- До свидания, - кивнула темная. И когда за посетителями закрылась дверь, она потянулась, радостно ухмыляясь. – Жар, ты видишь, чего делается-то?..

Огонь в камине согласно вспыхнул, а дверь в столовую отворилась сама.

Все же живой и прекрасно понимающий тебя замок – это верх блаженства!

***

Алексей был точен как швейцарские часы, а потому звонок заставил Велену почувствовать себя тараканом на кухне, где неожиданно включили свет – она начала в панике метаться по холлу, то смотрясь в зеркало, то что-то поправляя. Пока, наконец, не сообразила открыть дверь.

- Доброго вечера, - улыбнулся мужчина, проходясь по ней взглядом. Но девушка уже была в пальто, а потому чего-то нового он не усмотрел. – Вы великолепно выглядите.

И это было правдой. Минимум макияжа, однако, серые тени умело подчеркнули прозрачные, бесцветные глаза и черные брови. На губах не было даже блеска – они и без того были потрясающе аппетитного цвета. Прическа скалывала пряди у лица на затылке, оставляя волосы распущенными сзади. Седая прядь теперь была особенно заметна, но как понял Силач – Велена ее совсем не стеснялась, привыкнув и не замечая.

Когда ведьма улыбнулась, оборотень вывел руку из-за спины. Улыбка рыжей стала ярче и шире – как и большинство женщин, она любила розы, но что было еще лучше – он угадал с цветом. Темно-бардовые, почти черные бутоны были едва раскрыты, но уже источали приятный, ненавязчивый запах.

- Спасибо, мне очень приятно. – Она подошла к вазе, что стояла на комоде, и щелкнула пальцами. На недоуменный взгляд Булатова пояснила: - Небольшая телепортация воды.

Поправив букет, дама сообщила, что готова.

Поездка до ресторана прошла большей частью молча. Оборотень не настаивал: от Драгожар пахло стеснением и неловкостью, а еще любопытством и почти привычным ожиданием подвоха. Очевидно, что эта девушка не просто не хотела доверять людям – она панически боялась это делать.

Когда они оказались в VIP-кабинете одного из самых престижных и дорогих ресторанов для полуночников, Алексей смог полностью оценить свою спутницу.

Черное, абсолютно закрытое платье, оставляющее открытыми только две фаланги пальцев, шею и небольшой участок кожи на коленях, между подолом платья и голенищами высоких сапог. Оборотень нахмурился: он видел разных женщин, с различными характерами, но Велена Драгожар была слишком скрытной, если не сказать – неприступной.

Внезапная мысль заставила Силача нахмуриться еще сильнее, и это не ускользнуло от магички:

- Вас что-то не устраивает?

Было произнесено спокойно и даже сухо, однако, чутьем вервольф заметил ее обиду и настороженность. С каждой секундой догадка оборотня крепла: он никогда не видел голого участка кожи у этой ведьмы, будь то запястье или вырез майки, хотя она появлялась перед ним даже в пижаме.

- Отчего же? – улыбнулся Булатов, придвигая спутнице стул. – Пытаюсь собраться с мыслями, которые разбегаются из-за вашей красоты.

Недоверие стало доминирующим в ее запахе, от которого – самое время в этом признаться (хотя бы самому себе) – мужчина начал терять связь с реальностью.

Практически в молчании они заказали ужин, им принесли аперитив, но пара так и не произнесла больше двух дюжин слов. Причем девять десятых из этих дюжин принадлежали Алексею.

- Разрешите вопрос? – склонил голову к плечу мужчина.

- Спрашивайте.

- Почему некромантия?

- Вижу, привычки у вас с братом одни на двоих, - хмыкнула ведьма, намекая на осведомленность Булатова. – Обе силы у меня развиты в одинаковой степени, и по необходимости я могу поработать магом-погодником, однако, предпочитаю не вмешиваться в естественное движение атмосферы. А возиться с кладбищами… Должен же этим кто-то заниматься.

- Я не хотел вас обидеть. Просто мне странно видеть такую молодую и красивую девушку рядом с трупами. Считаю, что какому-нибудь старику с классической внешностью могильщика этот дар подошел бы больше, - попытался отшутиться оборотень, но Велена даже не улыбнулась.

- Сила не выбирает, кого отметить своей дланью. Просто отмечает, и все. – Она почти безразлично пожала плечами. «Почти», потому что ее выдавал запах – слишком тяжелый и горький для равнодушия. – Но проблема в том, что мой наследственный дар – это не всегда благословение.

Девушка замолчала, и Алексей понял, что она вспомнила что-то ужасное, кошмарное, что-то, что до сих пор мучит ее в страшных снах и еще долго не отпускает после пробуждения.

- Почему ты скрываешь свою кожу?

На секунду, когда волк поймал затравленный взгляд магички, ему подумалось, что не время спрашивать о подобном. Но потом… Интуиция твердила, что Вела расскажет. Именно ему и именно сейчас. Расскажет, потому что даже у сильнейших магов есть предел прочности.

Она рассказывать не стала. Ведьма просто закатала левый рукав. Но этого хватило, чтобы Алексей глухо охнул.

На коже не было живого места – сплошь сетка шрамов. Где-то аккуратных и почти незаметных, явно зашитых и профессионально обработанных. Где-то грубых, очень заметных и рубцеватых – тут, очевидно, помощью лекаря и не пахло. А шрамы эти оставались от переломов, многочисленных и многократных.

- Это… Контроль?..

Рыжая горько усмехнулась, и в камине вспыхнул огонь, куда устремился взгляд бесцветных глаз.

- Они проверяли мои способности, мои гены. Пытались расшифровывать их, выясняя предел выносливости, границу магической силы и принцип, по которому каждое новое поколение семьи Драгожар сильнее и совершеннее предыдущего, - отрешенно говорила ведьма, словно рассказывая некогда прочитанную историю, нисколько не заинтересовавшую ее, а не собственную жизнь. – Ломали, гнули, вводили какую-то дрянь, которая подавляла магию или контроль над силой. В такие моменты я разносила лаборатории, заговоренные комнаты с магиегасящими стенами. Не знаю – как, но чем больше мою силу пытались ослабить, тем сильнее я становилась. А когда началось посвящение некромантии – это было даже забавно. Обряд некромантов плавно перешел в погоду, причем стихия посвящала сама. Петрович говорит, что это невозможно, но метка на ауре стоит, а значит, Виктор ошибается.

- Почему тебя отпустили? – беря в ладонь похолодевшие пальцы, спросил оборотень. Девушка, казалось, этого даже не заметила, полностью погрузившись куда-то в себя.

- Не знаю. Однажды они просто вынули из меня все иголки, сняли все приборы и оставили дверь открытой, у входа бросив какие-то тряпки. Очевидно, они не думали, что у меня хватит наглости вызвать их в суд.

- Но Контроль все же поддался твоему шантажу.

- Им было что терять: репутация, контроль за всей Полуночью, огромные средства и годы исследований. Они просто откупились, но я думаю о другом. – Велена посмотрела в глаза вервольфа, и он впервые захотел отвести взгляд. – Они ждут, пока мой дар разовьется полностью, в естественных условиях. Они ждут, чтобы потом отыграться сторицей. Но когда они придут, я дорого спрошу с них за свою свободу.

- Одной тебе не справиться. – Мужчина надеялся, что она все же услышит в его словах намек.

- Я готова рискнуть. В лабораторию я не вернусь. Живой. – Услышала или нет – не понятно.

Что хотел сказать Алексей, осталось загадкой, ибо дверь открылась, пропуская поистине нежданного гостя.

- А ты изменилась, Драгожар! – довольно осклабился самый известный Каратель Полуночи.

Волк внутри Силача грозно заворчал, отмечая, как спутница сжалась, а глаза ее стали наливаться цветом, сверкая, как у зверя, загнанного в угол. Она тут же вырвала руку из ладоней Булатова, а обе руки спрятала под столом.

Хемминг сел на подтянутый стул, как раз между Алексеем и Веленой.

- Вы не рады мне? – саркастично осведомился оборотень, так нагло ухмыляясь другому вервольфу, что тот даже забыл, как рычать.

- Можно подумать, на свете есть хоть кто-то, кто вам рад, - едва слышно, но как-то неприятно проговорила девушка.

- «Вам»? – удивленно задрал брови блондин. – Я думал, мы с тобой все же на «ты».