Но ничего ведь не может быть так просто. Всегда, это вроде закона, нужно создавать трудности там, где не надо.

Но намного занимательнее находить себе приключения на пустом месте.

К примеру, надели мы сокращенные платья, Реддл с Розали танцевал и иногда заглядывался на ее ножки (ну не прелесть, а? Не прелесть разве?), Эйлин исчезла вместе с Оггюстом, Фрэнк до сих пор в себя не пришел, здравый смысл и мозг скуривают уже пятую пачку сигарет на крылечке, а меня вон Майкнер по поместью погонял.

Да, потом мы с Долоховым обнимались. И это ничего не значит!

Я серьезно, человек просто помог прийти в себя и успокоиться. Он ведь понимает, что последние дни для меня супер стрессовые, ну и поддерживает, как приятельницу и младшую сестренку лучшего друга.

Звучит не очень-то и правдоподобно.

А что тогда? Что мне думать обо всех случившихся ситуациях? Поверить, что этот самый Антонин, боевик и ужасная личность, в меня влюбился? Это звучит очень смешно и глупо.

Может быть, какая-нибудь девочка, как Элла, плясала бы от счастья, получив такого кавалера. Но я даже не могу представить себе этакий исход, хотя многие события прямо наталкивают на эту мысль.

Ну, не верится мне, что Долохов влюбился в мисс Адель Лестрейндж. Это кажется самым настоящим бредом.

Должно быть, ему и правда весело наблюдать, как прыгает девчонка, наследница древнего рода, попадая в разные ситуации. Что-то вместо кино.

Если это даже так, все равно остаются вопросы. Например, почему он помог мне вчера или когда Розье сватались? Какие у него мотивы, ведь намного интереснее было бы смотреть, как я сама ищу выходы, а не облегчать этот путь.

Мерлин, что двигает этим человеком?

— Здесь очень мило, — Элла Долохова, собственной персоной, пришла сюда, и сейчас осматривалась по сторонам, позволяя ветру трепать ее рыжие волосы. Распущенные волосы. А мы ведь чем-то и похожи.

— Рада, что тебе нравится, — безразлично пожала плечами, глядя на расходящиеся по воде круги, когда поверхности касались ножки маленьких насекомых.

— Скажи, Адель, правильно ведь, какие у тебя отношения с Антонином?

Что, так сразу? Никаких лирических отступлений, заминок, красных щек от смущения? Где это все?

— Скажем так, — я резко дернула головой, но Элла даже не шелохнулась, лишь подняла бровь, ожидая продолжения. — Мы не враги.

— Это слишком размытый ответ.

— Позволь спросить, для чего интересуешься ты? — я тоже подняла бровь, копируя ее позу.

— Всего лишь переживаю за близкого человека, — растягивая размалеванные губы в улыбке, ответила она.

— Конечно, это вполне понятно, — я тоже попыталась тепло улыбнуться, но, боюсь, презрение из взгляда убрать не смогла. Слишком уж сильно меня отталкивает само ее существование.

— Ну так что?

— Я же сказала, мы не враги. Думаю, — сделала паузу, не отрывая от нее внимательного взгляда. Мучительное ожидание все-таки сделало пробоину в ее самоконтроле, заставив поморщиться. — Этого достаточно, чтобы не беспокоиться о нем.

— Мне этого недостаточно, — решив что-то для себя, жестко проговорила Элла, опустив руки и убрав с лица улыбку. — Вы вместе?

— Мы уже больше двух недель живем под одной крышей, — наслаждаясь этой перепалкой, я беспечно повернулась к водоему, щурясь от яркого солнца и его лучей, серебрящихся на поверхности.

— Я о другом спрашиваю, — смахнув упавшую на глаза челку, заметила она, но голос не повысила. Хорошая выдержка, это будет интересная игра.

— Не понимаю, что ты имеешь ввиду. Спросила ведь, вместе ли мы, на это я могу ответить, что да, ведь живем вместе в одном доме.

— Скажи, ты на самом деле столь глупа или притворяешься?

— На этот вопрос нельзя ответить точно. Каждый видит что-то свое, — я очаровательно улыбнулась кипятящейся в ней злости. Кажется, еще немного, и пар из ушей повалит.

— Я ведь не хочу с тобой ссориться, — обманчиво ласково начала она. — Просто ответь на поставленный вопрос в том самом смысле.

В том самом смысле… хорошо, я загружу тебя, дорогуша, своими мыслями, посмотрим, какой вердикт вынесешь.

— Он меня защищает ото всех, расстраивает помолвки, заключенные папочкой, наблюдает, не подпускает других мужчин, — с каждым сказанным мной словом брови Эллы ползли все выше, и я уж даже испугалась, что они вылетят со лба и отправятся путешествовать в открытый космос, настолько она была удивлена. Ну что ж, вы сами попросили, мисс Долохова, — выслушивает истерики, помогает, принимает всерьез знания и дает новые поводы для поисков.

— Бурный же у вас роман.

— Роман? О, нет, мы, кажется, просто хорошие друзья, — раз решила я играть дурочку, значит, буду продолжать. Невероятно весело смотреть, как та удивляется и поражается. Какое-то сладкое удовольствие, как вата. А вата розовая, а розовое это любовь, значит Элла влюблена. Да я, черт побери, гений!

— Друзья? Обычные друзья так не поступают, — фыркнула она, но я-то услышала затаенную злобу. Ну все, моя персона довольна, не одна теперь буду ломать голову над Долоховым и его поступками.

— Поверю тебе на слово. Мой друг Абраксас, как раз-таки примерно этим же и занимается, — хорошо-хорошо, я немного приукрасила, но все же. — Хотя у него есть невеста, которую он любит до потери сознания.

— Я очень за него рада, — жеманничает Элла, откидывая назад волосы. — Какая семья, такие и друзья.

— О чем это ты? — а вот тут пришла моя очередь напрягаться и вытягиваться по струночке. Моя семья — святое.

— Ну как же, глава семейства бегает на побегушках у портрета, обладательница которого давно мертва, его наследник, кажется, блаженный, старшая дочь крутит шашни с малознакомым гостем, а младшая — невероятно глупа, — с издевкой медленно заговорила она, наклоняя голову при каждой фразе.

Ну все, это был перебор, я убью ее за оскорбления в сторону моей семьи. Никто, никто не имеет права сказать хоть слово против них! Я ведь не шучу, это кодекс чести.

Резко выхватив палочку, со спокойным и ничего не выражающим лицом направила ее на не ожидавшую столь резкого поворота Эллу.

— Ну давай, повтори все, что там говорила.

Она почему-то (интересно, от чего все же) молчала как рыба, не сводя глаз с наставленного на нее оружия. Так мы и простояли несколько минут, за которые она реально не додумалась свою палочку достать, после чего, услышав, что кто-то идет, я, не сводя с нее взгляда, опустила руку.

Через пару секунд из-за поворота и правда вывернул Фрэнк с улыбкой, и, не увидев ничего подозрительного, чуть склонил голову в приветствии.

— Адель, я иду в Лютный, тебе ничего не надо?

— Возьми булавки, чтобы убить главных соперниц. Ну или не убить, — видя его осуждающий взгляд, я махнула рукой, будто это совершенно неважно.

— Тебе зачем? — чуть насупившись, но все же не теряя былую радость, поинтересовался братишка.

— Изучать, конечно! — я очаровательно ему улыбнулась, прилагая все силы, чтобы продержаться ту минуту, пока он что-то составлял у себя в мозгу.

— Ох, я в вашем женском совсем не ориентируюсь. Пойдем, сама выберешь, а то потом будешь Непростительными швыряться.

Вот что же ты все портишь, а? Я ведь могла и разобраться с Эллой раз и навсегда, выяснить, так сказать, отношения. А теперь, если откажусь, мой немного помешавшийся на любви к Диане брат начнет подозревать что-то неладное.

— Конечно, идем, — подарив сползающую улыбку, которая превратилась в оскал девушке, я схватила брата под руку и зашагала по аллее. Что ж, думаю, отвлечься не помешает.

***

Конец POV.

Розали долго смотрела на стопку бекона на белоснежном блюде, понимая, что уже ничего съесть не может. В голове внезапно всплыл взгляд, которым Адель этот продукт награждала, что вызвало невеселую усмешку.

Желая поскорей начать работу для Хогвартса — приготовить зелья в Больничное крыло, — она поднялась, мимолетно кивнула оставшимся, пребывая в собственных мыслях, а если точнее, на балу.