- Правое предплечье, - шепнула Тина.

- Постарайтесь увидеть рану – ваши воспоминания будут ценны для обвинения на слушании Ковена, - Грейвз старался говорить коротко, девушка согласно кивала. – Надеюсь, мне не нужно напоминать вам о еде и…

- …питье, - закончила за ним фразу Тина. – «При ведении опроса свидетелей с целью расположить к себе их доверие, не следует отказываться от предложенных еды и питья, кроме случаев, вызывающих у аврора настороженность. При ведении допроса подозреваемого, не следует принимать внутрь предложенные им еду и питьё с целью не допустить отравления аврора». Краткое руководство О’Брайэна «Искусство ведения опроса, допроса и процедуры ареста».

- В теории всегда звучит проще, - не сдержал снисходительную улыбку Грейвз, в душе испытывая чувство гордости за столь быстрый и чёткий ответ от ученицы. Она выглядела слегка задетой, но сейчас её волновало другое.

- Вы так и не сказали – как зовут подозреваемую? – Грейвз ушёл вперёд по лестнице и Тине пришлось нагонять его.

- Виолетта Бове,*** - коротко бросил он. Девушка замерла, не в силах скрыть удивление.

- Бове? Та самая Виолетта Бове?!

- Тише, Тина. Вы же не хотите предупредить её о нашем приближении заранее, чтобы дать ей время скрыть улики? – досадливо поморщился Грейвз.

Тина всё ещё была ошарашена, когда он занёс кулак над нужной им дверью и трижды негромко постучал. За дверью не было слышно ни звука. Грейвз снова постучал.

Ничего.

Он кивнул ей, давая понять, что допрос можно считать начатым.

- Доброе утро, мадам Бове, извините что так рано, но нам необходимо побеседовать с вами, - звонко начала говорить Тина, прислушиваясь к малейшему шороху по ту сторону толстой двери из массива дерева. – Консьерж сказал, что вы уже проснулись и ещё дома, мадам Бове!

Только после этих слов прямо за дверью послышалась возня и она слегка приоткрылась, оставляя небольшую щель и держась на цепочке. В просвете была видна половина женского лица с настороженно глядящим на них тёмно-карим глазом.

- Доброе утро, - ещё раз поздоровалась девушка, стараясь улыбнуться как можно приветливее. – Аврор Голдштейн, - показала она глазу металлический значок, - аврор Грейвз. - Волшебник лениво отодвинул полу пиджака, демонстрируя прикреплённый к ремню значок. – Разрешите войти?

Глаз внимательно оглядел лица авроров, затем дверь закрылась с громким хлопком прямо перед носами непрошенных гостей. Послышались возня и лязганье металлических замков, и наконец дверь распахнулась.

Насколько уныл, обычен и непригляден был коридор многоквартирного дома, настолько неординарно и можно даже сказать, уютно обустройство квартиры мадам Бове. В полутьме помещения бордово-красные обои скрывались за многочисленными картинами и деревянными масками с вырезанными на них устрашающими выражениями. Углы и каминную полку занимали чёрные скульптуры, изображающие изогнутых в странных позах животных и людей. Диван, кресла и столы покрывали сотканные и вышитые лоскутные пестрые покрывала. Было невозможно дышать – воздух пропитался до боли знакомым фимиамом, мгновенно напомнившим Грейвзу мадам Президент.

Не менее колоритна была и сама мадам Виолетта Бове. Эбонитово-тёмная кожа, заплетённые в многочисленные тугие косички чёрные волосы, разноцветные многослойные одежды. Для женщины преклонного возраста она выглядела удивительно моложаво.

- Ваши люди уже опрашивали меня. Трижды, - заявила она вместо приветствия. Голос мадам был напряжён и натянут, словно тетива лука. – Ничего нового я вам не скажу.

- Вы, возможно, ещё не знаете, - всё тем же на удивление натурально доброжелательным тоном продолжила Тина, - но сегодня утром было найдено тело ещё одного убитого. Его разорвали, как и предыдущие жертвы. Мы проводим опрос всех жителей неподалёку от места преступления в поисках возможных свидетелей – обычная процедура, мадам Бове.

Грейвз внимательно следил за разговором, демонстрируя всем своим видом скуку и сонливость, чтобы усыпить настороженность подозреваемой. В углу стоял добротный стол из тёмного дерева, заваленный волшебными палочками разной степени готовности и пучками серой шерсти, перевязанными красными нитями – шерсть ругару, фирменная сердцевина сильнейших палочек, изготовленных мадам Бове.

- Вы правы, я ничего об этом не знаю, - оборвала Виолетта Бове плавную речь девушки, слегка расслабившись.

- Очень жаль, - «искренне» расстроилась Тина, - но давайте мы заполним стандартный опросник, если у вас есть для нас время. Чтобы нам больше не пришлось беспокоить вас по этому поводу.

Никакого «стандартного опросника» для подобных случаев у авроров не было. Грейвз скривил губы, стараясь сдержать ухмылку. Находчивая Тина.

- Что же, - с сомнением протянула мадам Бове, – минут пятнадцать у меня найдётся.

- Очень хорошо! – с излишним энтузиазмом воскликнула девушка, выуживая из кармана пиджака бумагу и перо-самописец.

- Присаживайтесь, - достаточно приветливо улыбнулась подозреваемая Тине, указывая на диван и направляясь в глубь квартиры. – Выпьете что-нибудь?

- Э-э… Не стоит утруждаться, мадам Бове, - проблеяла девушка, бросая испуганный взгляд на Грейвза. – У нас не так уж много времени – нужно ещё столько людей опросить!

- Я настаиваю! – прозвучало из соседней комнаты.

- К-кофе, - выдавила из себя неуверенный ответ аврор Голдштейн.

«Не пейте», - прошептал ей одними губами Грейвз, качая головой. Тина согласно покивала.

Пока хозяйка возилась с посудой, мужчина подошёл к столу и как можно тише выдвинул ящик рабочего стола. Внутри оказалась деревянная шкатулка с резными узорами. Под крышкой обнаружилось то, что Грейвз ожидал увидеть – мешочек гри-гри, наощупь наполненный сушёными растениями и человеческими ногтями, и цилиндры толстых чёрных свечей. Аврор закрыл крышку и вернул ящик на место.

- Прошу, - протянула девушке чашку с кофе вернувшаяся в комнату мадам Бове.

- Спасибо, - натянуто улыбнулась Тина, делая вид, что наслаждается ароматом напитка. – Что же, начнём. Первый вопрос: где вы были сегодня утром с пяти тридцати до шести тридцати утра?

- Спала в своей постели, - невозмутимо ответила усевшаяся напротив неё в кресло женщина. Она предпочитала замечать только говорившую с ней Тину. Грейвзу это было лишь на руку.

На столе устроились две рамки с колдографиями. На одной из них стояли трое: маленькая Виолетта и двое взрослых. Очевидно, её родители. Лицо мужчины было изуродовано глубокими шрамами. На второй была группа волшебников. Они торжественно смотрели в камеру, поправляя нарядные одеяния. Было в этой колдографии что-то, привлёкшее внимание аврора. Но новый вопрос спугнул зарождавшуюся мысль.

- Кто-то может подтвердить это? – продолжала девушка.

- Я живу одна, - немного чопорно ответила Бове. – Разве что тот же консьерж подтвердит, что я не выходила из дома.

Не из парадной двери – ругару вполне мог выбраться из окна. Грейвз продолжал наблюдать за мадам и искал новые интересные предметы тёмной магии среди статуэток на каминной полке. К слову, сами статуэтки были не плохим доказательством использования запрещённой магии. Косвенным, разумеется.

- Не заметили ли вы чего-либо подозрительного накануне? – тянула низзла за хвост Тина, надеясь что мадам Бове расслабится и явит нанесённую её кинжалом рану на свет.

Над камином висело полотно в добротной рамке из дуба. На нём чёрными, коричневыми, оранжевыми и жёлтыми красками была изображена священная сантерия. Вокруг столба в широком круге стояли унси, ла плас, хунган и мамбо. Последняя чертила мукой символы-веве, а вокруг танцевали женщины и мужчины в специальных одеждах. Над сантерией парил кроваво-бордовый лоа, простирая к людям руки.

Мадам Бове и не думала скрывать свою приверженность к магии вуду.****

- Я уже много раз говорила аврорам Зури и Уоллесу, что ничего не слышала и не видела – старость, что поделаешь. Внимательность притупляется с годами, - спокойно ответила Виолетта Бове девушке.