Она совсем не ожидала вернуть Розовую, в Рифе нет подходящих по цвету Жемчужин, не подготовлены прислуга и охрана — Голубой о стольких вещах придётся позаботиться, как только они вернутся, потому что Жёлтая наверняка будет занята разговорами с Белой и осмотром Розовой; её нужно избавить хотя бы от рутинных забот. К тому же их корабли разбиты, а паланкин Розовой безнадёжно испорчен — от списка предстоящих дел действительно кружится голова.
— Здорово, никогда не находился так высоко над землёй!!! Мне правда можно сидеть у тебя на плече, Жёлтая?
— Во имя звёзд, только не ори мне на ухо.
Но при взгляде на переговаривающихся сестёр на губах невольно расползается блаженная улыбка. Можно выполнить ещё с десяток поручений, которые сверху накинет Белая — всё равно, абсолютно всё равно, потому что теперь они снова вместе.
Как и шесть тысяч лет назад.
====== Часть 32 ======
На неловкие объяснения Розовой о том, что ей нужны сон и, как и всякому органическому созданию, еда, Голубая понимающе кивает. Жёлтая уже разъяснила ей, что новая форма действительно состоит наполовину из органики и следует озаботиться тем, чтобы доставить её до Родного мира в целостности и сохранности.
— Как только прибудем, я прикажу доставить еду из твоего Зоопарка. Тебе необходимо есть что-то в полёте? Я не помню, сколько люди могут прожить без еды, это нужно уточнить…
— Не беспокойся об этом! — машет руками Розовая и указывает на свою Жемчужину: — Жемчуг позаботится обо всём, она ведь жила со мной всё это время!..
— Она обладает всеми необходимыми знаниями? — Голубая недоверчиво приподнимает бровь и переводит взгляд на Жемчуг. Та мигом тушуется, чешет затылок и, опомнившись, вытягивается по струнке:
— Д-да, А-алмаз, я изучала человеческую культуру и физиологию всё это время…
В иной ситуации у Голубой глаз задёргался бы от такого заявления: Жемчугам не пристало изучать что-либо самостоятельно, они обязаны получать всю соответствующую информацию от своих хозяек, но конкретно эта Жемчужина была когда-то приставлена к Розовой специально для того, чтобы оберегать её от ошибок, и даже Жёлтая не брезговала передавать Алмазные поручения лично ей.
— Тогда озаботься этим вопросом наилучшим образом, — холодно произносит Голубая и уже теплее обращается к Розовой: — Я слышала, ты хочешь взять с собой ту низкорослую Аметист и какое-то странное слияние. Аметист ещё ладно, но слияние в Родном мире…
Розовая напрягается мгновенно.
— Она может просто не светиться на публике. Может ведь? Без Гранат мне будет очень неуютно…
Голубая глубоко задумывается о такой возможности, смотрит в умоляющие глаза Розовой, нервно покусывает губу: как бы негативно она ни относилась к слияниям, осуждать их сейчас кажется чем-то крайне несправедливым и неправильным. Крохи тёплого солнца, полученные от слияния с Жёлтой, столь приятно греют камень, что Голубая сдаётся без возражений.
— Слияние называет себя Гранат? Очень глупо, — фыркает она, скрестив руки на груди. — Нам в любом случае придётся доложить, каких самоцветов мы привезли вместе с тобой. Я укажу в отчёте Рубин и Сапфир, но закрою глаза на их слияние, если они не сделают этого на публике. Поразительно, что ты сумела найти именно ту самую дефектную Сапфир, которая не сумела правильно указать мне…
— Голубая, — Розовая обиженно надувает губки, — хватит.
— На публике — без слияния, — строгим голосом подводит итог Алмаз, взглянув сначала на младшую, затем на так называемую Гранат. — Сомневаюсь, что Белая проявит хотя бы толику того содействия, которое сейчас оказываем тебе мы.
— Их можно считать моей свитой? Я слышал, что у вас есть собственные свиты!
— Оу… конечно, драгоценная. Мы подбираем свиту самостоятельно, и если ты считаешь, что они достойны находиться подле тебя, то конечно. Сразу после того, как мы уберём статусы «пропавших без вести» с Рубин, Сапфир и твоей Жемчужины, они будут переведены в твою свиту. С Аметист выйдет меньше мороки, но ты уверена, что она должна быть в свите? На Земле были созданы Кварцы и лучше неё — взять хотя бы отличную Яшму, которую было бы неплохо найти, она ведь тоже где-то на Земле…
— А-а, н-насчёт неё…
— Но на первое время твоя свита будет носить чисто официальный характер, и Жёлтая приставит к тебе хорошую охрану. Во избежание самых разных казусов. Прости, — виновато улыбается Голубая, — но потерпи немного: с охраной нам будет спокойнее. Они вовсе не будут тебе мешать! Помнишь Шпинель? Когда тебе было несколько десятков лет отроду, за тобой бегала Шпинель. Они обычно назойливые и очень докучающие, зато тебе нравилось.
— Ты предлагаешь мне находиться под круглосуточным присмотром?! — вскрикивает Розовая. — Не надо приставлять ко мне никакую Шпинель!
— Охрана будет сопровождать тебя только в коридорах и вне дворца, — оправдывается Голубая. — И никакой Шпинель, уверяю тебя. Она слишком быстро тебе надоела…
— Бред какой-то… — недовольно бормочет младшая. — Вы мне не доверяете? Зачем вся эта… охрана нужна вообще?
— Мы тебя оберегаем, — раздаётся фырканье Жёлтой за спиной. — Ты стала ниже и уязвимее. Присутствие предателей и мятежников в Родном мире абсолютно исключено, но после всего произошедшего я больше не могу быть ни в чём уверена. Я осмотрела корабль, когда вы будете готовы?
— Ещё день, возможно… — делает предположение Голубая, вопросительно глядя на Розовую и её Жемчужину.
— Кто-то недавно кричал, что нам нужно попасть в Родной мир немедленно, — усмехается Жёлтая. — Кто бы это мог быть?
— Полдня хватит, — Розовая обиженно нахмурила брови. — Поспать я могу и на корабле, думаю.
— Спать? Ох, точно, тебе ведь теперь и спать нужно…
— Вы опять за старое, — смеётся Голубая, обхватывая Жёлтую за руку и закрывая ладонью её рот. — Хотя бы ты, Жёлтая, ты ведь старше…
— Да я ниче…
— Тише-тише, будь умнее и промолчи, — и отводит сестру в сторону, кивая Розовой: — Не торопись, милая, собирайся, сколько нужно.
— Ты снова стала ей потакать!
— Пойдём, в ближайшие пару часов я буду потакать тебе.
Жемчуг мысленно перечисляет в голове все необходимые вещи, которые им наверняка понадобятся в Родном мире, так же мысленно ставит галочки, всё перепроверяет несколько раз.
Мама Конни вполне справедливо капает на мозги своим беспокойством:
— Ты справишься. Уверена, что всё взяла? Еда, вода… а меч? Где твой меч? Никогда не думала, что спрошу это…
— Всё в порядке, мам, это дипломатическая миссия, — беззаботно отвечает Конни.
— Ей не будет грозить опасность, потому что у Стивена очень высокое положение в самоцветной империи, — поддакивает Жемчуг. — И я всегда буду рядом.
Женщине определённо не стоит знать, на каком положении будет находиться её дочь в этой иерархии, а вот с самой девочкой Жемчуг уже всё обсудила. Розовая частенько таскала за собой органических питомцев; ни для кого в Родном мире это сюрпризом не станет, пусть и думать в таком ключе о Конни было для Жемчужины невыносимо. Сама Конни восприняла эту новость спокойно и ответила, что ей всё равно, кем её будут считать самоцветы: главное — поддержать в этой нелёгкой поездке Стивена.
— На планете будет атмосфера, — продолжает Жемчуг, — иначе бы о поездке Конни и Стивена и речи бы быть не могло.
Приянка переводит взгляд от корабля на дочь и обратно. Тяжело вздыхает, пытаясь успокоиться, и говорит:
— Хорошо. Будь осторожна. И просто… вернись домой целой.
Жемчуг предпочла бы вообще никого не брать с собой в Родной мир; будь это её выбор, она не отпустила бы ни Стивена, ни кого-либо ещё, однако для её воспитанника куда важнее исцеление повреждённых самоцветов, чем пребывание на совершенно чуждой ему территории в окружении созданий, чьё мировоззрение в корне отличается от его собственного.
— Поразительно, мы летим в Родной мир… — в прострации произносит Аметист. — Там ведь ещё больше Аметистов, да?! Очуметь можно…
