— Но удастся ли тебе провернуть обратный трюк?

— Прежде я именно этим… — фон Липвиг очень старался не смотреть на лишенные бинтов запястья патриция. — Это как-то относится к моему второму… заданию?

— Именно так, — Ветинари не торопился раскрывать карты, позволяя своему собеседнику вдоволь промариноваться в своих самых страшных и невероятных ожиданиях.

Возможно, это помогало легче принять уготованную им долю, если она оказывалась хоть вполовину не такой жуткой, какой они ее уже вообразили, или просто делало их более сговорчивыми. Ваймс не знал. Он даже не представлял, что именно на этот раз затеял Ветинари.

«Ты вытянул билет в первый ряд, но все, что ты можешь — только смотреть».

— И что же меня ждет?

— Спасательная операция.

— Но, милорд, не думаю, что я самый подходящий… — фон Липвиг напоролся на тяжелый взгляд патриция и будто бы уменьшился в размерах. — И кого же требуется спасти?

— Командора Ваймса, — невозмутимо ответил Ветинари.

— Что?

«Что?!»

Пока Ваймс терялся в догадках относительно того, каким образом бывший аферист может помочь ему в его непростом деле, сам фон Липвиг явно взвешивал какие-то весьма неоднозначные доводы «за» и «против». Затем, очевидно, придя к выводу, что выбора у него особого нет, он все же решился задать самый тяжелый из мучивших его вопросов.

— Выходит, слухи не врут?

— Какие слухи?

Ветинари играл нарочито крапленой колодой, это мог бы понять даже слепой, но судя по всему, фон Липвига это только раззадорило. По крайней мере он осмелел настолько, чтобы отбросить сомнения и вступить в игру.

— О том, что с командором случилась беда, — фон Липвиг сделал первый шаг на тонкий похрустывающий лед.

— И что за беда? Не томи же меня, — невинности в голосе патриция хватило бы на десяток ангелов всех возможных конфессий.

— Говорят разное. Например, что он свихнулся и теперь носится по городу, считая, что он собака или цыпленок, или еще кто, — выдавив из себя самый абсурдный вариант, фон Липвиг явно почувствовал себя уверенней. — Но сегодня утром несколько гномов явились в банк, желая забрать свои вклады. Они спешили уехать из города. По их разговорам я понял…

Фон Липвиг прикрывался сидящем у него на коленях Шалопаем, как щитом.

— Что та метка, которую он носил на руке, а точнее что-то, эту метку оставившее, все же добралось до него.

В кабинете повисла тишина, нарушаемая только частым пыхтением пса.

— Что ж, второй вариант определенно ближе к истине.

Даже Шалопай перестал пыхтеть.

— Если это правда, то как я?.. — взгляд фон Липвига заметался, выдавая не только испуг, но и усиленную работу мысли. — Вы хотите, чтобы я выступил против древнего проклятия, с которым не смогли справиться ни вся Городская Стража, ни волшебники? При всем моем уважении, сэр, с вашей стороны милосердней было бы бросить меня в ям…

— Командор Ваймс — это не только человек. Не только старые доспехи и значок, — прервал его Ветинари, — Человеком, доспехами и значком предстоит заниматься не тебе.

— Газеты и слухи, — на лице фон Липвига расцвело понимание. — Вы хотите, чтобы я спас его репутацию?

— Образ.

Ваймс с трудом подавил в себе желание схватиться за перо. У него, черт побери, возникли вопросы к его милости!

— Но если слухи не врут, разве это не усугубит дело? Ведь людям может грозить опасность.

Ваймс готов был пожать фон Липвигу руку. Может, тот и был шарлатаном, но он был шарлатаном знающим, где проходит черта, которую нельзя переступать.

— Тебе уже приходилось продавать стекляшки под видом бриллиантов, господин фон Липвиг? — Ветинари левой рукой прижал свое правое запястье к столу.

— Да, но вы просите меня продать гадюку под видом безобидного ужа! — фон Липвиг даже подскочил со стула, едва не уронив Шалопая, сидящего у него на коленях (к счастью для всех он вовремя успел подхватить недовольно заворчавшего пса).

— О том, чтобы у этой гадюки к моменту продажи не осталось ядовитых зубов, позаботятся другие люди, — невозмутимо ответил Ветинари.

Фон Липвиг опустился обратно.

— Вы говорите это так, будто еще не все потеряно. Но разве гномьи легенды не однозначно мрачны на счет подобных событий?

— Не думал, что ты являешься большим знатоком по части гномьих легенд, господин фон Липвиг, — Ветинари немного подался вперед. — К тому же, «все» потеряно быть не может. Всегда остается «что-то». Хотя, некоторые философы могли бы с этим поспорить. Впрочем спорить — это их работа, а у тебя есть твоя. Не смею тебя более задерживать.

Фон Липвиг осторожно спустил успевшего лизнуть его в лицо Шалопая на пол и поднялся. Аудиенция была окончена, но какая-то сила все же дернула его задать последний вопрос.

— С вами все в порядке, милорд? Ваша рука…

Ответом Ветинари был взгляд, способный дробить камень и ставить точку в любом разговоре.

========== Часть 6 ==========

Мокриц почтенно раскланялся с секретарем патриция и зашагал прочь, медленно набирая скорость. В большей степени это было обусловлено тем, что лорд Ветинари снова что-то затеял, а в меньшей тем, что очередной карандаш секретаря опять сменил хозяина. Отказаться от этой маленькой игры было практически невозможно. Мокриц оставил карандаш у основания мраморных перил и сбежал вниз по лестнице. Кончики его пальцев покалывало от ощущения приближающихся и отдаляющихся возможностей, эта мелодия была ему хорошо знакома.

Он бросил взгляд на висящие на стене часы, до окончания богослужений и начала массовых проповедей еще оставалось время. Можно было позволить себе прогуляться, встряхнуться, дать мыслям течь своим путем, выводя его на нужное решение. Безусловно, прямо сейчас обезвредить фанатичных священников было важнее, но Мокрица не оставляло неясное ощущение, что он вот-вот упустит что-то невероятно ценное. Покалывание в пальцах становилось все сильней.

— Прошу прощения, сэр, — невысокий смуглый мужчина, по всей видимости, посыльный, случайно задел Мокрица плечом.

— Не стоит беспокоиться, — Мокриц впился взглядом в расшитую золотыми звездами красную шляпу. Шляпа казалась помятой и слегка поношенной, она явно принадлежала кому-то уже порядочное время.

Краем уха Мокриц услышал, что посыльный интересуется у дворцовых стражников, где он может найти остановившегося здесь профессора Парадигмуса. Волшебник, живущий во дворце патриция вместо Незримого Университета? Это было более чем странно. Флюгер безошибочной интуиции поймал подходящий порыв ветра, заставляя Мокрица развернуться на каблуках и с самым невинным видом проследовать за помятой красной шляпой.

***

«Так нельзя! — Ваймс был вне себя от гнева. — Нельзя подвергать людей опасности из-за меня!»

— В данный момент именно эти слухи и представляют наибольшую опасность, Ваймс. Вы и сами это поймете, как только немного успокоитесь. Напомню, что вы не раз пресекали попадания подобной информации в руки Таймс, взять хотя бы недавние события.

«Я не позволил напечатать в газетах ложь! Опасную! А ты, — Ваймс на секунду замер, но не стал перечеркивать неподходящее обращение, — хочешь заведомо лгать».

— Все же, газеты — удивительная вещь, — задумчиво произнес Ветинари. — Любой слух, напечатанный на бумаге, становится чем-то официальным, почти правдой…

«Ложь не станет правдой! Хоть сколько ее ни печатай. А эта затея попросту опасна!»

— Хотите знать, что сейчас действительно опасно? — Ветинари говорил спокойным и отстраненным тоном, это выводило Ваймса из себя. — Вручить этот слух в руки людей вроде епископа Арше или Кова Подколода. Древняя темная сущность, поглотившая легендарного командора Ваймса и беспрепятственно разгуливающая по городу накануне катаклизма. Эту правду вы бы хотели сообщить людям?

Ваймс задумался. Хотел бы он, чтобы сам факт того, что он проиграл Призывающей Тьме в борьбе за собственное тело, когда-то стал известен всем? Нет, ему этого не хотелось. Но это случилось. Это было правдой, а значит, это должно было стать известно рано или поздно. Кто знает, чем все закончится? Кто знает, сможет ли он снова контролировать Тьму или навсегда останется ходячей бочкой порошка номер один? Сейчас он мог думать только об одном: его лицу доверяют, но это доверие может очень дорого обойтись людям. Так же, как уже обошлось Фрэду Колону.