Выстрела не последовало. В забойном цеху было вообще на удивление тихо. Хотя эту тишину скорей можно было назвать зловещей. Единственным звуком, нарушающим ее, было негромкое позвякивание цепей, предназначенных для подвешивания туш, что определенно не добавляло обстановке умиротворения.

— Глянь, — одними губами прошептал Бор, указывая на поднятую железную решетку над входом.

Интересно, зачем она вообще нужна? Неужели на случай непредвиденного побега бычков? Непохоже. Скорее решетку установили позже, как дополнительную защиту от «вредителей». Кажется, хозяин скотобойни упоминал о частых случаях саботажа.

— Заходим на счет три, — прошептал Камнебур.

— Раз.

Полуразделанные туши слегка покачивались на своих подвесах.

— Два.

Небольшие окошки над самым потолком давали не так уж много света, его узкие полосы нехотя проникали внутрь, скорее подчеркивая царивший в цехе полумрак, чем разгоняя его.

— Три!

Стражники нырнули внутрь, мысленно готовясь принять бой. Бор напряженно оглядывался, водя взведенным арбалетом по сторонам.

Никого. На первый взгляд, никого. Стражники переглянулись и медленно двинулись вперед, осторожно лавируя между висящими на крюках тушами. Это место навевало самую настоящую жуть. Демон, похитивший тело командора, будто специально выбрал его для засады.

Где-то сверху что-то глухо заскрежетало, заставив констеблей резко развернуться, встав спина к спине (пусть даже спина констебля Бора возвышалась над спиной его сослуживца едва ли не в половину роста).

— Что это было?

— Неполадки в механизме? Хозяин говорил что-то подобное…

— Может быть, может быть… — Камнебур недоверчиво вглядывался в полумрак. — Но ты не теряй бдительности.

— Ты тоже.

Они двинулись дальше.

«Не такое уж и жуткое место, — продолжал уговаривать себя Бор, — просто склад будущих колбасок и стейков. Намного лучше думать о вкусной еде, чем об освежеванных коровьих головах, смотрящих на тебя с немым укором. Но, если хорошенько разобраться, то коровьи головы тоже не самое плохое, о чем можно думать, намного страшнее думать о том, что может среди этих туш и голов прятаться».

Скрежет повторился. И он совершенно точно имел механическое происхождение. Огромная конструкция, основанная на ранних чертежах небезызвестного тупицы Джонсона, подавала голос, недовольная простоем. Цепной конвейер дрогнул, заставив туши качаться, подобно огромным мясным маятникам. Пустующие крюки зазвенели, ударяясь друг о друга.

«Проверить помещение, подать сигнал, если что-то обнаружим. Совсем несложно, — констебль Бор разозлился на себя за испуг и малодушность. — Подумаешь, какая-то там древняя сущность. Мистера Ваймса это бы не смутило, и тебя не должно».

Бор перешагнул через глубокую канавку, предназначавшуюся для стекания бычьей крови. Раскачивающиеся туши мешали обзору, но на миг Бору показалось, что он заметил мелькнувшую впереди тень. Констебль Бор тут же вскинул арбалет.

— Там что-то есть, — шепнул он напарнику, — осторожно.

Камнебур ничего не ответил. А может быть и ответил, но его голос утонул в очередном скрежещущем стоне, оборвавшемся глухим ударом о камни.

— Решетка! — Бор тихо выругался себе под нос. — Гар, ты…

Констебль Камнебур исчез. Буквально мгновение назад он был прямо за спиной у Бора, а теперь исчез.

Бор резко развернулся, держа арбалет наготове. Захлопнувшаяся решетка наделала много шума, остальные уже наверняка спешат сюда. Оставалось всего два вопроса. Куда подевался Гар Камнебур? И, если решетку опустила эта Тьма, то сбежала ли она, оставив их внутри, или?..

Откуда-то сверху под ноги Бору упал стражнический шлем. Бор отпрыгнул в сторону, тут же наведя арбалет на тень под потолком.

— Гар?

Высоко, почти над самыми потолочными балками, качалось на цепи вяло сопротивляющееся тело Камнебура. Бора пробил холодный пот, мясницкие крюки пронзали насквозь даже коровьи туши.

— Берегись! — голос констебля Камнебура звенел от гнева и негодования, а вовсе не хрипел в мучительной агонии.

Бор бросился влево, он надеялся перекатиться в сторону и успеть прицелиться в ногу или плечо нападающему, но он не успел. ОНО оказалось быстрее. Мощный удар едва не выбил из Бора дух. Арбалет, выпустив стрелу в одну из раскачивающихся туш, отлетел куда-то в желоб кровостока, а на констебля обрушилась живая воплощенная ярость. Говоря по правде, Бор даже не успел испугаться. Возможно потому, что для ощущения страха мозгу нужно больше времени, а сейчас все происходило слишком быстро. Бор почувствовал тяжесть набросившегося на него тела, отдаленно ощутил пронзившую ребра боль, а потом, всего на долю мгновения, он успел заглянуть этой ярости в глаза. Черные провалы видели его насквозь, выворачивали наизнанку его душу. Это леденящее чувство заставляло сознание цепенеть, Бор едва не пропустил удар меча, который мог бы стоить ему жизни.

— Заби!

Гномья секира, брошенная нетвердой рукой висящего где-то под потолком контебля Камнебура, мелькнула в воздухе, заставив нападающего отшатнуться. Этого было достаточно, чтобы Бор сумел прийти в себя. Секира еще не успела лязгнуть о камень, а констебль Бор уже применил самый грязный из известных ему пинков. Командор мог бы им гордиться, после того, как сумел бы разогнуться, конечно.

Тьма определенно почувствовала боль, но будто бы не придала ей значения. И все же, ее секундного замешательства было достаточно, чтобы Бор успел дотянуться до оружия. Он не слишком ясно соображал в этот момент, действуя фактически на инстинктах. Стражнических инстинктах. Спасай, то что можно спасти.

«Не обнажай меч, если не намерен им воспользоваться», — вспомнил наставления командора Бор.

Следующий удар меча он принял служебной дубинкой. Металл вгрызся в полированное дерево почти наполовину, мышцы рук завопили от напряжения.

— Бесполезно.

Нависшее над Бором лицо принадлежало командору Ваймсу, но голос… Нет, привычные рычащие нотки не могли скрыть жуткой потусторонней инаковости. Бор молча оскалился знакомому лицу в ответ. Он слышал, как сотрясается под тяжелыми ударами перекрывшая путь решетка. Тролли выломают ее, нужно только продержаться.

Тьма усилила нажим. Бор определенно проигрывал в силе, его мускулы напрягались до дрожи, но остановить напор он все равно не мог. Дубинка неумолимо приближалась к его горлу.

«Они не успеют, — отстраненно рапортовала какая-то дальняя часть мозга. — Оно переломит тебе трахею или просто удушит раньше, чем они выломают решетку».

Меч с хрустом вонзился еще глубже в полированное дерево.

«Или зарубит».

Взгляд Бора сошелся на приближающемся лезвии меча. И тут Тьму сорвало с места.

Бор закашлялся, хватаясь за горло дрожащими руками. Его мозгу понадобилось какое-то время, чтобы понять, что происходит. Избавление от кажущейся неминуемой смерти туманит разум так же, как и ее приближение.

— Капитан?

Два закованных в доспехи тела покатились по полу. В любой другой ситуации можно было бы поставить на капитана Моркоу, ведь на его стороне были молодость и физическое превосходство. Вот только в этот раз древняя мстительная сущность изрядно спутала все карты.

Тьме все же удалось отбросить капитана от себя.

— Призывающая Тьма, — капитан поднялся на ноги и снова двинулся вперед, — ты арестована…

— Что? — существо, похитившее тело командора, склонило голову и хищно улыбнулось.

— Ты обвиняешься в убийстве, нападении и похищении офицера стражи.

— Те, кто виновен — обречены, а те, кто обречен — умрут, — существо медленно двинулось вбок, словно хищник, примеряющийся, с какой стороны напасть на жертву. — Обнажившие против меня оружие — обречены.

Капитан Моркоу демонстративно вытащил из ножен меч и отбросил его в сторону. Тьма проводила меч долгим внимательным взглядом.

Капля холодного пота скатилась у Бора между лопаток. Как долго капитан продержится против этой… этого? Страх подстегнул Бора, заставив его, пусть и со второй попытки, подняться на ноги. Глухие удары о решетку стихли. Насколько же она прочная, черт побери?