Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Ближе к знаменательному дню дело приняло политический оборот. Ни с того ни с сего мои акушерки, которые до этого момента полностью одобряли мой план родов, заявили, что, возможно, в конечном счете мне не удастся родить ребенка дома. «Если начнешь рожать не в нашу смену, тебе придется поехать в родильный центр». Обязательный Google дал понять, что это было в порядке вещей: почти все женщины, планировавшие домашние роды, в последний момент получали такое предупреждение.

Интернет кишел теориями заговора. Многие писали: «Они выжидают, когда спорить будет поздно, и сообщают тебе плохие новости». На большинстве сайтов и форумов, посвященных домашним родам, женщины рассказывали, как стояли на своем даже в родовых муках, попадая в ситуацию, из которой заведомо нет выхода, вплоть до того, что ребенок, которого некому было принять, выпадал на пол в ванной.

Поиск ничего мне не дал, я и без того была напугана до предела.

Тем не менее я направила свой гормональный гнев в нужное русло и настрочила письма своему муниципальному депутату и руководительнице родильного центра. Толку от этого было мало, но во всяком случае мне стало ясно, чем заняться в ближайшие две недели декретного отпуска до рождения ребенка, и, возможно, это было куда продуктивнее, чем выбирать цветовую палитру для детской.

То, что произошло далее, превратит мою священную войну за домашние роды в далекое воспоминание. Наступила предполагаемая дата родов – 21 декабря. Вечером я отправилась на вечеринку и на предсказуемый вопрос «Когда тебе рожать?» с удовольствием отвечала: «Сегодня!» Казалось, я до смерти пугала людей – вероятно, они ожидали, что я рожу под елкой, как в «Жителях Ист-Энда»[3], не успев даже снять колготки.

Ничего подобного, к сожалению, не происходило. Дни шли, приближалось Рождество. Забавный бодик с оленем, в который мы мечтали облачить младенца, пришлось отложить, да и в целом дела обстояли не так позитивно. После Рождества раздался телефонный звонок. Звонили из больницы, меня приглашали на консультацию. «М-да, – кисло сказала моя подруга-акушерка. – У них появились опасения на твой счет. Хотят вмешаться».

Она была права. Спустя месяцы наблюдения у акушерок, я оказалась в кабинете у здорового парня в форме. Я «перехаживала» неделю. Он сказал, что еще через неделю будет выше риск мертворождения, и предложил записать меня на индукцию[4] через несколько дней. Кроме того, он предложил мне пальцевую отслойку плодного пузыря. (См. страницу 325). У него были очень большие пальцы. Я отказалась.

Акушерки, продолжавшие навещать меня дома, делали мне ручную отслойку четыре раза, и несмотря на мою страшную боязнь игл, я попробовала каждый день делать акупунктуру. Все больше отчаиваясь, я ездила по неровным дорогам, поглощала в большом количестве ананасы, медитировала, визуализировала и пела. Наконец на 42-й неделе я выпила касторового масла, вкус у которого, если вам интересно, как у растопленной чайной свечи, к тому же оно вызывает чудовищный понос. Если вам все еще интересно (я, конечно, понимаю, что последний факт немного испортил вам аппетит), читайте о естественных способах вызвать роды на странице 323.

Похоже, касторка все-таки подействовала не только на перистальтику. Я поехала на КТГ (кардиотокографию), которая подтвердила, что у меня начались видимые регулярные микросхватки. Мне сказали: «Возвращайтесь домой и рожайте. Но сначала давайте еще раз сделаем отслойку поинтенсивнее».

Легендарная акушерка Айна Мэй Гаскин (см. страницу 248) была бы в ужасе от такого предложения. Шейка матки, объясняет она, – это сфинктер, и в некомфортных и небезопасных условиях она, как и все сфинктеры, полностью перестает функционировать. Мне кажется, именно это со мной и произошло. Моя робкая шейка матки, которая предположительно только начала готовиться к грандиозному событию, совсем не хотела, чтобы ей «сделали отслойку поинтенсивнее». Она в страхе захлопнулась, и те микросхватки, которые зафиксировали на КТГ, были у меня последними предвестниками естественной родовой деятельности. Через несколько дней, в 42+3 (сорок две недели и три дня), я согласилась на индукцию.

Говорят: что нас не убивает, делает нас сильнее. Совершенно справедливо сказать, что, не будь всех этих переживаний, у меня не возникло бы столь страстного желания изменить роды в лучшую сторону. В результате индукции на свет появилась очаровательная и бесконечно любимая малышка Бесс. В то же время по причине индукции мои ноги оказались в стременах родильного стола, мне сделали эпизиотомию и наложили щипцы. И дело кончилось неприятной третьей фазой родов, когда врач так надавил мне на живот, что мне стало чрезвычайно неловко, словно надо мной надругались. Потребовалось несколько месяцев, чтобы примириться с некоторыми воспоминаниями, потому что я была сильно потрясена и растеряна.

Я на собственном опыте поняла, насколько вредной может быть установка: «У тебя здоровый ребенок, это самое главное». Благодаря моему опыту у меня возникло множество мыслей о том, что необходимо изменить в родах, чтобы как можно меньше женщин чувствовали себя эмоционально и физически травмированными. Но прежде чем сделать это для всех, необходимо было сделать это для себя.

Вторую дочь я родила дома в ванне для родов в присутствии ее отца, двух акушерок, ее тети и двухлетней сестры. Будучи беременной, я в панике спрашивала акушерок: «Что мне делать со старшей? Не может же она присутствовать при родах?» «Почему не может? – удивлялись они. – Почему ты не хочешь, чтобы она видела?»

Их вопрос заставил меня задуматься и понять, какое у меня было все еще неправильное отношение к родам. Благодаря помощи акушерок мне удалось переработать свое восприятие и подготовиться к родам как к чему-то спокойному, естественному и прекрасному. Не будет криков, лужи крови, унижения, мольбы об анестезии. Все, что мне довелось узнать о родах в пору взросления, живя в западной культуре двадцатого века, необходимо было забыть.

Наконец я решилась на то, что боялась сделать во время первой беременности. Я посмотрела фильмы о родах. Я до сих пор помню один, который произвел на меня самое большое впечатление: женщина стояла на четвереньках в ванне для родов в темной комнате. Была тишина, раздавался только плеск воды, оттого что женщина слегка раскачивалась взад-вперед. Раз в несколько минут она издавала низкий звук, похожий на мычание. Затем, после резкого движения вверх, развеявшего атмосферу умиротворения, она опустилась и через несколько всплесков вынесла ребенка на поверхность воды.

Я была поражена. Роды совсем не выглядели страшно. Они выглядели так спокойно, так обыденно. И никто не трогал женщину, никто не подгонял ее с беспрестанным «тужься», никто не схватил ребенка, не назвал его пол, не бросился его вытирать или перерезать пуповину.

Именно таких родов я хотела, и хотя мои вторые роды прошли не в точности так, они были похожи. У меня по-прежнему было много страхов, и хотя это уже был не первый мой опыт, в чем-то я чувствовала себя новичком: прежде всего у меня не было естественной родовой деятельности, и я так и не «вытолкнула» ребенка самостоятельно. Поэтому я немного волновалась, немного плакала и очень сильно в себе сомневалась. Я была отнюдь не так уверена в себе, как та спокойная мычащая роженица в темной ванне, – я была не так собрана и издавала больше звуков. Но в конечном счете моя дочь весом 4,5 килограмма легко и быстро вышла из меня, и у меня был совсем небольшой разрыв, который не пришлось зашивать.

У меня были независимые акушерки. Мне всегда немного неловко в этом признаваться – я знаю, далеко не все могут себе это позволить. Я сделала выбор в пользу частных услуг, потому что мои акушерки, работавшие в государственной системе здравоохранения, перешли на такой график работы, при котором, как мне объяснили, весьма вероятно, что а) ко мне приедет незнакомая мне акушерка и б) мне попадется акушерка, которая никогда не принимала домашние роды, не говоря уже о родах в воде. К тому же было не исключено, что они не смогут прийти мне на помощь из-за недостатка кадров. Я разочаровалась в системе здравоохранения и воспользовалась чековой книжкой.

вернуться

3

«Жители Ист-Энда» (англ. Eastenders – британская мыльная опера. (Прим. пер.)

вернуться

4

Индукция – искусственное родовозбуждение, когда спонтанной родовой деятельности как таковой еще нет. В России ее в обиходе называют «стимуляцией», но это неверно – стимулировать можно уже начавшиеся роды. (Прим. пер.)

2
{"b":"667249","o":1}