— Зачем?

— Кажется, пару минут назад ты была только “за”, — чуть прищурившись, ответил он. Как кот, увидевший сметану, честное слово.

— “За” чего?

— За компании, — медленно повернулся ко мне с видом взрослого дядечки, объясняющего простые вещи маленькому несмышленому ребенку. Какой же он противный!

— Не вижу в этом смысла.

— Мне кажется, его достаточно. Например, поддержка.

— Мне не нужна ваша поддержка, — огрызнулась я, проходя мимо. В зале заиграла легкая музыка, звучание которой причудливо искрилось в воздухе, легонько теребя бутоны цветов, а пары лениво потянулись на паркет.

Я не обернулась на Долохова, не глянула, с каким выражением лица он застыл, и что делал потом. Но через несколько секунд он снова догнал меня.

— А я так не думаю.

— Да? И что же дало вам такой повод?

— Ты ведь идешь к Тому и Розали. Это не просто так, учитывая твои недавние изменения. Значит, ты переживаешь за сестру.

— А разве это плохо? У нее сейчас наверняка шок. Сестринская привязанность и долг перед папочкой велят проверить в порядке ли она. Хотя бы эмоциональном.

Я хмыкнула, нервно поправив завитый локон, спадающий на лицо. И, судя по выражению лица Антонина, лишь подтвердила мнение о том, что мне “нужна” поддержка.

— Какое вам до этого дело? — решила зайти с другой стороны. Раз он такой супер-крутой, так пусть объяснит хотя бы причины некоторых (а лучше бы всех) поступков.

— Адель, совет на будущее, — после нескольких секунд молчания проникновенным тоном заговорил он, даже немного наклонившись ко мне. — Если пытаешься строить из себя взрослую, не позволяй детским фразам и вопросам срываться с языка. Этим ты можешь только подпортить себе нервы. Может даже жизнь.

Да… да как он смеет? Я не пытаюсь строить из себя взрослого ребенка! Ни разу за все время не хотела показаться взрослее, умнее, продуманнее. С чего он вообще это взял?

Я непроизвольно вытянула губы трубочкой и тут же растянула их в жалком подобии улыбки.

— Вы угрожаете невинному ребенку, мистер Долохов. Разве это гуманно? — цокнула языком и пошла к стоящим неподалеку Тому и Розали.

Те обернулись, а огонек надежды зажегся в глазах сестренки. Твой герой пришел спасти тебя, дорогая.

— Мисс Лестрейндж, — недовольно протянул Том, морщась и отступая на шаг назад, словно своим приходом я сломала все его замыслы за одну секунду.

— Мистер Реддл, рада, что вы запомнили мою фамилию. А теперь я, как необразованный дипломат, предлагаю нашим сторонам переговорить.

— Интересное предложение. И что же означают наши стороны?

— Мы с Розали и вы…. с мистером Долоховым, — мельком глянув на него, ответила и схватила сестренку под локоть. Та даже не сопротивлялась. Прямо как пташка в клетке.

— И о чем же нам разговаривать? — приподнял бровь Том, с оттенком изумления посмотрев на меня.

— О сегодняшнем вечере. Дедуля перегнул палку, сопоставив в голове какие-то факты, а вы, вместо того, чтобы отрицать это, наоборот, согласились.

— И почему мои мотивы выясняете вы, а ни Фрэнк или лорд Лестрейндж? — почти смеясь, сквозь фальшивую приторную улыбку отозвался тот.

— Папочка пошел играть в карты. Ему нельзя терять репутацию превосходного игрока, — я прикрыла глаза, поставив вторую руку как Будда: чуть согнув в локте и кисти, а первый, второй и третий палец сжала. — Да, и проблемы мира земного его не интересуют, — Розали усмехнулась, немного расслабившись. Мой настрой передается ментально? Если да, то почему Антонин до сих пор не уходит, чувствуя неприязнь, бушующую у меня в организме? — Фрэнк пошел составить компанию мисс Принц-старшей, но не самой. Они с невестой не виделись несколько дней, представляете? Ну, а Оггюст решил найти новую любовь на всю жизнь. И не факт, что это увлечение продлится дольше недели.

Будущий безносый и лысый змеюка издал смешок, а потом перевел взгляд на Антонина. Тот в ответ лишь усмехнулся, передернув плечами. Будто стряхнул с себя мои “детские” высказывания. Ну и пусть, теперь ему от них не отделаться. Сам напросился.

Итак, господа. Сегодня перед вами выступает профессионал по количеству высказываний, содержащих один только бред. Встречайте меня громкими аплодисментами!

— А я, как доблестный рыцарь сестренки, пришла поговорить с вами, чтобы в этот вечер ни у кого не было инфаркта. У меня в особенности, а то сердечко-то скачет. Все-таки старшую сестру сосватали, да еще за какого статного человека, — я глянула на вновь изменившуюся в лице Розали. — Ты извини, без белого коня. Но могу добыть свечки с ароматом розмарина, — Как и ожидалось, та дернулась, приоткрыв рот.

— Ты мне это теперь всю жизнь припоминать будешь? — не сдержавшись, прошипела она, опуская взгляд на паркет. Обожаю свою семейку.

— Ну конечно, мы всего лишь могли погибнуть в твоей комнате в собственном поместье, — закивала головой, не обращая внимания на то, как Реддл открыл и закрыл рот, поворачиваясь к Долохову и будто спрашивая, за что я им такая глупая на голову свалилась. За многие и многие грехи. Терпите, друзья мои. Терпите. — Кстати, я вам рассказывала, каким способом она врагов семьи травит? — невинно хлопая ресничками, вновь повернулась к этим двум “джентельменам”. Ну, а что они, точнее Антонин, но неважно, на пытки Круциатусом намекали, а я на способности сестренки могу. Хотя, как говорит старина Слизнорт, продавай я свои зелья на черном рынке как отраву — клиентов была бы тьма. И то, потому что каждый раз получается что-то новенькое, часто без запаха и вкуса (тот парень, смеявшийся над моей доверчивостью решил продемонстрировать друзьям все минусы меня в зельях. Если короче, то безоаром еле откачали потом).

— Нет, но, кажется, речь об этом заходила совсем недавно, — весело ответил Антонин, взяв бокал у проходившего мимо с летящим за ним подносом домовика. Увидев меня, у того задергался глаз. Да что у них на меня такая реакция? Эта загадка похоже будет наравне с остальными. Откуда появились пирамиды или что на дне Бермудского треугольника, к примеру. И кстати, почему глаз дергается у него, а не у Розали с Томом?

— Вот, я тоже не знаю. А рассказать, к сожалению, некому, земля им пухом, — брови Реддла взлетели вверх, и он как-то по-новому посмотрел на сестренку, которая в ту же секунду закатила глаза и глубоко вздохнула, испортив мне всю атмосферу. Мерлин, и это называется моя сестра!

— Да что вы? Смотрю, у вас настоящий талант, — протягивая гласные, заговорил он проникновенным тоном. — Хотелось бы когда-нибудь увидеть за работой такого мастера, если верить мисс Адель, — а чего не верить? Разве я хоть раз в жизни дала повод усомниться в себе? Тот случай с обвинениями не считается, если что.

— Она как обычно преувеличивает, мистер Реддл. Никакими выдающимися талантами я не блещу, — отводя взгляд, ответила сестренка.

— Мне кажется, где-то на том свете, хватаясь за живот, засмеялись пара человек. И преувеличение — черта хоть и семейная, но мне не передалась. Не понимаю, как можно было родную сестру с братом перепутать.

— Как бы не было, а о ваших способностях, мисс Лестрейндж, мы наслышаны, — медленно кивнул Антонин.

— От Фрэнка? — я отпустила руку сестренки. Она, кажется, успокоилась и даже прониклась атмосферой дружеской беседы. И все же, шутки шутками, а ее способности никто не отменял. Зельевар сестренка отменный.

— Мы слишком много времени проводим вместе. Ваш брат часто рассуждает о прелестных сестричках и их жизни. Беспокоится о вас, — вежливо кивнул Том.

Не успела я ответить, хотя могла, если бы Антонин не наблюдал так внимательно, как к нам снова подошел дедушка с веселой улыбкой и полным стаканом пунша в руках.

— Надеюсь, вам нравится вечер.

— Да, все чудесно, сэр, — вежливо ответил Том, сверкнув темными глазами. А Розали, кажется, задержала дыхание. Даже смешно, она теперь в нашей семье доверять может только Фрэнку. Он единственный еще не пытался сосватать ее с Реддлом или Долоховым. Хотя, думаю, это ненадолго. Гены все-таки.