Только глянув, я сразу поняла – мое. А уж примерив, вообще расхотела вылезать из него.

- Возрадуйтесь, дщери мои! – пафосно распахнув шторку, торжественно возвестила я, красуясь в том, что идеально подходило мне как по фигуре, так и по характеру.

И они радовались. До слез. Даже Жанна попыталась выдавить из себя скупую слезу, но потом решила, что оно того не стоит. За платье я отдала двойную цену: половина, собственно, за платье, вторая половина – чаевые девушке-консультанту, которая намаялась со мной пуще нас всех.

Оказывавшись дома, я без лишних слов отправилась к себе, повесила платье в потайное отделение шкафа, памятуя о примете, и завалилась спать, чтобы сквозь сон спустя какое-то время почувствовать, как кто-то, столь же уставший и измотанный, со счастливым вздохом подгреб меня под себя и уснул.

Мужчины вздыхали. Мужчины страдали. Мужчины уже места себе не находили, а один особо придирчивый все никак не мог выбрать один из трех костюмов.

- Алекс, я тебе как брат говорю – правый идет тебе больше всех! – с горьким вздохом и диким желанием поскорее оказаться дома сказал глава Бессмертных.

- Какой правый?! Их тут два таких! – злобно ответил Мастер, не оборачиваясь и продолжая медитировать над развешанными костюмами.

Максим ругнулся на древнегреческом. Александр, также прекрасно знавший этот язык (как первый родной, между прочим!), показал ему шиш, пригрозив:

- Лайт расскажу, что ты матом ругаешься! Огребешь хоть немного, а то она все думает, наивная, что ты такой весь белый и пушистый…

- Алекс, ты б лучше выбирал, а?.. Тридцать минут уже мечешься между хреном, редькой и свеклой! – взвыл вообще спокойный по жизни Владимир. Он уже раз пятьсот пожалел, что согласился на предложение лучшего друга «Ну, смотаешься с нами по-быстрому!»

Нет, Макс и Митяй, как звал Дмитрия Мир на русский манер, выбрали костюмы действительно весьма споро, подтверждая, что мужчины не любят ходить по магазинам и вообще не заморачиваются насчет шмоток. Однако великий и ужасный наш решил всем доказать, что стереотипы – вещь легко низвергаемая. Чтоб его…

- Девушка, а, девушка! – прибег к последнему средству самый рациональный Рафаэль, которому также не терпелось попасть домой. – Вот вы нам как женщина скажите: какой будет смотреться на этом мажоре краше других?..

- Раф, по-твоему я сам не в состоянии выбрать смокинг?! – огрызнулся Александр, которого почти выставили на посмешище. Ему-то невдомек было, что все присутствующие, даже несмотря на сверхвыносливость вампиров, уже успели устать.

- А что, в состоянии?! Да брось, де… – Андрей Лайт покосился на консультантку. – …точка, тебе только волю дай – ты сутки простоишь над этими тремя и так ничего и не выберешь.

- По шее получишь! – рыкнул Мастер, но девушке все же кивнул.

- Мне кажется, вот этот идеально подойдет вам по фигуре и цвету, – немного робея перед таким количеством прекрасных мужчин, посоветовала продавщица. – Что скажете?..

- Берем! – не дав блондину ответить, оповестил ее Максим.

И, пока он выталкивал брата из примерочной, Дар относил костюм на кассу.

Комментарий к Глава 18. “Одна морока!” Я ничего не буду писать, иначе разрыдаюсь и не смогу выложить дальше...

====== Глава 19. “Утонуть в счастье...” ======

- Ани, ты готова?..

- Нет!

Батя, мявшийся за дверью, явно не ожидал такого ответа, а потому оная распахнулась намного больше, чем требовалось для прохода моего высокого, но не широкого, скорее поджарого папки. Я глянула на него взором загнанного в угол зверя и продолжила лопать пузырьки на пленке испод техники. Ее мне принес радостный дед и всучил со словами: «Скажи депрессии «Чпок!». Не знаю, как с депрессией, но с хандрой она справлялась так себе.

Из своей комнаты, которая была переоборудована в салон красоты, где мама, Жанна, Лиз, Нуала, Нина, Адель и Ирина делали из не выспавшихся невест-упыриц их более-менее похожую на людей версию, я выходила последняя, как самая старшая. Первой на казнь спустилась Сара, которую вел Владимир, наш с Максимом шафер. Следом за ней, под руку с Андреем, на эшафот прошествовала София.

И на каких-то пять минут я осталась в комнате одна.

И за эти пять минут я успела расхотеть выходить замуж! Нет уж, спасибо! Находилась! Я пожить еще хочу!..

Прямо-таки жажду!

- Батя-а-а… – проскулила я, чувствуя, как внутренности сжимаются в такой тугой узел, что не вздохнуть, не выдохнуть. – Я замуж не пойду! С вами буду жить!..

- Не смей угрожать отцу! – грозно нахмурился папа, но я видела, как дрожат в ухмылке его губы. – Ты очень сейчас похожа на свою мать.

- Седина сошла, – автоматически кивнула я, выкручивая себе руки. Пленка уже не спасала (откровенно говоря, ей нечем было меня спасать, ибо я всю ее полопала), букетик лежал рядом, на кровати, но его я трогать опасалась, ибо разорву к чертям, а запасного составить не догадалась.

- Нет. – Рафаэль аккуратно взял меня за плечи и, подведя к стулу перед огромным зеркалом, усадил, а сам присел передо мной на корточки. – Я ловил твою мать в день нашей свадьбы восемь раз. Сначала в пределах пяти километров от нашего старого дома, потом внутри дома. А в восьмой раз она отыскала тайный ход, который вел из шкафа в ее комнате на улицу… К счастью, я оказался чуточку умнее, а потому и ход был свежезамурованный.

- Мама мне ничего не рассказывала, – против воли улыбнулась я.

- А кому приятно свои косяки вспоминать?.. – философски пожал плечами папаня. – Это я к тому, дочь, что замужество – не конец света. Тебе ли не знать?

Ну да, конечно. Я же второй раз уже замуж выхожу…

Однако с Нуадой все было совершенно не так.

Полутемная комната, единственный горящий факел, рядом с которым стоит жрец, читающий молитву-обращение к Матери-природе, и мы с Правителем на коленях. Он – с голым торсом, в одних полотняных штанах-шароварах, простоволосый и босой. И я – в его рубашке на голове тело, но с подушечкой под ногами, ибо полы каменные, холодные, и муж в ультимативной форме заявил жрецу о наличии на свадебной церемонии сей подушечки.

Тогда все было быстро, просто, максимально близко к природе и традициям чужого мне народа. Так хотел Нуада, а мне было плевать, лишь бы законно назвать его мужем.

Теперь же все красиво, шикарно, дорого, так, как хотелось мне еще в детстве, и… страшно до одури. Максим исполнил мечту моей юности и оживил страх зрелости, появившийся после развода с эльфом.

- К тому же Максим Бессмертный… – Отец поцеловал мои руки. – Я не спорил с твоим решением выйти за него только потому, что Максим Бессмертный – тот единственный на всей земле мужчина, который достоин тебя, моего сокровища, в полной мере. Только ему я доверю тебя без опаски. – Старший Лайт вздохнул. – Это сложно объяснить, Ани, родная. Я долго наблюдал за ним, за Максимом. И порой мне кажется, что ты – его награда.

- За что?..

- За боль. Ты же знаешь, он очень долго живет на свете. А это тяжело. Это невыносимо тяжело, особенно когда тебе не с кем разделить этот груз вечности. – Вампир посмотрел мне в глаза. – Мы живем вечность, Анетт. Мы видим, как вокруг нас меняется мир, как страны сменяются странами, и… как умирают дорогие люди. Это – страшнее всего, ибо кажется, что каждый из них забирает с собой часть нашей души. И в какой-то момент душа может закончиться, и тогда мы становимся просто бездушными монстрами. Если не найдем того, ради кого наша душа будет возрождаться снова. У Максима до твоего появления в его жизни такого человека не было. Вы идеально подошли друг другу. Словно пазл наконец-то сложен. И вы оба теперь целые. Вот почему я никогда не спорил с тобой по поводу Максима Бессмертного.

Я немного в шоке смотрела на своего батю. Он всегда чем-то напоминал мне Андрея, так же ревностно берегущего меня и на дух не переносящего моих ухажеров. А сейчас он сам уговаривает меня спуститься туда, к алтарю, под обручальную арку, где меня ждет Максим?..