного Подкаменского производства! Из буфета Цыганков достал, поставил на стол большую чернильницу с синими чернилами, перьевую ручку, несколько листов чистой бумаги. Справа от себя на этот же стол он положил кобуру с револьвером «Наган» для самоутверждения. Вдруг что-то не так пойдет во время допроса! После проделанной работы он степенно присел на лавку, спиной упираясь в стену своего дома.

Кольке он приказал развязать подозреваемому руки, после чего он ему предложил присесть на единственный в его доме табурет. Этот табурет Павел Цыганков принес из соседней комнаты, поставил ровно в трех шагах от своего стола. Пару раз ему пришлось своими шагами вымерять расстояние от стола до этого табурета, но каждый раз он, видимо, ошибался, отмеряемые им точки не совпадали. Тогда участковый поступил, как истинно советский милиционер, табурет для допрашиваемого он установил ровно посередине между этими двумя ошибочными выбранными точками!

Установкой табурета завершился длительный процесс подготовки к допросу. Удовлетворённый проделанной работой, Павел Игоревич что-то хмыкнул себе под нос, затем он утвердительно кивнул головой самому же себе! Технически он был готов начать допрос. Перед ним на столе лежали только те вещи, в обязательном порядке ему потребующиеся в ходе допроса. Участковый Цыганков присел на лавку, он совсем уже собрался его начать, как вдруг вспомнил о том, что забыл позаботится о своем морально-душевном настрое! У него под рукой не оказалось проверенного граненного стакана, бутылки с первачом! Тем более, что по ночам у него довольно-таки часто пересыхало горло, поэтому он всегда бутылку первача и граненый стакан держал под рукой, чтобы по ночам, просыпаясь и, принимая полстакана первача, им смачивать свое пересохшее горло!