- Ты знаешь, где тебе вбили этот код?

- Секретная база в России. Сибирь.

- А ты знаешь, как они это сделали?

Солдат отвёл взгляд от зелёных глаз. Он не хотел об этом говорить, Аврора разрешила в этом случае молчать. Мужчина непроизвольно напрягся, живая рука сжалась в кулак. Где-то на задворках сознания зазудела фантомная боль от электричества.

И вдруг почувствовал на своей руке другую – маленькую и прохладную.

- Я сама. Думай просто.

Зимний солдат понял, в чём ее особенность. Она, видимо, была одной из тех, на ком тоже ставили эксперименты. Он перевидал таких на базе и в Гидре достаточно.

А убил ещё больше.

Да, это то, что она видела сама. Картинки мелькали одна за другой, и с каждой новой Ава ненавидела людей всё больше. И жалела мужчину перед ней всё сильнее.

Без разницы, Джеймс Барнс или Зимний солдат. Он не заслужил подобного.

- Ты знаешь, почему иногда у тебя провалы в памяти?

- Обнуление. Криокамера, - уверенно сказал шатен, рассматривая девушку перед собой, но уже как-то иначе.

С интересом. Лёгким и тщательно скрытым, но попробуйте что-то скрыть от того, кто в режиме онлайн читает ваши мысли.

- Ты помнишь, как оказался здесь?

- Да… Нет, - замешкался Солдат. – Нет.

- Бывало ли у тебя ощущение, что в твоём теле есть кто-то ещё? Может, ты видел какие-то моменты, которые никак не могли произойти с тобой?

Зимний молчал, но смотрел на Стива. Ответ был уже не нужен.

После пробуждения от криосна очень часто ему мерещился костёр, запах мяса и смех. Раньше он испуганно отмахивался от этого видения, потому что оно могло испортить его жизнь, нарушить стабильность и спровоцировать то, из-за чего Солдата могли пустить в расход.

Теперь он внимательно глядел на Роджерса. Потому что шутки были произнесены его голосом.

- Это из-за Гидры, да? Это они что-то сделали со мной? – спросил мужчина, а потом его ресницы чуть заметно дрогнули.

От испуга. Раньше он никогда не осмеливался задавать вопросы Пирсу или врачам.

Но Аврора ни тот, ни другие. Она должна быть другой.

- Электричеством, нейролептиками, зомбированием, подавлением воли учёные практически уничтожили твою изначальную личность. – Рыжая старательно подбирала слова, лавирую между тем, что думал шатен, и что вертелось в голове у Стива. – Тебя зовут Джеймс Бьюкенен «Баки» Барнс. В 1942 ты ушел на фронт, был сержантом 107-го полка. Затем попал в плен, где на тебе ставили эксперименты сыворотки суперсолдата. Капитан Америка – Стив Роджерс – спас тебя, вы были лучшими друзьями с детства. И на одном из заданий ты упал с поезда в ущелье. Именно сыворотка помогла тебе выжить. Тебя нашло русское подразделение Гидры, они создали твою бионическую руку… и вбили тебе код. Позже ты попал в другой штаб Гидры. Сравнительно недавно её уничтожили, ты стал свободным, но человек, желающий отомстить, активировал твой код. И чтобы спасти тебя и убрать эту дрянь из твоей головы, тебя привезли сюда и вызвали меня. Ты помнишь что-то из этого?

- Помню, как вытащил его из воды, - сказал он, кивнул на Роджерса.

- Ну, уже кое-что, - оптимистично хмыкнула Ава.

- Если, кроме меня, есть ещё одна личность, то меня ты уничтожишь? – задал самый сложный вопрос мужчина, глядя на девушку так пристально, что как-то даже неловко стало.

- Нет. Ты, Зимний солдат, и Джеймс Барнс суть один человек. Моя задача в том, чтобы объединить вас. А для этого нужно убрать код из вашей головы, - объяснила Маклауд.

- И тогда я буду помнить всё?

- Да. Всё, что помнит Джеймс. А он – всё, что помнишь ты.

- Ему не понравится, - язвительно и горько усмехнулся Солдат.

- Это часть его жизни, которую ты прожил вместо него, - пожала плечами Аврора. – Это справедливо – дать ему возможность знать о ней. А тебе – снова стать собой. Целым.

- Я могу спросить? – замешкался мужчина.

В мозгу Роджерса мелькнуло, что Зимний спросит, может ли он уйти, если сейчас свободен.

- Я могу сразу ответить, - улыбнулась она. – Меня зовут Аврора Маклауд, и я просто балда, потому что не представилась сразу. Тебя больше никто не тронет и не посадит на электрический стул. Так что можешь успокоиться. Я здесь, чтобы помочь тебе.

«Красивая…» – пришла ему мысль.

- Спасибо, - фыркнула рыжая. – Ты тоже ничего. Если тебя побрить. Как мне называть тебя? Солдат? Джеймс? Баки?..

- Солдат, - быстро выбрал он, глянув на хмурого Стива.

- Что ж, Солдат, вопрос последний. Ты хочешь избавиться от кода в твоей голове?

- Тебя тоже Гидра создала? – вдруг спросил шатен.

- Нет. Но я была на твоём месте, Солдат. Поэтому понимаю тебя, как никто, наверное, - дернула бровью Ава. – Так что скажешь? Удаляем нахрен эту гадость?

Мужчина непроизвольно приподнял уголки губ в улыбке, а после, словно спохватившись, посерьезнел снова. И лишь кивнул.

- Приказ не двигаться, дышать и кричать, если больно, всё ещё в силе, - напомнила Аврора, занимая прежнее место за его спиной. – Если что – не стесняйся.

Зимние глаза смотрели на неё так, будто пытались вырезать её лицо в памяти. Чтобы никто не смог удалить его оттуда. Она вновь мимоходом прошлась пальцами по мягким прядям, убирая их с висков вниз, и шагнула в его голову.

***

«Подцепить» первый замо́к оказалось труднее всего. Ну знаете, первый блин комом, и всё такое. Именно так оно и вышло. Комом. Через задницу.

Замок мало было подцепить, его нужно было оторвать от мозга Барнса и уничтожить. А оторвать также было очень непросто – замок цепляли на какое-то конкретное воспоминание, которое следовало отыскать и, предположительно, почистить.

Если бы за каждое предположение Авроре давали цент, миллиардером была бы она, а не Старк.

Логично, что сначала Ава попробовала просто сорвать к чертям собачьим эту цепь. И едва не довела себя и Джеймса до эпилепсии. Гидра, очевидно, предусмотрела, что всяких умников хватает, найдутся и на Зимнего солдата сердобольные. К тому же, мозг тяжело принимал какие-то нововведения, и так же тяжело с ними расставался.

Снова попив воды и убедившись, что с Солдатом всё в порядке (за вычетом крови из носа), и извинившись перед ним, она опять закопалась в его мозги.

Первое слово-замок «Желание», очевидно, следовало искать в сознании Баки Барнса. Вот только что оно могло значить?

Гидра должна была привязываться к каким-то ключевым моментам, которые сами в себе несли отпечаток личности Барнса. Именно это она старалась запечатать, значит, замок должен висеть на чем-то подобном.

Аврора понятия не имела, как сознание выглядело для Ванды и других телепатов, но лично для неё воспоминания мужчины имели форму старой киноленты. Потрёпанной, исцарапанной, с местами обугленными краями. Её приходилось брать и просматривать чрезвычайно аккуратно, и, пожалуй, это выматывало даже больше всего остального.

Кадры жизни шли с более-менее осознанного возраста. Лица матери, отца, братьев, сестрёнки. Первая влюбленность, первый класс. Первая драка, секция по какому-то спорту вроде атлетики, смешанной с боксом, наверное. Эти воспоминания были нечёткими, с трудом различимыми, без звуков и почти без цветов, видимо, их Джеймс восстановить самостоятельно не смог.

Первое знакомство со Стивом – не особо четкое, но окрашенное ярким чувством несправедливости, стремлением защитить слабого. «Я бы и сам его дожал!» Джеймса позабавил этот цыплёнок, глупо, но храбро сражавшийся в одиночку с тем, кто был шире и крупнее в несколько раз. Тренер учил уважать сильный дух в любом теле.

Первая девушка, жаркое марево похоти и страсти, горячая кровь и неповторимое ощущение мягкого женского тела под собой. Пятнадцатилетнему Джеймсу очень понравились женщины, он действительно любил их всех – за мягкость, нежность, податливость.

Первая медкомиссия, и сразу – «Годен!» Странное чувство, как будто не на своем месте, хоть и форма по размеру. Разочарование Стива: его порой не пускали дальше порога. Курсы сержантов, где отмечают его успехи в стрельбе и требуют их развивать. «Хорошие снайперы бойцам нужнее девок, сынок», - скабрезно хохотнул капитан на курсах, хлопая его по плечу.