Вулф был местным нагуалем, чьей звериной половиной сущности был большой тощий волк, даже отдалённо не похожий на оборотня.

Рош безразлично подписал разрешение на постановку на особый учёт опасного существа, не попытавшись вникнуть в суть дела, что стало причиной очередной конфронтации с Грейвзом. Всё дело в том, что у Шикобы Вулфа было множество детей, а две его дочери проживали в самом Нью-Йорке и очень хорошо знали главного аврора Персиваля Грейвза.

Грейвз очень удивился, когда в его кабинет настойчиво прорвались Кэмерин Фишер и Матоака Рольф, обе в девичестве Вулф, с просьбой разобраться в деле их отца. После долгих споров с удивительно упёртым Беном Рошем вопрос был решён, а Шикоба Вулф отпущен на свободу с извинениями.

С тех пор прошло лет пять, но вошедший на кухню старик ничуть не изменился: всё те же длинные седые волосы, изрезанное глубокими морщинами, обветренное и выжженное солнцем лицо и пронзительный взгляд серых глаз, которые, казалось, видели Грейвза насквозь.

После приветствий Шикоба заявил, что не станет слушать белого человека на пустой желудок, чему Грейвз вовсе не возражал. После завтрака и самого крепкого кофе, который аврор когда-либо пил, хозяин дома пригласил гостя на веранду.

Солнце поднималось всё выше и выше, начиная припекать. Поле за домом поросло высокой травой, колышущейся волнами под порывами прохладного ветра. Вулф раскурил на удивление вонючую сигару, предложив такую же Грейвзу. Аврор вежливо отказался, расслабляясь в плетёном кресле-качалке и вдыхая горькие ароматы росшей у крыльца полыни.

- Так чем же я обязан визиту столь высокопоставленного янки? – хрипло спросил его старик, выпуская облачко густого сизого дыма.

Грейвз молча протянул ему колдографию, ткнув пальцем в Грегоровича.

- Что вы можете рассказать мне об этом человеке?

Шикоба ещё раз затянулся, выпустил дым. Затем ещё и ещё. Казалось, он подбирал слова.

- Грегорович, мастер по изготовлению палочек из Европы, - наконец ответил он. – Хороший мастер. Но глупый, – и вернул колдографию Грейвзу.

- Это всё? – слегка растерялся Грейвз, убирая снимок обратно в ежедневник.

- Что ещё ты бы хотел знать? – спросил Вулф, глядя вдаль, на бесконечное волнующееся поле выжженной солнцем травы.

- Хотя бы где его найти? Он владеет очень важной информацией, которая необходима для расследования.

Шикоба перевёл на него внимательный, будто оценивающий взгляд, но не спешил говорить.

- Тебе повезло, янки, - ответил он, выпуская ещё одно облачко. – Неделю назад началась очередная конференция в Салеме, я только вчера вернулся с неё. Майкью там и ещё неделю пробудет в гостях у Тьяго Кинтаны, - затем спокойно, почти безразлично добавил. - Торопись.

***

Обратный портал до МАКУСА активизировался бы лишь через час, а Грейвз в самом деле не хотел терять время. Поэтому рискнул создать несанкционированный портал прямиком до Салема.

Волшебство выкинуло его у окраины заповедника Форест Ривер, по счастью малолюдного, даже не пришлось применять ни к кому Обливиэйт. Единственным свидетелем оказалась перепуганная его неожиданным появлением лягушка, с недовольным кваканьем ускакавшая прочь. Грейвз стряхнул с пиджака налипшие хвоинки и аппарировал к единственному месту в городе, местоположение которого достоверно знал – Салемскому институту ведьм.

Основатели института воспользовались тем же волшебством, что и строители Конгресса и обосновались в помещении, которое служило и не-магам – Музее ведьм Салема.***** Здание, отстроенное в готическом стиле, уже давно утратило свою первоначальную функцию, став для немагов хранилищем всякого древнего хлама, а для волшебников – второй по престижности школой в стране.

Снаружи институт выглядел куда меньше, чем изнутри. Для расширения пространства была использована мощная магия. Потолок уходил ввысь, теряясь в темноте купола. Многочисленные факелы освещали холл, отбрасывая на мрачные каменные стены пляшущие тени. Мимо Грейвза, застенчиво здороваясь и хихикая, прошла стайка учениц в нежно-сиреневых мантиях и с вышитыми золотой нитью эмблемами.

Грейвз невольно залюбовался богатой отделкой помещения, в которое редко ступала нога мужчины, и не заметил, как к нему подошла хозяйка этого волшебного места.

- Мистер Грейвз? – раздался позади него голос Мэйеры Кинтаны и аврор обернулся. – Чем обязана визиту?

Высокая красивая ведьма строго смотрела на него из-за изящных очков в квадратной оправе. Истинно по-директорски. Едва тронутые сединой кудрявые локоны вились из-под полей остроконечной шляпы. Ткань фиолетовой мантии мягко переливалась в свете факелов. Грейвз одарил госпожу директрису своей самой обаятельной улыбкой, стараясь загладить в её памяти их спор над судьбой Грегора Фавилы, который произошёл всего лишь несколько часов назад.

- Прошу прощения, что заявился без приглашения, профессор Кинтана, - протянул он ей руку для рукопожатия. – Знаю, что вход в ваш храм мужчинам необходимо обговаривать заранее, но дело, к сожалению, не терпит промедления.

- Каждое ваше дело сверхсрочно и не терпит промедления, - слегка насмешливо протянула директриса, косясь на протянутую ладонь аврора, будто опасаясь, что та укусит. Но всё же осторожно пожала её в ответ. Холодные пальцы волшебницы казались невесомыми. – Что на этот раз?

- Я верно помню, что ваш муж изготавливает самые красивые волшебные палочки в Северной Америке? – перешёл к делу Грейвз, с невольным разочарованием поняв, что чаем с печеньем его угощать никто не собирался.

- Совершенно верно, - вдруг улыбнулась профессор Кинтана. Грейвз попытался вспомнить, видел ли он когда-либо до этого её такую искреннюю улыбку. – Собственно, именно благодаря им мы и познакомились.

Она вытянула на свет свою волшебную палочку – белую, идеально отполированную, и любовно огладила её.

- До меня дошли слухи, что у вас гостит иностранный мастер по фамилии Грегорович. Могу ли я с ним пообщаться? – Стоять посреди холла под пристальным взглядом сотен перешёптывающихся учениц было вовсе не так весело, как лет двадцать назад, и Грейвз спешил покинуть это царство юных ведьм.

- Что же, думаю у господина Грегоровича нет шансов избежать этой беседы? – всё так же ехидно протянула директриса Кинтана.

***

На колдографии Тьяго Кинтана выглядел серьёзным и собранным. В жизни же он оказался чрезвычайно шумным, говорливым и часто смеялся. Образ дополнял вычурный шёлковый домашний костюм с вышитыми розовыми драконами на бирюзовом фоне. Мастер не мог не вызвать сравнения с большим ярким тропическим попугаем. Грейвз был слегка оглушён гостеприимством и дружелюбием, с которым его встретил хозяин дома.

- Ну что же, оставлю вас наедине, - наконец смилостивился он над аврором, покидая просторную светлую гостиную после полутора часов беседы ни о чём. – Обсуждайте серьёзные вопросы национальной безопасности.

Грейвз не смог сдержать облегчённого вздоха, ставя чашку на низкий стеклянный журнальный столик.

Майкью Грегорович наоборот, был молчалив и слегка угрюм. Он осторожно отпивал кофе из маленькой фарфоровой чашечки, опасаясь обжечься. Прихлёбывающий звук раздражал усталого аврора.

- Я догадываюсь, что вы хотите узнать, но, к сожалению, ничем не могу помочь, - заявил ему иностранный мастер, стоило двери захлопнуться вслед за Тьяго Кинтаной. Слух аврора резанул сильный акцент с чёткими согласными звуками.

Отчего-то Грейвз был вовсе не удивлён таким заявлением.

- Почему же? – хладнокровно спросил он, окидывая Грегоровича оценивающим взглядом.

Костюм-тройка из классического бостона был местами обтрёпан, но чист и опрятен. Длинные каштановые волосы и аккуратно стриженая борода казались ухоженными. Было заметно, что мастер не привык уделять много времени своей внешности, но ради конференции расстарался.

- Я никогда не владел Бузинной палочкой, - ответил иностранный гость, вновь прихлёбывая из чашки. – То был не очень удачный рекламный ход. Я тогда едва становился известен в Европе, мне был необходим какой-то козырь, чтобы привлечь покупателей…