Я посмотрел на неё и не увидел её лица. Вместо этого я видел Алстона и Винсента. Я видел, как они падают и падают, как птицы без крыльев, навстречу смерти. И я видел их лица, испуганные, но решительные. Они знали, что умрут, защищая своих любимых, и смело выбрали свою судьбу.

– У меня было два студента, они были намного лучше, чем вы, но они убиты, – медленно начал я, говоря чётко и ясно, чтобы они услышали каждое слово. – Они боролись за благородное дело и не получили второго шанса. Так почему же я должен дать его вам? Вы виновны в их смерти. Вы думали только о себе.

Заклинание было готово. Рыцари уже приближались ко мне, взбираясь по скале, и через минуту они смогут полить меня Святой водой. Нельзя терять время.

Я посмотрел в глаза пятерым ученикам.

– Мне жаль.

Было ли мне действительно жаль? Может быть, я бессердечный монстр, в конце концов. Может быть, я даже не пожалел, что убил их. Однако я не мог объяснить боль в груди. Моё сердце всё ещё громко стучало, оно ещё не окаменело. В конце концов, я был просто эгоистичным человеком. Я всегда был и всегда буду эгоистичным. Я пытался убедить себя, что они не заслуживают жить. Но я хорошо знал, что не имею права играть в Бога или судить их. Я снова начал чувствовать себя, таким пристыженным, наполненным чувством вины человеком. Но мне не нужно было собой в тот момент, мне нужно было быть кем-то другим, кем-то достаточно безжалостным, чтобы сделать то, что я должен.

И я полностью отпустил своего монстра.

Я был готов быть убийцей, я уже был одинок. Я всегда был готов отправиться в ад, если он действительно существует. Я был проклят, я был виновен, я был осуждён за свою безжалостность, но выпуская монстра из своей души, я ни о чём не жалел.

Чёрное пламя поглотило всё вокруг. Все кричали. Звуки агонии длились лишь несколько секунд, и кровь окрасила землю в малиновый цвет.

– Обещаю вам, я заставлю их страдать. Я заставлю заплатить их, каждого, без исключений.

Я, Салазар Слизерин, и я отомстил за своих учеников.

––––––––––––

Я споткнулся, моя сила и жизненная энергия медленно утекали. Безумие исчезло, монстр, наконец, был удовлетворён. Я думал, что буду рад победе, хотя бы немного. Но я не чувствовал облегчения или гордости. Всё, что я чувствовал, это – усталость. Я устал, словно старик, устал от самого себя, всего, что я сделал. Я посмотрел на свои руки, окровавленные и дрожащие. Я понял, что не получил удовольствия от того, что отнял их жизни. Я ненавидел это. Но, тем не менее, я не сожалел о принятом решении, даже если мне придётся жить с этим до конца жизни. Теперь будет больше призраков, преследующих меня по ночам. Я знал, что увижу их испуганные лица и услышу их крики снова, и они никогда не исчезнут. Адель, Джордж, Мэри, Пол и Джим… Они никогда не отпустят меня, и заслужил это наказание.

Они не были невиновны. Я был виноват не меньше, чем они. Они не были порядочными. Но мне было стыдно.

========== Глава 7. Полночь ==========

Когда я вернулся в Хогвартс в окровавленной одежде, измученный и опустошённый, меня встретил Годрик с холодным лицом.

– Ты убил их, – сказал он с таким неверием и ужасом в глазах, понимая, что я не буду оправдываться. Его слова с болью отдались в сердце. Но я был слишком уставшим, чтобы спорить, да и что я мог сказать? Его слова были правдой. Я на самом деле убил их всех, и не было смысла лгать. Я не знал, откуда это было известно Годрику, и кого он имел в виду под «их». Мне было всё равно. Я не смотрел на испуганные и шокированные лица Ровены и Хельги и не обращал внимания на обвинения в их взглядах. Мой разум был совершенно пуст, я больше ни о чём не мог думать, потому что внутри всё кричало. И я был слишком уставшим, все мои силы постепенно покидали меня, я едва мог стоять на ногах. Тогда я понял, что устал не физически – я был морально истощён. Мне казалось, что моя душа мертва, как Алстон и Винсент, которых я не смог спасти, и как те пять учеников и все Рыцари, которых я убил. У меня не осталось сил, я никогда не был так слаб и сломлен. Всё было тёмным и холодным : лица моих бывших друзей, коридоры, которые казались намного длиннее, чем я помнил и замок… Всё стало каким-то бессмысленным, не имеющим для меня значения.

Все они смотрели на меня с отвращением, подозрением и ненавистью. Они ничего не говорили вслух, но я буквально слышал их мысли. «Зачем ты сделал это? Как ты можешь быть таким безжалостным и жестоким? Как ты мог хладнокровно убить наших учеников?» Их голоса эхом звучали в моей голове с бесконечным осуждением и обвинением. Они не знали, что это были именно те вопросы, которые я задавал себе снова и снова, но, тем не менее, я знал ответы на них. Я понимал, что сделал и какие будут последствия. Я принял решение, о котором не жалел. Если бы у меня был шанс вернуться в прошлое и предстать снова перед теми пятью учениками и всеми Рыцарями, я бы всё равно произнес то заклинание. Я бы сделал то же самое, потому что это лучший вариант из всех и единственный путь для меня. Я просто пошёл в свою комнату, мои шаги отдавались эхом от стен, все эти взгляды людей, которые раньше доверяли мне, слишком тяготили меня, и я не мог больше с достоинством держаться.

––––––––––––

На следующий день с рассветом я покинул Хогвартс.

Я не был согласен с Годриком, Ровеной и Хельгой. Я не пытался даже убедить их, что сделал то, что должен был. Я не пытался оправдаться или объяснить, что произошло. Что бы это дало? То, что произошло, не изменить. Возможно, попытайся я объясниться, они бы хоть немного поняли, но это было бы не то понимание, которого я хотел. Я желал сбежать оттуда, потому что не мог встретиться с ними лицом к лицу, потому что не был готов встречи с монстром, что жил в моём сердце. Когда я покинул их, мы не простились, не было прощальных писем и слов тоже. Я просто исчез из школы, которую помог построить, из школы, которую так любил. Перед уходом я оставил Альберту свой медальон, в который вложил все защитные заклинания, о которых только знал. Этот мальчик будет в безопасности, он должен быть в безопасности. Я обещал Алстону присматривать за его братом и не мог позволить себе снова потерять ученика. Я наложил на свой портрет в Тайной комнате заклинание, чтобы воспоминания остались со мной и после смерти. Я учил собственный портрет, передавал ему свои знания и хотел оставить его в своей школе, в своём доме, в который, как я думал, всегда смогу вернуться. Я не был уверен, почему я так поступал, но догадывался, что не хочу быть полностью всеми забыт. Но в тоже время, я не хотел оставлять никаких следов в Хогвартсе, потому что школа давно стала частью меня.

Мне было некуда идти, некуда возвращаться. Но у меня всё ещё было чем заняться, кое-что гораздо более важное, чем просто спрятаться и жить тихой и мирной жизнью. У меня всё ещё были обязанности перед Хогвартсом и остальными учениками. Я больше не чувствовал себя профессором, так как не смог защитить учеников, но я всё ещё был в состоянии бороться за школу. Я собирал всю информацию, до которой мог добраться, и начал атаковать Рыцарей из тени, но я так и никогда не вернулся в Хогвартс. Чувство вины, потери и стыда оказались слишком велики, а я оказался не достаточно смел, чтобы противостоять этой боли. Эти чувства топили меня, я изо всех сил пытался достичь поверхности, задыхаясь от нехватки воздуха. Но не было ни земли, ни берега, ни светлого дома. Была только бесконечная вода, тёмная и ледяная.

Я не мог представить, как люди отреагировали на моё исчезновение, но это уже не имело значения. И всё же я время от времени не мог не задуматься о том, что же чувствовали Годрик, Ровена и Хельга в то время. Что они думали обо мне? Считали ли они меня жалким трусом, убийцей и бессердечным монстром? Ненавидят ли они меня до сих пор за убийство магглорождённых, которых они так любили? Искали ли они меня? Тоненький голосок в глубине души подсказывал, что я хотел, чтобы так было. Даже если бы они, захотели отыскать меня только ради меня за своих учеников, я всё равно был бы счастлив, ведь это значило бы, что они не полностью вычеркнули меня из своих жизней. Это было то, чего я боялся больше всего – перестать существовать в глазах других людей. Я снова остался один, как и раньше, как до встречи с Годриком. Но на этот раз всё было по-другому. Было намного больнее быть одному. И всё же я понимал, это то, чего я заслужил и постепенно смирился с этим.