- Жарко, - капризно выдохнула спутница, недовольно встряхивая тугими короткими кудряшками. Искорки на платье лихорадочно пробежались вдоль тонкой талии, очерчивая изгибы её тела. Грейвз усмехнулся и, пользуясь положением, по-хозяйски устроил свою горячую (дама не кокетничала – жарко было, как в пасти дракона) ладонь на этой самой талии и подтянул не слишком сопротивляющуюся волшебницу ближе.

Щелчок пальцами, который привлёк внимание бармена даже сквозь густую толпу и нетерпеливый жест – и пара бокалов с бренди, ловко огибая посетителей, левитировала в руки бывшего аврора.

- Не переигрывай, - всё так же усмехаясь, шепнул он на ушко спутнице, волнуя дыханием её озорные локоны.

- О, не беспокойся, - фыркнула Тина в ответ, забирая из его рук свой бокал. Пальцы её были холодными от волнения. – Не пить спиртное во время слежки, я помню, - закатила она глаза, а затем шёпотом произнесла заклинание, превратившее терпкий напиток в скучный чай.

Они вели наблюдение за подозреваемым, которого искали почти полгода. Почти полгода усердной работы сводились к этому вечеру. Сегодня они должны были или спугнуть очень хитрого и опасного хищника, или лишить его зубов – третьего варианта в данном случае не предусматривалось. Сейчас как никогда были важны все те качества, которые Грейвз оттачивал в себе и своих подопечных годами – внимательность, собранность, решительность и постоянная бдительность. Однако же, отчего-то единственным, что упорно влекло к себе его взгляд, была напряжённая фигурка напарницы.

Ей приходилось работать за двоих.

Грейвз с первого взгляда понял, что решение Куинни облачить сестру в столь… отвлекающий наряд для задания в волшебном пабе был очень неудачной идеей, но миссис Ковальски оставалась непреклонной. А детективу теперь приходилось разрываться между желанием не отрывать от Тины глаз и заставить мужчин в зале перестать смотреть на неё такими же, как и у него, голодными взглядами. Но единственное, что он реально мог сделать – не отпускать руку с её талии. Девушке это причиняло дискомфорт – она то и дело ёрзала на месте, стараясь усесться удобнее, но не пыталась высвободиться из его объятий. Возможно потому, что это разрушило бы их легенду о парочке влюблённых, выбравшихся приятно провести вечер, а вовсе не наблюдающих за волшебником, повинным, по мнению Тины, не менее чем в десятках смертей.

- Пока тела не найдены – это исчезновения, - ещё раз едва различимым шёпотом, терявшимся в гомоне голосов, напомнил ей Грейвз, безнаказанно любуясь плавной линией шеи и соблазнительным декольте напарницы.

- Похищения и убийства, - таким же шёпотом настаивала на своём волшебница, неуютно поводя плечами. Ей было непривычно и не очень приятно пристальное внимание мужской – большей – половины посетителей.

- Прекрати смотреть на него, ты сорвёшь всё наблюдение, - горячо прошептал Грейвз на ухо девушке, маскируя деловую фразу мягким укусом мочки. Сторонний наблюдатель увидел бы лишь любовные игры. А заодно мужчина вдохнул полные лёгкие аромата тщательно уложенных колдовством Куинни волос и провёл губами по скуле и виску напарницы собственническую дорожку. Чтобы усыпить бдительность объекта и отвести часть сальных взглядов от девушки, а вовсе не потому, что не удержался.

Тина едва заметно вздрогнула.

Но в одном она была права – тип, за которым они вели слежку вот уже почти месяц, и вправду был очень подозрителен. Грейвз отпил обжигающий горло напиток и перехватил полный укора взгляд Тины.

- Я уже не столь молод, чтобы разобраться с этим без горячительного, - усмехнулся он в ответ.

Это дело было самым первым, с которым пришлось столкнуться новоиспечённым детективам только что открывшегося агентства «П.Г.». К ним обратился полусумасшедший старичок, заявивший, что сосед, с которым он враждовал почти полвека, убил его внука. Не смотря на сомнительные платёжеспособные возможности клиента, Грейвз взялся за это дело. Ну, взялась в основном Тина, Грейвз отнёсся к словам пожилого волшебника с изрядной долей скептицизма. Но упорный труд напарницы доказал, что зря.

Обстоятельства исчезновения мальчика были далеко не первыми, случившимся за последние два года.

Восемь детей – и это лишь те, о которых Тина нашла информацию и смогла связать между собой. Общими были территория, на которой случались исчезновения (Лондон и прилежащие мелкие города), напряжённые отношения родителей или иных родственников исчезнувших ребятишек с коллегами, соседями и иже с ними и внезапность самого исчезновения. Чаще вечерами, но изредка и в дневное время, буквально на глазах у своих родных – вот играл ребёнок на заднем дворе, откручивал ручки-ножки садовым гномам, а вот его уже и след простыл – и всё за каких-то пять-десять минут.

Тут уже и Грейвз втянулся в расследование, через Скамандера-старшего перерыв архив без вести пропавших детей-волшебников. Добавилось ещё пятеро детишек.

Напарники пришли к заключению, что теперь стоило передать дело профессионалам со значками, но Трэверс невзлюбил парочку американских волшебников с первого взгляда – это Грейвз понял ещё тогда, при встрече с Фоули. Он не дал ход делу, сославшись на притянутые за уши параллели в исчезновениях. Тогда детективы продолжили копать своими силами. За четыре месяца к ним, не считая того старичка, обратились ещё трое безутешных родственников исчезнувших малышей.

Грейвз и Тина очень быстро влились в ночную криминальную жизнь Лондона – в целом, она не сильно отличалась от привычной им картины преступного мира Нью-Йорка. Те же методы и мотивы, но с национальным колоритом в виде торговли магглами с плотоядными селками и торговлей частями тел селок как ингредиентов к запрещённым зельям. И это весьма помогло им в сборах информации.

Одним из вечеров Тина, наигранно кокетничая с одним из подозреваемых - подвыпившим кривозубым волшебником, представившимся работником Министерства, - достаточно легко вытянула из него весьма любопытные сведения. Всего пару недель назад у его старого школьного неприятеля пропала трёхлетняя дочь вместе с подружкой-сверстницей, за которыми приглядывала старенькая бабушка девочки. Не сильно отягощённый сообразительностью и совестью волшебник хвастливо сообщил Тине, жаловавшейся на воображаемую соседку со слишком шумным ребёнком, что знает человека, способного раз и навсегда избавиться от надоедливого сопляка.

Так бывшие авроры и вышли на законопослушного, спокойного и с виду абсолютно добродушного Карла Гроссмана,* единственного человека в Лондоне, который смог приручить болотных фонариков.** И, благодаря слишком рискованным шпионским играм Тины, выяснившей это, единственным в стране владельцем эрклинга,*** в котором души не чаял. А эрклинга нужно было кормить. Гроссман нашёл весьма изящный, с его точки зрения, выход из ситуации: за умеренную плату он выманивал любопытных малышей из-под бдительного родительского ока с помощью болотных фонариков, а затем, ни секунду не колеблясь, скармливал их своему любимцу.

Грейвз всегда считал, что зарабатывать стоило на любимом деле, но у некоторых личностей интересы были… достаточно специфичными.

Тина горела желанием выхватить палочку, применить на уважаемом герре Гроссмане парочку непростительных, несмотря на вероятность того, что после этого остаток жизни ей пришлось бы провести в Азкабане. Именно поэтому «живцом» в этом деле стал Грейвз. Опустошив одним залпом бокал до дна, он шепнул Тине: «Пожелай мне удачи», - и неторопливо, с ленивой грацией, направился к дальнему столику, занятому цедящим холодное пиво из пузатой, запотевшей кружки, Карлом Гроссманом.

- Мистер Смит, я полагаю? – не глядя на Гроссмана, поинтересовался Грейвз, усаживаясь рядом и жестом заказывая себе то же пиво.

- А вы – Джон Доу? – усмехнулся в кружку герр.

- Он самый, - кивнул детектив, под столом передавая ему конверт.

Гроссман без любопытства вынул из него колдографию, с которой Джинджер корчила вредные рожицы, тряся рыжими лохматыми кудрями и стараясь обхватить необъятный для её тоненьких ручек живот смеющегося мистера Ковальски. Затем педантично пересчитал находящиеся там же маггловские купюры, которые было сложнее отследить.