Капитан Глеб коротко кивнул головой, внимательно слушая и размышляя.
— Ну, вот… Я послал Фила куда подальше. Не до его крендельков мне тогда было. За Катюху беспокоился, чтобы совсем с катушек она не слетела здесь со всеми этими загулами и соблазнами… Думал, отправлю ее в Россию, отосплюсь — и за работу.
Этот урод, Фил, стал угрожать, потом еще деньгами меня соблазнял, говорил, что заплатит очень много. Я посмеялся, сказал ему, что таких денег до конца жизни у него никогда не будет. Тогда Фил и заорал, что перевезти нужно кокаин.
Дай попить, а?
Марисоль бросилась наливать в стаканчик минералку.
— По злобе-то крикнул он громко, хотел, наверное, меня на испуг взять. А на палубе как раз люк скрипнул. Немой стоял у выхода из каюты, вот он первый на палубу и выскочил, за ним я, а потом уже Фил с пистолетом. Забыл сказать, он же с самого начала эту игрушку в руках у меня под носом все вертел… Ну, а там Катька уже бегала по корме, металась. В халате. Спала, думаю, на палубе бокового корпуса, там матрас всегда у меня лежит пропиленовый, на ветерке-то хорошо очень на воде дремлется… Наверное, ее кто-то раньше нас по пути на «Зенит» подбросил, вот она и отсыпалась после пьянки… Катюха заорала как резаная, когда Фила и Немого на яхте увидела, побежала к корме. Фил все дергался со своим пистолетом: то целился в нее, то опускал, понимал, наверное, козел, что выстрел-то обязательно все вокруг услышат! Ночью, да еще по воде… Крикнул, ну, типа «Уйдет!».
— По-русски крикнул?
— Да, а как же!
— А кому он крикнул? Неужели с тобой посоветоваться решил?
— Получается, Немому… Он что, русский знает, что ли?
Валерка и Глеб одинаково почесали затылки.
— Катька-то отлично плавала. Она же кандидат в мастера по плаванию! Фигурка у нее такая была, закачаешься… Все мужики здесь зырили на ее формы, когда мы с ней по пляжам вместе рассекали… Она побежала на корму, хотела прыгнуть в воду… Немой бросил в нее ручку от лебедки. Он мужик крепкий, да и попал Катьке прямо в голову. Ручка-то, представляешь, килограмма два весит, алюминиевая… Она обернулась тогда еще, как сейчас помню, ойкнула, за голову схватилась… Стояла-то на самом краю секунды три, не больше, струйки крови через пальцы у нее потекли… Немой не успел, протянул руку, чтобы схватить ее, а Катюха навзничь так, на спину, и упала в воду. Ну, а там темнотища, они смотрели, смотрели…
Ювелир-то этот поганый меня на мушке все время держал, говорил, что теперь уж точно выстрелит, не испугается. Немому он все кричал, на нервах весь такой был, что, мол, девке кранты, что в море ее течением вынесет, никто ее там и не найдет…
Потом они стали угрожать мне уже по-серьезному. Фил орал: «Не дергайся! Если что, получишь пулю в голову! Твои отпечатки сделаем на револьвере, а тебя в воду скинем!» Грамотно так говорил, что они с Немым свидетелями будут, как я со шлюхой, ну, с Катькой то есть, поссорился еще в баре. Что ему поверят, если он скажет в суде, что довез меня до яхты и слышал, как только отошел от борта «Зенита», что Катька закричала, упала в воду, а я с криком «Что я наделал!» выстрелил в себя…
— Кормили в башне?
— Немой привозил воду, бананы, хлеба немного…
— Вот так.
Валерка молча еще раз подставил пластиковый стаканчик Марисоль, немного воды из него отпил, все остальное опрокинул себе на голову.
— Вот так. Катюху-то нашли?
— Да, около «Зенита». Мертвую.
— Да я в курсе. Сам додумался уж за эти дни, было время… Если бы она жива тогда осталась, то эти скоты по свободе сейчас бы не разгуливали…
— Ладно, чего уж… Глупая она была. И добрая.
Неровно дыша и опираясь рукой о землю, Валерка встал, выпрямился, медленно посмотрел по сторонам. Вздохнул полной грудью.
— Хорошо.
Внимательно наблюдая за ним, Марисоль, Джако, король Роб и Глеб молчали. Валерка подмигнул им всем вместе.
— Так вот, дорогие мои, не успел я тогда на «Зените» очухаться от всего этого, как Немой без всяких разговоров заехал мне ногой в живот. Потом Фил чем-то крепким, наверное, пистолетом, по башке мне добавил… Я не вырубился совсем-то тогда, просто мягкий стал, как плюшевый мишка, ничего делать не хотелось.
Эти жулики ласты мне за спину скрутили, Немой наручники еще вдобавок пристегнул. Помню, как грузили меня в лодку, потом в мою машину, везли…
Как я уже потом дотумкал, Фил ждал, пока груз по-тихому доставят куда-то в гавань, а уже потом у них будет возможность переправить его на «Зенит». Он, паскуда, рассчитывал, что под стволом-то я как миленький поплыву хоть к пингвинам, а не то что в Пуэрто-Рико.
На «Зените» меня держать им было опасно, я бы стал топотать или что-нибудь другое громкое выдумал. А вдруг бы кто из знакомых ко мне или к Катьке в гости приехал? Прятать меня на своей «Тикондероге» Фил тоже не захотел, он же не дурак, чтобы такие дела на себя сознательно вешать. Вот они и запихали меня, как грека какого-то древнего, в эту силосную башню! Хорошо хоть, что в теньке привязали, а то бы сварился на раз.
От страшного, истошного крика внизу, у подножия холма, все путешественники одинаково вздрогнули. Все, кроме Джако. Он прекратил щипать свою кучерявую бородку, приложил обе руки к сердцу и по-доброму улыбнулся.
— Мой ослик кричит. Я его тоже привязал. Сейчас пойду к нему.
Король Роб с силой плюнул на очередной коричневый окурок, Марисоль воспользовалась моментом и незаметно вытерла покрасневшие глаза.
Капитан Глеб подождал, пока Джако отойдет от машины, и повернулся к Валерке.
— Признайся, это ты своим рычаньем всех негров на острове распутал?
Хлопая себя по коленям, Валерка хрипло расхохотался.
— Ага, поорал я тут немного! А что, слышно было? Правда? В первые-то дни кричать было бесполезно, сильный прибой три дня подряд под самым боком грохотал, просто трата сил получалась бы, а не сигнализация. А вот на днях я уж оторвался по полной! Фил сам сюда примчался, наверное, ему Немой про мою истерику настучал. Опять пистолетом пугал, а мне уже пофиг все было, я орал тут днем и ночью, как только глотка позволяла.
— Чего же они тебя не заклеили? Или кляп не воткнули?
— А чего, сам не видишь, что ли! Нос у меня разбит! Дышать через него не могу, вот чего! Я сам себе сопатку раскровенил, когда хряснулся с «Зенита» в лодку. Потом машину еще свою в крови испачкал…
Плохо только, что, когда ветер стих, москиты жрать меня стали. Особенно по ночам. Жуть! Как только ветерок подует с океана, так я отдыхаю, дремлю, а как затишье — все, как будто за клюквой на болото пришел, от мошки просто отбоя нет! Под штаны и рубашку особенно не лезли, а вот в лицо целыми эскадрильями пикировали. Я некрасивый тут совсем стал, правда, маленькая?
Валерка не то приобнял, не то ласково засунул подмышку свою юную спасительницу. Марисоль укоризненно протянула.
— Неправда-а…
Резко и громко зазвонил королевский телефон. От неожиданности Роб неуклюже завалился на сиденье, пытаясь нашарить в машине трубку мобильника.
— Да, слушаю. Понял.
Но поднялся на ноги и выпрямился король уже четко. Его рапорт был краток.
— «Тикондерога нуово» выходит в море!
И опять под колеса летела знакомая дорога, и опять Марисоль, но на этот раз уже гораздо бережнее, вела машину.
Влюбленные были единодушны — нужно мчаться в полицию, еще раз все подробно объяснять там про Фила. Самое главное — заставить власти задержать «Тикондерогу», не дать сволочам уйти.
— Раз Фил сматывается на яхте, значит, груз у него с собой. Если бы он был пустой, то заказал бы за пару сотен чартерный вертолет до Сан-Мартина. Оттуда ушел бы незаметно на любой яхте или на катере.
— А если опять не поверят?
Это Глеб, обернувшись назад, к Валерке и королю, прочно держался за ручку над автомобильной дверью.
— Мы им все расскажем! Ведь мы же все это вместе в башне видели! Еще есть надпись, фотографии!
