Профессор сложил кончики пальцев и задумчиво посмотрел на посетителей исподлобья.

- Да, я писал ему то письмо, - ответил он после недолгого молчания. – Предвосхищу ваш следующий вопрос и отвечу, что не могу сообщить вам его содержания – тайна переписки, сами понимаете. И если сам мистер Скамандер не счёл нужным говорить вам о том, какие события вынудили его покинуть Лондон, то вряд ли я имею право…

Но тут терпение Тины лопнуло – ненадолго же хватило её обещания, - и она звонко поставила чашку на столешницу рабочего стола, глядя на Дамблдора с решительностью и мольбой одновременно – удивительно, как два этих разных состояния сосуществовали в её облике.

- Мистер Дамблдор, Ньют нечасто рассказывал мне о вас, - заговорила она, игнорируя предупредительный взгляд напарника, - но когда это случалось, он говорил одно – что вы исключительно благородный и справедливый человек. Он считал, что в мире мало волшебников, кто мог быть так же мудр, как и вы. – Внимательный взгляд профессора изучал раскрасневшуюся девушку. – И Ньют редко ошибается в своих суждениях, поэтому я верю ему. Вы благородный и справедливый, вы верны в своём намерении хранить тайну о том, куда делся Ньют. Но вы ещё и разумны, профессор. Вы понимаете, что куда и зачем бы он ни направился, одному ему будет сложно справиться. Мы его друзья. С нами успех того, чем он занимается, наступит вернее, чем без нас.

Тина тяжело дышала. Её тёмные глаза сверкали в свете сотен свечей. Всё ещё слегка влажные от снега волосы вились у бледных скул. Ни Грейвз, ни профессор не могли оторвать от неё глаз.

- Мисс Голдштейн, - заговорил Дамблдор, огладив седеющую бородку. – Вы правы, Ньют весьма наблюдателен. Он умеет изучать повадки не только животных, но и людей и делать выводы. Он и мне сообщал кое-что о вас.

- Что же? – слегка севшим голосом спросила Тина.

Профессор вздохнул, выпрямляясь в кресле.

- О том, что вы упрямы. Непослушны. Делаете только то, что считаете нужным.

С каждым словом мужчины губы волшебницы сжимались в тонкую, недобрую линию, а складка меж бровей становилась заметнее. Грейвз не сдержался и тихонько хмыкнул – характеристика была практически слово в слово с той, что сам бывший аврор часто употреблял во время выговоров своей самой своенравной подчинённой.

- Но вместе с тем преданны друзьям, способны принять единственно верное решение, добры и сострадательны. Целеустремлённы. Он говорил, что верит вам, - профессор замолчал, сжав пальцы в замок. – И наверное, это единственное, что мне нужно о вас знать – что Ньют Скамандер верит вам. Мало кто смог заслужить это доверие.

Повисло молчание, прерываемое тихим постукиванием чайной ложки, размешивавшей сахар в чашке хозяина кабинета.

- Он показал мне кое-что, - отчего-то негромко сказал Дамблдор, продолжая внимательно смотреть на Тину. – Свои воспоминания о том моменте, когда вы смогли захватить Грин-де-Вальда. Вы сделали это вместе, верно? Возможно, и в этот раз ему не обойтись без вашей помощи.

Напарница сжала рукоятки кресла так сильно, что тонкие пальцы побелели. На лицо профессора вновь вернулась доброжелательная улыбка, которая наверняка действовала располагающе на студентов, но в помятом жизнью Грейвзе вызывала лишь настороженность.

- Он в Париже, - сообщил Дамблдор, продолжая рассматривать Тину с интересом.

Она вскочила на ноги, в нетерпеливой готовности двинуться в путь сию же секунду.

- Спасибо вам, - выдохнула она, опомнившись лишь оказавшись у двери. – Персиваль, нам пора.

- Подожди меня буквально мгновение, - попросил детектив свою нетерпеливую напарницу. И, дождавшись, пока за ней захлопнулась дверь кабинета, улыбнулся профессору не менее любезно, чем он своим гостям. – Тина не спросила, что именно Скамандер забыл в Париже, так не терпит увидеть его. Но я спрошу. Отчего после вашего разговора Ньют Скамандер решил отправиться во Францию?

Выражение лица Альбуса Дамблдора не изменилось. Он лишь устроился поудобнее в кресле, наслаждаясь теплом огня из камина.

- Мистер Персиваль Грейвз, - не отвечая на вопрос, протянул он. – Благородное имя. Знаете, моего отца звали так же. Он был импульсивен, вспыльчив, никогда не жалел о своих поступках. И всегда принимал то, что готовила ему судьба. Возможно, именно поэтому ему пришлось покинуть нас, свою семью, столь рано.

Грейвз улыбнулся – густая паутина вопросов в его голове начала распутываться, пусть пока и принимая форму зыбких догадок. Но предвкушение того, что ответы на них он получит очень скоро, будоражила кровь.

- Занятная история, профессор Дамблдор. Вижу, вы любите составлять мнение о людях после недолгого знакомства. Возможно, в чём-то вы даже правы. – Детектив склонил голову к плечу, повторяя жест визави. – Но знаете, я тоже в этом достаточно силён. Долгое время именно за это мне и платили. И знаете, что я думаю о вас?

- Просветите же, - не выказывая ни малейшего волнения и излучая дружелюбие, кивнул профессор.

- В юности вы были знакомы с волшебником, нынче известным всем – Геллертом Грин-де-Вальдом. Ваши умы волновали легенды и истории, которые оказались вполне себе реальными, по крайней мере некоторые из них. Вы искали Дары Смерти, не так ли?

Наконец, выражение лица волшебника изменилось – почти мгновенно, будто Грейвз взмахнул палочкой, приказав Дамблдору побледнеть. Во взгляде читалось удивление и вопрос – откуда? Откуда волшебник, которого профессор видел в первый раз, мог знать такое? Детектив не стал уточнять, что наконец вспомнил, отчего взгляд льдистых глаз был ему знаком. Он видел его лишь однажды, но всё же смог вспомнить и сопоставить некоторые детали в картину, пусть всё ещё зияющую прорехами безвестности. Сам Грин-де-Вальд, сдавшись умениям Куинни Ковальски, на секунду упустил воспоминание о юном, восторженном мальчишке, взбудораженном знанием о Дарах. Воспоминание, которое хранил с величайшим трепетом.

Как давно это было – будто целую жизнь назад. Но Грейвз помнил.

– Грин-де-Вальда волновала непобедимая волшебная палочка. А вас? – продолжил детектив. – Впрочем, не важно. Тогда вы были с ним заодно. А сейчас?

Очередное молчание было тягостным, постепенно наполняющимся болезненно-тяжёлым напряжением.

- Нет, я не заодно с ним, - не стал отпираться от факта знакомства или задавать вопросы профессор. – С тех пор, как я видел его в последний раз, прошло слишком много лет. Целая жизнь. Я не разделяю его взглядов.

Грейвз не уловил в его словах фальши.

- И должно быть то, что после визита к вам Скамандер устремился в Париж - туда, где в последний раз, если верить слухам, был замечен Грин-де-Вальд – не совпадение?

- Не совпадение, - подтвердил Дамблдор, к которому, судя по всему, вернулось хотя бы напускное спокойствие.

А вот Грейвз, который в глубине души знал, что был прав, оказался ошарашен невозмутимым тоном волшебника.

- То есть, я уточню, Скамандер направился бороться с Грин-де-Вальдом, владеющим непобедимой палочкой? Именно по вашей наводке? Это же верная гибель! – не сдержался и воскликнул детектив, тут же пожалев об этом – слова могла услышать ожидающая его за дверью Тина.

- Если у кого и есть шанс победить Грин-де-Вальда, то только у мистера Скамандера, - возразил профессор, складывая пальцы перед собой и внимательно глядя на детектива.

- У него нет шансов! – выплюнул Грейвз, резко вставая с кресла. – Ни единого.

- Отчего вы в этом уверены? – напряжённым голосом спросил Дамблдор, глядя в спину удаляющегося волшебника.

- Сегодня вы и сами поняли, почему, - не оборачиваясь, ответил Грейвз.

- Но это всего лишь догадки! Теория! – воскликнул профессор.

- То есть, вы отправили молодого человека на смерть, зная, что его шанс одолеть волшебника, владеющего непобедимой палочкой – всего лишь теория? Почему? – взявшись за ручку двери и обернувшись напоследок, спросил детектив.

Профессор промолчал, тревожно глядя на уходящего гостя.

- Ради общего блага, верно? – озвучил висевший в воздухе ответ на свой же вопрос Грейвз и распахнул дверь.