Тот извлёк откуда-то небольшую сумку и протянул Ханаби, выжидательно глядя на неё. Ханаби повертела аптечку в руках, всё ещё недоумевая. Почему Какаши только что хотел напасть, а теперь делится глазами? И почему Обито ему верит? Может, он всё же в гендзюцу? И Ханаби тоже? Иначе почему всё вокруг выглядит так странно?
— Кай! — попыталась ещё раз Ханаби.
— Ханаби. Это не гендзюцу. Твой отец не любит фейерверки. Теперь веришь? Ты говорила, что я могу рассчитывать на твою помощь, — вмешался Обито. На этот раз его голос звучал успокаивающе.
Даже если это и гендзюцу, то не самое неприятное.
— Что нужно делать?
Обито кратко и точно дал инструкции. Ханаби пришлось уложить Какаши рядом с ним и долго возиться. По мере возможности, Обито ей помогал. В конце концов она, встревоженная и заляпанная кровью, уставилась на него в ожидании.
Он сделал пару глубоких вдохов, восстанавливая дыхание. Затем резко открыл глаз. Взгляд не сфокусирован. Обито поморгал и… выключил шаринган.
Придерживая рукой ватный тампон на месте вмешательства, Какаши поднялся с пола и вернул протектор в привычное положение.
— Давай. Времени уже много, — сказал он, обращаясь к Обито.
Какаши стал медленно исчезать в воздушном завихрении. Когда от него почти ничего не осталось, Ханаби различила еле слышный шёпот Обито:
— Спасибо.
Она развернулась к нему. Его глаз снова светился красным. Только на этот раз по нему был выведен чёрный рисунок.
Зажмурившись, Обито вытер щёку кулаком, размазывая струйку крови из-под века, словно слезу.
На месте, где только что был Какаши, лежал свёрток, при ближайшем рассмотрении оказавшийся одеждой, среди которой отыскался даже плащ, какие обычно носят АНБУ Конохи, чёрный. Слегка пошатываясь, Обито быстро облачился в находки и принял вид даже немного грозный. И этот пронзительный взгляд огромного чёрного-чёрного зрачка, будто совсем без радужки…
Ханаби отвела глаза и запоздало спохватилась:
— Где это мы?
Комментарий к Фрагмент
XVIII
http://savepic.net/8011551.png
====== Фрагмент XIX ======
— Где это мы?
— В безопасности.
Обито никак не мог нормально сфокусировать взгляд. Да что за чёрт? Неужели Какаши удалось его так посадить?
Всё вокруг было сильно размыто. Так и хотелось протереть глаз, как запотевшее стекло. Но лучше хоть какой-то свет, чем недавнее всепожирающее ничто. С возвращением в цветной мир даже дышится легче.
Голова болела, особенно в месте операции. Он знал эту боль наизусть, и знал, что она пройдёт.
— И всё-таки?
Обито не ответил. Ещё рано. Однако он чувствовал, как она сверлит его взглядом, полная нетерпения.
— Cейчас тебе нужно сделать выбор. Либо ты возвращаешься в деревню, но тогда тебе придётся сделать вид, что ты никогда меня не знала. Это для твоего же блага. Либо я забираю тебя с собой. Я не причиню тебе вреда, но для остальных ты будешь считаться моим заложником.
Несмотря на то, что общий смысл был на первый взгляд безобиден, от каждого выплюнутого им слова в стороны расходились волны металлического холода. Сердце колотилось, от чего Ханаби всю будто потряхивало. Внезапно ей стало остро неуютно и одиноко среди этих каменных плит. Всё ещё дрожа, она села на пол и обхватила руками колени. Ей хотелось занимать как можно меньше этого жуткого чужеродного пространства.
— О чём ты?..
Его будто подменили. Что происходит? Что за странную технику применил к ним Какаши?
Ханаби облизнула сухим языком губы.
— Обито?.. Какие заложники?..
— Лучше тебе поторопиться с решением. Иначе его приму я.
В груди что-то разрывалось от ощущения неправильности происходящего. Хотелось почему-то взять её в охапку и носить везде с собой. Одиночке Обито сложно было представить, что он отвечает за кого-то. Себя он не слишком-то берёг. Но это желание было сильнее него. Обито боролся с ним из последних сил.
— Мне страшно. Не разговаривай со мной так, пожалуйста, — даже сквозь дымку Ханаби и впрямь выглядела испуганной.
Разве не глупо со стороны шиноби показывать свой страх?
Но они же с ней не в бою, возразил себе Обито. Редко присутствие кого-то в измерении камуи не означало поединка или, как минимум, противостояния. Всё здесь было пропитано ужасом жертв Обито. Ему самому же в этом его личном уголке, где его одиночество достигало крайней степени и скачком эволюционировало в комфорт, всегда было спокойно. Настолько, насколько может быть спокойно человеку с адом, давно и обстоятельно поселившимся в его черепной коробке, при учёте к тому же небольшого, но постоянного расхода чакры на нахождение здесь.
— Кто ты такой?..
— Если я скажу тебе, то ты точно больше не вернёшься домой. Подумай хорошенько, прежде чем ещё раз задавать такой вопрос.
Почему он так резок с ней? Это точно не он. Это изначально была ловушка? Неужели похищение, как с Хинатой? Конечно. Техника хенге. В палате это был уже не Обито. Не так уж отец был и неправ, беспокоясь за неё… Но теперь надо выбираться. Клан Хьюга не заслуживает слабачки, которая не сможет постоять за себя.
Ханаби стряхнула с себя морок, заставлявший смотреть на человека напротив с надеждой. Тонкие ниточки чакры, совсем недавно связывающие их, лопнули с негромким жалобным хлопком, ножом полоснувшим по нервам.
Теперь она не сводила с него взгляд. И благодаря этому от неё не укрылось, как он едва заметно поморщился, украдкой проведя рукой по груди. Неужели всё-таки…
Бьякуган. Ханаби приоткрыла рот в удивлении.
Это чакра Обито! Как такое возможно? Что это за техника?
«Он сказал, что, если я узнаю, то больше не вернусь домой… Не исключено, что это блеф. Рискнуть?» — она с сомнением окинула его взглядом. Ну, где у него тенкецу, ей уже хорошо известно. Остальное — пара пустяков. Шаринган против бьякугана, да к тому же двух? Пфф, раз плюнуть.
— Я подумала. Повторяю свой вопрос. Говори, кто ты! — с вызовом швырнула в него Ханаби.
— Ты не хочешь домой?
— Ты меня не удержишь.
Он усмехнулся. Но в этой усмешке не было ни грамма веселья. Она была жуткой. Как маска клоунов из фильмов ужасов. Ханаби с детства ненавидела такие фильмы. Куклы и клоуны — самые безобидные в жизни и самые жуткие в кино существа. Ну, за исключением марионеток, используемых в техниках Деревни Скрытого Песка. Они и в жизни довольно жуткие.
Он закрыл единственный глаз, как будто внезапно очень сильно устав.
— Почему ты не отвечаешь? Боишься? А сам ещё меня пытался напугать!
Он стоял неподвижно и молчал так долго, что Ханаби уже решила, что он не услышал вопроса. Только она открыла рот, чтобы повторить, как ответ всё же прозвучал. Глаз он так и не открыл.
— Тогда ты будешь относиться ко мне иначе. Я не заслуживал тебя изначально. И правдой тоже не заслужу. Рассказать тебе — значит просто попрощаться с тобой раньше. Если ты понимаешь, о чём я, – припечатал он жёстко под конец.
И снова сумрак прочертил яркий шаринган.
Её глаза даже без использования техники вонзались ему прямо в душу. Обито было неуютно, он внутренне извивался под этим взглядом, в груди горело, будто у его души все кости были переломаны.
Наконец Ханаби нарушила мучительно убивающее его молчание.
— Я не понимаю. Так ты хочешь, чтобы я осталась?
— Достаточно! — свирепо оборвал Обито.
Внезапно всё бахвальство слетело с Ханаби, как дождевик от порыва ветра, оставив после себя ледяную дрожь. Этот эффект произвели отнюдь не слова человека в плаще — она его уже особенно не слушала: ясно, что он любыми путями пытается ей манипулировать. Просто вспомнив недавние события, Ханаби вдруг отчётливо осознала, что выхода отсюда нет. Похоже, выбраться из этой бесконечной пещеры можно только с помощью странной техники исчезновения — как пропадал и снова возникал Какаши. Ханаби слышала о техниках управления пространством и временем, телепортации, но никогда таких не наблюдала и, как они выглядят, представить не могла. А уж тем более — не умела ими пользоваться. Похоже, придётся пока дружить с человеком в плаще. Он-то явно знает отсюда выход. Раз обещал её куда-то там отправить.
