Мысль была не слишком радостной, но она дала Ваймсу некую точку опоры, ухватившись за которую, ему удалось остановить чертову качку. Ваймс поднялся на ноги.

Зал был пуст. Сквозь неясную серую рябь воздуха Ваймс видел стены, видел мебель и разбитые окна, видел… Осколки оконного стекла, повисшие в воздухе. Но не видел никого из сектантов или заложников, живых или мертвых.

Он сделал несколько неуверенных шагов вперед и коснулся одного из осколков пальцем. Раздался низкий звон, отдавшийся эхом где-то в Ваймсовых кишках, но сам осколок и не подумал сдвинуться с места. Волшебники. Вечно у них все идет не по плану. Все эти накладки со временем и пространством. И что теперь прикажете делать?

За спиной Ваймса раздалось покашливание, которое можно было бы назвать вежливым, если бы похоронный колокол вдруг попытался проявить капельку такта. Ваймс медленно обернулся. Всего в нескольких шагах от него стояла высокая костлявая фигура в черном балахоне. Несколько мгновений Ваймс и Смерть тупо таращились друг на друга.

— Что? Вот и все?

Ваймс еще раз оглядел зал, казавшийся зыбким отражением себя реального. Он и прежде встречал Смерть, и не единожды, но никогда еще они не виделись в таком причудливом антураже. Неужели именно так все и происходит?

— Я думал, все произойдет как-то иначе, — с легкой обидой в голосе закончил Ваймс.

Как-то нелепо все получилось. Вернее, сумбурно. Ваймс всегда осознавал, что не умрет своим Смертью, лежа на мягких простынях, но все же… Он должен был сделать еще многое. И вообще, разве ему не положено было ощущать умиротворение или видеть какой-то там яркий свет? Или дело в том, что свою последнюю работу он так и не закончил? Что стало с заложниками?

— ВСЕ И ПРОИЗОЙДЕТ ИНАЧЕ.

Ваймс прищурился.

— Ты… Хочешь сказать, что я не умер?

Смерть выудил откуда-то из складок своих одеяний простенькие песочные часы и постучал по ним костяным пальцем. Песок определенно продолжал сыпаться, хотя и был угольно-черным.

— НЕТ.

— И я не нахожусь на грани… тебя?

— НЕТ, ТВОЕ ТЕЛО ОПРЕДЕЛЕННО ЖИВО.

— Тогда что ты здесь делаешь?

— Я ЗДЕСЬ ЗА ДРУГИМИ.

Ваймс открыл было рот, чтобы задать еще один вопрос, но он застрял у него в глотке.

«Мое тело определенно живо?»

Волна запоздалого осознания накрыла Ваймса с головой. В памяти всплыли слова Парадигмуса: «…останется внутри, что бы ни случилось».

Тьма. Останется внутри.

— Мне нужно вернуться! — Ваймс метнулся вперед и ухватил Смерть за костлявую руку. — Немедленно!

— БОЮСЬ, ЭТО НЕ В МОЕЙ ВЛАСТИ, — Смерть выглядел немного растерянным. Возможно, обычно покойники, с которыми ему приходится общаться, ведут себя сдержанней.

— А в чьей? — у Ваймса не было времени на приличия.

Смерть задумался. Синие огоньки на дне его глазниц немного поблекли.

— БОГИ МОГЛИ БЫ ВМЕШАТЬСЯ, БУДЬ ТЫ ИХ ПРОРОКОМ, ИЛИ…

— Но я даже не молился никогда никому из них! Все это… — Ваймс лихорадочно искал хотя бы тень соломинки, за которую он мог ухватиться. — Должен быть другой способ! Всегда есть другой способ!

— ПОДОБНОЕ НЕ СЛУЧАЛОСЬ УЖЕ ОЧЕНЬ ДАВНО…

— Но случалось, верно? Кто-то попадал в похожую ситуацию. Как он вышел из нее?!

— НИКАК, — ответ Смерти упал на хрупкую надежду Ваймса, как первый ком земли на гроб. — ЕГО ДУША РАСТВОРИЛАСЬ В МИРОВОМ ЭФИРЕ ЕЩЕ ДО ТОГО, КАК ЕГО ТЕЛО ВСТРЕТИЛО ОКОНЧАТЕЛЬНОГО МЕНЯ. КОГДА Я ВИДЕЛ ЕГО В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ, БЕДНЯГА БЫЛ ПРОСТО СКРИПОМ ПОЛОВИЦЫ У ВХОДА В СВОЙ ДОМ.

— Нет. Нет, черт побери! Ты не представляешь, что может натворить Тьма, находясь в моем теле!

— Я ОЧЕНЬ ХОРОШО ПРЕДСТАВЛЯЮ, — Смерть вежливо, но непреклонно отцепил руку Ваймса от своей. — ПРОСТИ, У МЕНЯ МНОГО РАБОТЫ.

Смерть поудобнее перехватил рукоять косы и растворился в воздухе, оставив Ваймса наедине с ужасом осознания.

Много работы. Здесь.

«Нет. Нет, так не пойдет! — оскалился Ваймс. — Что может Смерть знать о подобных вещах? Спасение жизней и надежда — немного не его профиль. Парадигмус! Он мог бы помочь!»

Ваймс сорвался с места. Вся комната пошла рябью, словно поверхность озера, потревоженная брошенным камнем. Сам воздух стал плотным, как вода. Но по сравнению с прочим это казалось мелочью.

Ваймс метнулся к разбитому окну, по пути напоровшись на несколько зависших в воздухе осколков. Осколки чиркнули по коже, раздалось уже знакомое гудение, но из ранок не выступило ни капли крови. Ваймс прыгнул. Он падал долго, значительно дольше, чем должен был, а растущие под окном кусты вовсе не смягчили его приземления. Они не примялись и не зашуршали, лишь издали тот же мерзкий гул. С другой стороны — больно тоже не было. Для настоящей боли нужно тело, которое кое-кто без спросу взял в аренду. Но это ненадолго, уж Ваймс об этом позаботится!

Он обежал здание больницы, и метнулся туда, где еще совсем недавно стояло оцепление.

«Никого».

Этот причудливый зыбкий мир был пуст. Да, здесь стояли дома и горели фонари, над крышами возвышались клик-башни, на дорогах замерли кареты и телеги, кое-где виднелись даже кучи мусора, но на улицах не было видно ни единого человека, ни один голубь не сидел на крышах домов, ни одна лошадь не стучала копытами по мостовой.

Ваймс замер. Он до последнего верил, что застанет волшебника здесь. Да, пусть он был сейчас просто бродячим духом, но волшебники… Они ведь должны уметь видеть подобное.

Ваймс попытался собраться с мыслями. Открывающиеся перспективы были слишком мрачными, но он не мог позволить себе опустить руки. Он мог попытаться дождаться Парадигмуса у того дома, он мог отправится в Незримый Университет. Да, именно так ему и следовало поступить.

Путь был неблизкий, но Ваймс спешил, как мог. Вскоре он заметил, что мир вокруг как-то меняется, будто размывается на самых краях. Сперва Ваймс не придал этому большого значения, пока ноги не донесли его до Псевдополис Ярда. Здесь он понял, что что именно было не так. Очень серьезно не так.

Ваймс остановился. Он видел здание с синими фонарями, видел табличку над входом, но он не видел зданий по соседству. Ваймс зажмурился на мгновение, и, когда он снова открыл глаза, все вернулось на круги своя. Дома Костяшечного переулка снова маячили чуть позади.

Он вспомнил о них. Он вспомнил — и они появились.

«Да чтоб меня…»

Ваймс снова прибавил шагу.

Призывающая Тьма сейчас была где-то там, в реальном мире. И она носила тело Ваймса, как костюм. С его лицом она могла проникнуть почти куда угодно. Сколько бед она успеет натворить, прежде чем ее остановят? Моркоу и остальные, что с ними сейчас? Как быстро они поймут, что именно произошло?

Ваймс влетел на крыльцо арендуемого Парадигмусом дома и забарабанил в дверь, точнее, попытался. При первом же ударе его кулак утонул в глубине древесины. Ваймс отдернул руку. Он не задумывался о двери — и она почти перестала существовать? Но это же просто нелепо! Было бы нелепо, не находись он сейчас в том положении, в котором он, к его ужасу, находился.

Ваймс снова протянул руку. В этот раз дверь ощутилась под пальцами вполне обыденно — чуть теплая полированная древесина и только. Ваймс попытался постучать, но дверь протестующе загудела. Этот чертов гул, он сбивал с толку, казалось, все окружающее противится любым действиям Ваймса. Он не мог постучать в дверь, и не мог открыть ее. Что ему оставалось?

«Так, думай о той комнате. Ты помнишь ее, у тебя была уйма времени, чтобы все хорошенько рассмотреть».

Ваймс закрыл глаза и вспомнил, как выглядел дом изнутри. Причудливую вешалку для шляп в коридоре и лестницу на второй этаж с изогнутыми перилами, а потом он шагнул вперед.

Ощущения были те еще. Будто Ваймс нырнул лицом в густой кисель. Но, кажется, все сработало. Ваймс открыл глаза. Да, сработало — он стоял в уже знакомой прихожей. Что ж, из него получился не самый неумелый призрак.

Ваймс поднялся по лестнице на второй этаж. Он был здесь, он помнил полупустую комнату и нераспакованные чемоданы, но сейчас кто-то разбросал эти чемоданы по комнате. Некоторые валялись, раззявив открытые крышки, то тут, то там на полу лежали вытащенные вещи. Можно было бы подумать, что в комнате произошел спешный обыск, вот только последствия этого обыска были уж слишком избирательны. Все магические приспособления остались аккуратно стоять на своих местах, по полу были разбросаны только вещи. Совсем не магические вещи. Ваймс двинулся дальше. В ванной комнате он обнаружил ножницы и бритву, брошенную прямо в раковину. Волшебники так гордятся своими бородами.