Когда дети отошли от меня, их место заняла мама, чьи глаза были красными от непролитых слез. Потом меня передали папе, чей знакомый запах и сильные, с детства привычные руки поделились сейчас таким дефицитным спокойствием. После отца в объятья меня заключили дед и прадед, и вот тут я лишь благодаря дару Дмитрия не расплакалась, потому что дедушки каким-то непостижимым образом понимали меня еще лучше, чем отец и мать. За ними ко мне шагнули София и Кирилл.

Следом подошли Ирина и Адель, которые искренне переживали вместе со всеми нами. Следующими были Нина, Натаниэль и их обращенный сын Джек. Парень был близким другом Свята, поэтому его горе я чувствовала почти как свое. Сара и Мерседес были очень похожи на человеческих женщин с красными носами и чуть припухшими глазами. Было бы смешно, если б не было так больно. Бывший муж и его сестра-близнец тоже обнялись со мной, как эмпаты ощущая общую скорбь сильнее прочих.

Последними ко мне подошли Александр и Максим. Лавьер легонько поцеловал в лоб, а муж прижал меня к себе так, что едва не захрустели ребра. Мы физически чувствовали боль друг друга, и теперь пытались заглушить ее у любимого человека, на эмоциональном уровне перетягивая ее каждый на себя.

Я оглянулась и с удивлением увидела, как родственники встали вокруг нас плотными кольцами. В первом были родители, наши дети и жена и дочь Мастера. Они все касались нас правой рукой, и место соединения слегка светилось теплым, приятным для глаза светом. Во втором ряду стояли дед, прадед, его жена и сын, Ирина, Адель, Нина и Натаниэль с Джеком. Они также касались первого ряда правой рукой.

И когда круг замкнулся, пространство вокруг вспыхнуло ослепительно ярко, но терпимо. Этот свет не резал глаза. Он грел душу.

Удивительные существа – вампиры. Мы убиваем ради того, чтобы жить самим. Мы жестоки, хитры, не сдержаны и не совсем поддаемся контролю. Мы скрытны, ворчливы, вредны и подчас совершенно невыносимы…

…но только вампиры могут создавать Werritan Ina’Gerret – «Круг родной крови». Это особая связь между членами одного клана, через которые могут передаваться сила, уверенность и даже способности. В середине заключаются те, кому нужна помощь, а вокруг них встают члены их семьи, которые всегда готовы помочь – взять часть боли себе. Поэтому вампиры часто стремятся увеличить свой клан: чем больше род, тем сильнее Круг крови.

Я подняла голову и на секунду заметила в потоке света над нашими головами улыбающееся лицо Ровеля, рядом с которым была рыжая женщина – Персида Прародительница. За ними была Велина, спутница Никодима, ее сестра – Мария Магдалина, трое мужчин – надо полагать, обращенные дети Александра, Талия, мать Никодима, и Сара, мать Софии, Жан-Жак и незнакомая мне женщина – очевидно, Татьяна Князева, мать Артема.

«Никогда и ничего не бойся, малышка, - шепнул мне в семейном склепе Прародитель. – Сила твоя не только в том, чтобы защищать семью, но и в том, чтобы черпать ее оттуда. Мы все поддержим тебя. Всегда и во всем. Мы ВСЕ! – отдельно выделил тогда он и чмокнул в макушку».

«Истинно так, девочка! – кивнул блондин сейчас, подмигивая. – Помни об этом!»

И под его чуть плутоватый смех свет начал гаснуть.

Я сморгнула слезы, сильнее утыкаясь в грудь Максима. Бессмертный вздохнул, рукой и носом зарываясь в мои волосы.

- Как ты, Ани? – тихо спросил муж, наклоняясь к уху.

- Легче. А ты?

- Тоже.

Мы замолчали, в то время как родственники расходились по кабинету, оставляя нас вдвоем. Или хотя бы создавая видимость этого, ведь для вампиров не существует абсолютной тишины.

- Я не видела его там, - вдруг сказала я, вслушиваясь в едва слышные и редкие удары сердца мужчины.

- Там? – Пояснять «кого», конечно же, не требовалось.

- Там. - Я подняла палец вверх. Максим проследил за ним, и на его лице отразилось что-то сродни пониманию и легкому недовольству. – Нашего сына там нет, родной. Его нет.

- Я верю тебе. – Хотя по голосу я слышала, что он мне сочувствует, но не верит. Точнее не мне, а моему рассудку. Издевается, пытается не дать увязнуть в горе.

Благодарно улыбнулась любимому вампиру.

- Командуй, Анетт, - спокойно прозвучал голос древнейшего в комнате блондина. – Сейчас самое время отыскать ублюдков. Ты как раз в нужной кондиции.

Как ни цинично звучали его слова, но Мастер был прав. И я поняла, почему у меня не было слез.

Я была слишком зла на убийц моего сына, просто не понимала этого. А теперь гнев сжег последние бастионы моей гуманности и человечности.

Хватит.

Слишком долго о мою доброту вытирали ноги.

- Найдите мне Жанну. Максим, вызывай всех бессмертных. Мерси, Кир, звоните Ариэль и бегом в человеческую полицию – мне любыми способами нужны их базы данных и доступы к камерам городского наблюдения. Мастер, собирайте Совет. Нуада, Нуала, Рада – вы с ним. Отслеживайте эмоции всех. Если кого-то заподозрите – моим именем в карцер и на допрос. Мам, пап, дедушки – у вас куча знакомых по всему свету. Они нужны мне все, сейчас. Я собираюсь… - Мелодия из старого фильма «Челюсти» заставила нас всех дернуться, а я в который раз поклялась сменить звонок. – В чем дело, Людвиг?

- Анетт, я надеюсь, ты сидишь? – послышался неестественно сухой голос варяга.

- Нет.

- Так сядь. – Я послушно опустилась на кресло: просто так Некромант ни о чем не просил. – Тело твоего сына пропало.

Где-то в глубине что-то ухнуло. Я встретилась глазами с мужем. Какое-то мгновение мы глядели друг на друга, а потом те пружины, что удерживали меня на месте и в адекватном состоянии, с хрустальным звоном лопнули.

- Жанна! – заорала я так, что задрожали стекла, и вылетала за дверь.

- Что делать? – уже через секунду подстраиваясь к моему шагу, спросила женщина.

- Обнулить систему безопасности. Оставить только меня и Мастера. Заминировать все выходы из резиденции, каждый воздуховод, каждую дверь, каждое окно. Никто не войдет сюда, и никто не выйдет без моего ведома. Согнать всех – абсолютно всех! – в Большой зал.

- Сделаю, - кивнула подруга, на ходу, через телефон, программируя систему безопасности.

- Все, Жан, ра…

И тут случилось то, чего я за все свои года работы в этом здании не припомню.

Отключился свет.

В темноте сверкнули красные точки – глаза вампирши приспособились к тьме. Она вложила мне в руку фонарик, зная, что я вижу значительно хуже, чем чистокровный вампир.

Переставленный на вибрацию телефон загудел в кармане.

- Ани, где ты? – обеспокоенно спросил муж, прокрутив в голове то же, что и мы с Левой.

Случайности не случайны.

- Лестница между шестым и пятым этажом, - ответила я, прижимая трубку плечом и приводя пистолет в боевую готовность.

- Через две минуты должен запуститься резервный генератор, - услышала я голос Александра на том конце.

- Через две минуты после отключки основного, - поправила Жанна, следуя моему примеру и щелкая сразу двумя предохранителями.

- Время уже вышло, - глянув на часы, сообщила я.

- Мы в подвал, Ани. Держитесь на верхних ярусах, - попросил Максим, и я машинально хотела подчиниться, привыкнув уже полагаться на его решения.

А потом тряхнула головой, вспоминая, что Правая рука подчиняется и держит ответ только перед Мастером всех вампиров.

На четвертом этаже послышался какой-то шум.

- Я проверю, - кивнула Жанна.

- Я на третий, - бросила я ей в спину, подсвечивая себе дорогу.

На моем этаже было тихо, все гости уже уехали, так что покои в этом крыле были пусты. Кроме, пожалуй, одних.

Нервы отчего-то натянулись до предела, и я почти физически почувствовала их напряжение.

Я слишком поздно ощутила запах мускуса, которым здесь пропиталось без малого все. Слишком поздно услышала тихий, но надоедливый звон.

И обернулась слишком поздно.

Серебряная сеть сверкнула в свете фонарика, который тут же упал и откатился, потому как руки, лицо и даже открытый кусок кожи на пояснице нестерпимо жгло высококачественное серебро. Я инстинктивно заметалась под сеткой, стараясь освободиться, но запутываясь еще больше. Голова раскалывалась от назойливого звука заговоренных звеньев, а колени подкашивались, ослабляемые драгоценным металлом.