– Красивое, – он коснулся большим пальцем кольца, но очень напрасно.

Рита отдернула руку, точно ладонь Артура была раскаленным железом, и холодно прошипела:

– Не трогай кольцо.

– Ладно, ладно, – Артур вскинул руки. – Не злись.

Рита смерила его убийственным взглядом и ушла.

Артур ощутил что-то странное: непонятное и неопределенное чувство, от которого было не по себе. Чувство незавершенности, раздражения и легкого огорчения. Как же Артур это ненавидел! Он в очередной раз столкнулся со сложностями в общении с ровесниками.

Юноша вернулся к друзьям и проворчал:

– Когда мы уже хавать пойдем?

– Кто теперь думает только о еде? – беззлобно, но саркастично спросил Крысер.

Артур хотел ответить что-нибудь колкое, но не успел: в конце коридора их окликнул Барковский. Голос его прозвучал как всегда противно и глубоко:

– Доброе утро, господа. Надеюсь, все вы выспались. Пройдемте со мной.

Из-за его спины выступили военные со снятыми с плеч автоматами. Артур с ненавистью уставился на них. Если бы эти мрази так над ними не издевались, он бы еще мог подумать, что служат они исключительно из-за денег, но им, видимо, просто нравится истязать их. Чертовы садисты.

Военные навели на спины подростков автоматы, и все затравленным стадом двинулись за Барковским.

Столовая находилась на втором этаже, в другом крыле комплекса. По дороге Артур внимательно оглядывал здание – на всякий случай.

В столовой оказалось мало места, поэтому все старались сидеть за столами плотнее друг к другу.

Столов на всех было четыре: два стола занимали конвой с Барковским, еще за двумя сидели ребята. За один стол, как ни странно, село девять человек, Артур с товарищами и оставшимися ребятами заняли второй стол всемером. Артур покосился на соседний стол, за которым сидела Рита. Сейчас бы рассказать ей их план – судя по всему, она девушка боевая, согласится сбежать с ними. Но эти ее резкие перемены настроения и те слова… Артура сильно раздражала ее инфантильность.

Потап сидел рядом с Толяном, смотря, как тот, щурясь и поднося тарелку с кашей чуть ли не к самому лицу, зачерпывал ее большой ложкой. Крысер сидел рядом с Артуром, ковыряясь в тарелке, Потап ел понемногу.

Справа от Артура сидела русая девчонка, которую, кажется, звали Васей. Она безрадостно размазывала кашу по бортикам тарелки и рассеянно улыбалась Никите, сидящему рядом. С ними за столом сидел еще и Миша Златов.

Артур с тяжелым сердцем посмотрел на Дениса, сидевшего чуть поодаль от Риты – он не может его убить.

– Ну, че, ребят? Кто там у кого? – Никита улыбнулся, но вышло слишком уж фальшиво.

– Ты, блин, спрашиваешь так, как будто мы тут играем, – рыкнул на него Потап.

– Нет, ну а что? Я никого убивать не собираюсь, – Никита развел руками.

Вася посмотрела на него своими синими, как две сливы, глазами и очень тихо произнесла:

– Вот и хорошо. Спроси, они тоже?

– Что – тоже? – удивленно покосился на них Артур, но его губ тут же коснулась маленькая ладошка Васи. Она огляделась, убедившись, что никто не подслушивает, и едва слышно произнесла:

– Никита не пил таблетку.

ГЛАВА 4. АНГАР

Артур ощутил, как в груди у него все похолодело и сжалось – то ли от удивления, то ли от зависти. Он ведь тоже не хотел, но выпил-таки…

– Мы все, – Потап обвел взглядом своих друзей, – выпили.

– Ну, и как от нее ощущения?

Миша Златов выдавил из себя такую мерзкую улыбочку, что Артуру стало противно. Похож на бывшего одноклассника.

– Чувство такое, типа как печенку разъедает, и органы все перемешиваются.

– Что за ужас ты рассказываешь? – охнула Василиса. – Не пугай Никиту!

– Прекрати, – Никита хмуро посмотрел на Васю.

– Никаких ощущений, – ответил Артур, вглядываясь в лицо Никиты. Он был весь белый, точно восковой, смуглый цвет лица предавал еще больший ужас его подглазинам. Глаза его будто ввалились, веснушки почти слились с кожей.

– Ты выглядишь, как труп, – честно сказал Потап, посмотрев на Никиту.

– Я в курсе, – Билевич безрадостно кивнул. – Голова раскалывается уже второй день.

– Они все просчитали, – безучастно произнес Крысер. – Все, абсолютно все.

– Что́? – переспросил Артур, но, кажется, понял, к чему ведет Крыс.

– Голова не пройдет, пока не выпьешь таблетку. Состояние будет ухудшаться, единственный выход – как раз-таки эта таблетка. Но даже если тебе и станет лучше, таблетка все равно смертельна. Она идентична тем дротикам.

– Не понял, – буркнул Толян.

– Чего непонятного? – Крысер покосился на рыжего. – Вирус так и так есть, что в дротиках, что в таблетке. Только таблетка убирает видимые признаки и замедляет процесс. Мы им нужны для игры. Понимаешь? Они с нами играют. Но зачем? Зачем, а?! – последние слова он почти выкрикнул, и на него обернулось сразу несколько столов.

– Не ори, – шикнул на него Потап. – Ты прав. Никита, ты так или иначе кони двинешь. Не выпьешь таблетку – раньше, выпьешь – позже.

– Твою мать, и зачем ты мне это сказал?! – Никита вскинулся, но Вася снова очень мягко его осадила. На этот раз никто не повернулся.

– Затем, чтобы ты не сдох раньше времени почем зря, – ответил за приятеля Артур.

– Но я не хочу никого убивать! Я даже не пил таблетку, чтобы не было повода, я же все сразу понял! А теперь я все равно сдохну?! Сдохну, да?! – Никита вскочил из-за стола, его бледное лицо побагровело.

Вася поднялась и взяла его за руку, но он отдернул руку и крикнул:

– Отвали ты уже! Бесишь!

Вася ошеломленно задрожала, ее щеки сделались вишневыми от стыда, она робко моргнула и села.

– Не ори на девчонку, козлина, – гаркнул на него Миша, потянувшись через весь стол, и провел пальцами по макушке Васи. – Она тебя утешает, а ты тут истеришь, как баба.

– Не надо, – шепотом произнесла Вася, и плечи ее мелко задрожали.

Никита посмотрел на нее, и его взгляд смягчился. Он стыдливо выдохнул сквозь сжатые губы и произнес почти неслышно:

– Прости.

– Харе тут нюни распускать, – Артур с разочарованием посмотрел на Никиту.

Если он не попросит таблетку, то точно скоро умрет. Если попросит – умрет позже. Парень совсем неуравновешенный, вряд ли его можно привлечь к плану. С самых первых минут он выступал то с идиотскими вопросами, то с такими же замечаниями. К тому же, еще и эта Вася – бегает за ним всюду, как собачка. А это нехорошо. Он не собирался впутывать в это дело хрупкую грудастую занозу.

– Подъем! – заорали военные, вставая из-за стола. – Собираемся, бегом!

Артур опомнился – он же ничего не съел! Поднимаясь с места, он поднес тарелку ко рту, ложкой вычерпывая кашу, залпом осушил стакан чая и поставил посуду на стол, подавив отрыжку. Потап удивленно вскинул брови, а Крысер только поморщился.

Покинув корпус, Барковский повел своих «подопытных» по побитой временем аллее. Вокруг росли могучие сосны, пирамидальные тополя да дикие пальмы. По древесным стволам вились толстые лозы плюща и тонкий вьюн, на поросшей травой земле лежал сухостой.

Артур постарался максимально точно запомнить это место и приметить, где можно спрятаться в случае бунта. Деревья и кустарники тут росли очень плотно и густо, пальмы сплошной сенью смыкались над головами, образовывая собой зеленый потолок, сквозь который слабо пробивался солнечный свет. За аллеей располагались маленькие металлический здания, на которых висели замки. Возможно, получится выбить окна и укрыться там в случае чего? Возможно.

Миновав аллеи и покореженные домики, группа вышла к большой будке, одиноко выраставшей прямо из асфальта на широкой бетонной площадке. Артур недоверчиво переглянулся с Потапом. Странная эта будка. На бункер похожа.

Барковский неспешно приблизился к будке, открыл дверь и зашел внутрь. Группа проследовала за ним. Будка оказалась входом в длинный коридор, уходящий вниз. Коридор был плохо освещенным; лампы горели бледно-оранжевым светом. Воздух тут был застоявшимся и холодным, пахло сыростью и плесенью. Артур прикрыл нос ладонью, с омерзением поморщившись. Коридор оказался и впрямь похож на бункер – он уходил далеко вниз, вдоль стен тянулись тонкие трубы.