Мужчина опустился на бревно, его тут же начали дергать по всяким «серьезным мужским вопросам» Артем и его брат (как я узнала позже – Максим), при этом немного смущенно косясь на меня, а девушке пришлось опуститься с моей стороны.

- Тяжело, наверное, быть старшей сестрой для двух таких сорванцов? – спросила я, чуть улыбнувшись.

Попала точно в цель – дочь Кира вздохнула и выразительно посмотрела мне в глаза, одним взглядом выражая такую ядреную гамму чувств, что я засмеялась.

- У них словно пропеллер в одном месте! – пожаловалась она. – Ни секунды не сидят на месте, вечно лезут куда-то, что-то бьют, ломают… А уж ближе к обращению от них вообще спасу не стало!

- Если они оборотни, значит, ты – ведьма. Мамин дар достался? Огневичка?

- Нет. Прадедов – некромантия. – И не успела я хоть как-то осознать такое везение, как она продолжила, машинально потирая висок: - Всю неделю башка так болела, словно…

- Кто-то ритуалы черные творил, да?! – похолодев, проговорила я.

- Да! – обрадовалась девушка, что хоть кто-то ее понимает. – А вы тоже некромант?

- Нет, экзорцист, - рассеянно качнула я головой.

Ритуалы некромантов всегда влияют на общий магический фон, и эманация смерти держится дольше, чем при обычной волшбе. Такие практики часто оказывают влияние на кладбища, поэтому их всегда стараются проводить в чистом поле, чтобы не тревожить покойников. Или чтобы они их не тревожили…

Кладбище! Отец Николай!

- Стас! – схватила я мужчину за руку так, что тот аж подпрыгнул. – Созывай всех Булатовых! Я знаю, где та некромантка проводила свои обряды!

***

- Ты уверена? – Это был единственный вопрос, который задал мне Владлен, поспешно выдернутый из кровати.

Судя по его бодрому, взъерошенному и вместе с тем – очень недовольному виду, лежал он там, как минимум, с женой и, как максимум – точно не ради сна.

- Перед тем, как Кир позвонил мне насчет вашего первого одержимого, я была на кладбище. Один знакомый батюшка просил проверить, и там были явные следы некромантии. Мертвяки восстали из-за близко проведенного ритуала призвания демона!

- Хватило бы одного «да», - хмыкнул Булат. – Стас, дай ей накинуть что-нибудь, смотреть не могу, как эта немочь зубами стучит!

Спустя пару минут мне на плечи упала чья-то фуфайка, хотя «зубами стучала» я не от холода. А больше от нервного возбуждения и от желания поскорее проверить свою догадку. Если я права (а я почти на сто процентов была уверена, что – да), то значит, скоро эта дамочка получит по заслугам. Уж я-то позабочусь, чтобы отец той девочки-одуванчика, из-за которого у меня совесть до сих пор не на месте, остался отомщенным.

К чести Вожака центральных, он не стал пенять мне своей сексуальной неудовлетворенностью (видимо, хоть что-то они с Лидией все же успели!), а развил на пару с сыном бурную деятельность по сбору группы захвата.

Спустя двадцать минут мы уже ехали по направлению к тому самому кладбищу, откуда и собирались начать поиски. Мы на пару с Миланой уломали Кира, чтобы девушка поехала с нами, ибо была сейчас единственным некромантом на территорию в сотню километров.

К неудовольствию ее матери, мы с девчушкой быстро скорешились и теперь хихикали на заднем сидении, со вкусом пересказывая друг другу всякие байки – я из профессиональной практики, она – те, что слышала от мамы и дяди своего Родиона. Оборотни косились на нас с нескрываемым ужасом, до сих пор слабо представляющие, как две таких хрупких и милых малышки могут восторгаться «кишками, тянущимися от порога через весь сад и до забора, представляешь?!»

За внедорожником Кирилла, в котором мы ехали, за джипом Владлена и черной Ауди Стаса ехали два грузовика с той самой спешно собранной спецгруппой. Им отводилась больше охранная и разведывательная роль.

- Ты вообще хоть раз была на кладбище? В смысле рабочем, а не как безутешный родственник, - поинтересовалась я у притихшей девчушки.

- Нет. Мама пока против. Она вообще не слишком уж любит некромантию, - скуксилась Мила.

- И у нее есть на это свои причины, - сказал Кир, который никогда не давал жену в обиду даже своим детям. – Твоя мама желает тебе добра, дочка, пойми.

Она лишь закатила глаза, надеясь, что отец не следит за ней через зеркало заднего вида. Судя по недовольному хмыку, раздавшемуся с водительского сидения, папаня бдил.

- Ты же мне поможешь? – вцепилась малышка в меня, и я непроизвольно задрала брови к темечку.

Никогда не могла представить себя в роли наставницы или хотя бы помощника наставника. По моему скромному мнению, это были воистину святые люди, обладающие не только титаническим терпением, чтобы втолковывать самые элементарные вещи непонятливым детям, но и неколебимой верой в своих учеников.

- В меру своих сил и знаний. Не парься, ребенок. С тобой все семейство Булатовых. Да что с тобой может случиться?

- А вдруг я ничего не почувствую?! – округлила она глаза.

- Значит, прочешем лес на своих двоих, - пожала я плечами, про себя думая, что лучше было бы, если бы девушка все-таки что-нибудь ощутила.

Мотаться по темному, холодному, сырому лесу было то еще удовольствие, коего я планировала избежать и поскорее вернуться либо к жарко горящему костру, либо в свою постельку с не менее жарко любящим меня вервольфом.

Машины остановились перед заездом в виде тяжелых кованых ворот, основой узора которых был громоздкий православный крест, и мы вышли на улицу. Воздух и впрямь стал более прохладным, поэтому куртка, пахнущая салоном автомобиля Прохорова, уже не казалась такой никчемной.

- С чего начнем? – подошел к нам Булат.

Стас остановился рядом со мной, положив руку на талию. Кир притянул дочку к себе, и она привычно поерзала, уютно устраиваясь в руках отца. Леша встал около своего Вожака, словно прикрывая его со спины. На меня он не смотрел, но я почему-то чувствовала, что теперь между нами все почти нормально.

- Мила, чуешь что-нибудь? – обратилась я к русой. Та отрицательно покачала головой. – Значит, идем, что называется, вброд.

Сначала на территорию кладбища ступила первая группа вервольфов в черной униформе, за ними пошли мы с девушкой, прикрытые со всех сторон оборотнями Булатовыми и Прохоровым, вторая часть спецназа веров замыкала, охраняя тыл. Я взяла Милану за руку, а в другую ладонь зажала амулет, реагирующий на энергию смерти, выплеснутую в эфир не далее как месяцем назад. Весьма практичная штучка, учитывая, что на этом погосте последний раз хоронили кого-то еще при Николае II.

Нам предстояло обойти все кладбище, чтобы засечь относительно недавнюю смерть, и именно эта нитка приведет нас к логову некромантки. С дочерью Кира мы частенько переглядывались, проверяя друг друга, но пока что ничего не находили.

Проходя мимо скульптуры ангела, сидящего на могиле и грустившего, я вдруг вспомнила об отце и что забыла ему позвонить. Пообещав себе непременно сделать это, как только закончу здесь, неожиданно поняла, что внутри ворочается какое-то плохое предчувствие.

Но я не успела на нем сосредоточиться – Милана потянула меня на себя.

- Что-то почувствовала? – напрягся Булат.

Девушка лишь кивнула и повела нас за собой. Мы пересекли кладбище наискосок, зашли в окружающий лес, но продолжали двигаться словно по диагонали. Я отцепилась от девушки и плелась теперь у нее за спиной, иногда поддерживая за спину бредущую словно в трансе малышку. Она шла на только ей слышный запах смерти и некромантии, поэтому все остальные молчали. А вервольфы еще и двигаться умудрялись бесшумно. При таком раскладе я чувствовала себя неповоротливым двадцатитонным слонярой, под ногами которого с оглушительным треском ломались ветки и шуршала пожухлая трава.

Мы вышли на поляну так неожиданно, что девочка аж пошатнулась от сильного выброса смерти. Ее папа вовремя подхватил юную магичку, пропуская меня вперед. За мной след в след шел Стас и остальные оборотни, но я обернулась и максимально вежливо попросила всех выйти за края опушки. Как любые сверхъестественные существа, они создавали определенные энергетические возмущения, то есть по-простому – мешали.