Это было правдой – сейчас прослеживалась тенденция роста магического потенциала у юных дарований. То ли время на них так влияло, то ли просто гены складывались таким образом, но процент магов, чей резерв перешагивал за грань «высокий», становился выше с каждым годом.
По тому, как сначала дернулась, а потом оскалилась Макарова, я поняла, что ей все это известно, свое стремительно падающее в нише артефакторов влияние она осознает, но не признает, и что я наступила на больную мозоль. Ясно, комплексы – вещь страшная и общераспространенная.
- Ты!..
Всегда сдержанная магичка перешла на вульгарное тыканье и почти зарычала, руками формируя Силу. Хемминг подался наперерез и попытался закрыть меня собой, но я лишь встала рядом с ним, под его крайне недовольный взгляд.
Щелчок, и шар в руках ведьмы стал покрываться льдом, такой тяжелой, непрозрачной коркой. А вскоре и вовсе выпал из ее ладони, с хрустальным звоном разбиваясь о пол и разлетаясь крупными осколками.
По лицу Макаровой было видно, что такое с ней впервые, и от этого она возненавидела и меня – за то, что моя Сила больше. Я вздохнула – это как злиться на человека за то, что он кареглазый, а ты родился с голубыми глазами. Бред чистейшей воды.
- Не позорьте свои седины, Полина. – Но кто бы меня слушал, начиная сплетать новое… проклятье?! Великолепно! – И избавьте от грязного дела по отскребанию ваших внутренностей от стен. Я не хочу объяснять маме, зачем затеяла ремонт и куда делась ее подруга.
Вязь мерзкой вещи типа «Тьмы», проклятья, лишающего на какое-то время всех органов чувств, распалась, но скорее от удивления, чем по реальному осознанию.
Над моей головой появился прозрачный, но от этого не менее злющий дракон, скалящий внушительные зубы в сторону несдержанной блондинки.
Которая с трудом отвела глаза от снежной ящерки размером с автомобиль и зло выдохнула:
- Даже несмотря на то, что ты стала Властителем, ты все равно осталась наглой, самоуверенной девкой…
- …которая, тем не менее, вышвырнет вас из своего дома, если не одумаетесь и рот не закроете, - с милейшей улыбкой закончила я.
Макарова пошла красными пятнами. И было от чего: на моей памяти никто еще не смел так разговаривать с Великой Полиной, которая на поверку оказалась всего лишь мстительной, властолюбивой стервой с замашками Ивана Грозного. Умом она понимала, что в меньшинстве, и проблема даже не в Натане. Ей не выстоять против дракона, но и молча уйти гордость не позволила.
- Можешь говорить, что угодно, вот только от себя он защитить все равно не сможет…
- Ты страх потеряла, Макарова, - рыкнул Хемминг, делая шаг вперед, и ведьма непроизвольно отступила к двери. – Забыла, кого надо бояться. Так я и напомнить могу. Мне несложно, даже приятно.
Женщина лишь еще выше задрала подбородок и ушла, уверенная в том, что в спину мы не ударим. Безумно хотелось послать ей под ноги ледяную стынь, но я сдержалась. Тогда я буду считаться виноватой, если прольется первой ее кровь, а мне и без того предстоял непросто разговор с матерью, которой обязательно нажалуются, наврут с три короба и подадут все так, будто это я агрессор и самая ужасная дочь на свете.
Вздохнув, упала обратно в кресло, массируя висок. Под моим взглядом дверь захлопнулась, обдав коридор тучей снежинок, которые осели на пол малюсенькими капельками воды.
Хемминг присел передо мной на корточки, ложа руки мне на бедра. Серые глаза чуть прищурились.
- Тебе действительно плевать? Ведь твоя мама, очевидно, думает также. Что я жестокий, беспощадный, кровожадный монстр, который убивает ради забавы.
- Моя мама просто не работает там, где я. Она не может воочию видеть и каждый раз убеждаться, что справедливость несется только жесткой рукой. И да, очень часто вместе с кровью, а также мясом, кишками и хардкором, - улыбнулась я.
- Спасибо, - неожиданно прошептал огромный мужчина, утыкаясь носом мне в живот.
- За что? – спросила, запуская пальцы в отросшие белые волосы.
- За то, что веришь. Не сомневаешься. И не боишься.
- Я никого не боюсь, - пожала я плечами. – Потому что все, как правило, боятся меня.
- «Как правило…» - передразнил оборотень, осторожно приподнимая край рубашки и целуя чувствительную кожу живота. – Вот покажу тебе себя во всей красе – узнаешь тогда, кого надо бояться!
Кстати!..
- Хэ-эй! – радостно протянула я, на какое-то время вырываясь из сладкого омута его прикосновений. – А я только что придумала тебе желание на свой день рождения!
Сопоставив свою последнюю фразу и мой слегка ненормальный, а значит, однозначно не сулящий лично ему чего-то хорошего, восторг, Контролер все же уточнил:
- И что же это?
- Я хочу, чтобы ты станцевал для меня стриптиз.
Секунда прошла в молчании, а потом:
- Нет!
И весь сразу злой, вредный и колючий такой!
- Да! Ты просил желание, ты его получил.
- Нет, я не буду для тебя танцевать и уже тем более – раздеваться под музыку. – Оборотень резко поднялся и отошел к окну. – Ты сама не понимаешь, о чем просишь.
Он стоял спиной ко мне, сложив руки на груди, и от этого рукава обтягивающей майки едва ли не трещали на мощных мускулах.
Однако я смотрела на иное.
На огромное количество шрамов, покрывавших кожу рук. Они были разными: длинными, короткими, почти незаметными, белыми, грубыми рубцами, розоватыми, старыми и недавно полученными.
- Ты считаешь их уродством, да? – проводя пальчиком по явно новой отметине, спросила я тихо.
- Это не то зрелище, которое понравится молодой и красивой девушке. Я ведь весь… такой, - не глядя на меня, произнес Каратель.
Именно сейчас Каратель, а не мой Натан.
Я постояла, посмотрела на него, поняла, что реакции на свои взоры не дождусь, и потому просто обхватила его за талию, крепко прижимаясь к широкой спине, на которой от каждого движения жгутами перекатывались мышцы. Мужчина удивился, даже руки приподнял от неожиданности.
- Ты такой глупый! Очень-очень глупый! – почти всхлипывая, пробормотала я, уткнувшись лицом в его майку. – Я так люблю тебя! Вместе со всеми этими шрамами, страшными байками, нелюдимым характером и замашками маньяка-собственника! Для меня все это часть такого большого, любимого тебя, и если чего-то этого не будет, то это будешь уже не ты, понимаешь?!
И у него сердце забилось так быстро, что я приподняла голову и тут же оказалась в крепких объятьях.
- Я люблю тебя, снежинка! Так, как умеют любить только оборотни. То есть больше, чем жизнь. Чем все, что есть в этом мире. И я не знаю, за что такое меня наградили тобой, но я не устану благодарить Судьбу за этот подарок!..
Мужчина волновался, это было слышно в быстром потоке слов, в срывающемся дыхании и ощущалось по чуть дрожащим рукам и судорожно стиснутым пальцам.
Оттаял. Наконец-то.
А потому я высвободила руки и переместила их с талии на шею. И когда меня приподняли, оторвав от пола, я, глядя ему в глаза и лукаво-умильно улыбаясь, поинтересовалась:
- Так что, станцуешь?
Комментарий к Седьмая.
У фанфика появилась обложка - она в шапке))))) Спасибо моей любимой RedFox93)))))) Спасибо тебе просто преогромное)))))
Вильгельм Айронхайд - https://pp.vk.me/c623218/v623218736/23a91/0_se2r1UD5U.jpg
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!!! Возможно, следующая глава будет либо с расширенным Р-рейтингом, либо даже под НЦ-17… Как пойдет) в любом случае, предупреждение в начале главы я выставлю)
========== Восьмая. ==========
Неделя до дня рождения проходила хорошо. Прямо-таки на удивление отлично, можно даже сказать.
Приехала мама. Ее эпичное появление два сонных существа, в которых по необъятной пижаме и встрепанной белой шевелюре можно было узнать меня и Натана, восприняли с таким философским спокойствием, что родительница даже раздумала скандалить. Хотя, как я поняла потом, не особо и собиралась.
Мамульчик словам бабушки верила, понимая, что абы кого повитуха тоже защищать не будет, но еще раз убедиться, что «здоровенный волчара» на ее дочурку пока не покушается – было приятно. Женщина провела долгий разговор с Хеммингом наедине, профессионально блокируя все мои подслушивающие заклинания, поэтому я ничего не услышала. Но через пятнадцать минут мама вышла с кухни вполне себе довольная жизнью и железобетонным претендентом на мою руку, сердце и прочие органы. Вервольф мне ничего не сообщил, и я пожала плечами, решив, что на этом поприще все нормально.
