- Это мы быстро. Кто хрустальные сказки вяжет, тому заклинание разметать - плевое дело, - дед Шишмарь улыбнулся в пышные седые усы. Глянул на кадушку - светлячки мигом принесли шепотку вересковой пыльцы, мигнул маевкам, те зажгли свечку возле бочонка с ключевой водой.

   Ружинка, приоткрыв рот, наблюдала, как дед Шишмарь шевелит губами, а воздух вокруг словно делится на разноцветные слои - красный, зеленый, фиолетовый. Как к рукам Ружинки, совершенно озябшим за время переправы, тянутся тонюсенькие радужные щупальца. И едва одно их них коснулось мизинчика девочки, мир с головокружительной скоростью принялся уменьшаться.

   - Ну вот, вроде, как и было, - удовлетворенно хмыкнул Хранитель реки.

   Чай с пирожками пришелся как нельзя более кстати. Дашенька пододвинула к подруге баночку с яблочным вареньем.

   - Ешь. Прямо из банки ложкой. После таких приключений надо силы восстановить.

   Варенье и пирожки оказались безумно вкусными, а чай приятно пах мятой.

   Багровые закатные облака сулили на завтра жару. День заканчивался под несмолкаемый хор лягушек и писк комаров.

   Перед сном Ружинка с разрешения хозяев копалась в библиотеке деда Шишмаря. Тут хранились огромные старые атласы. Ружинке нравилось сравнивать названия, данные одной и той же местности в разное время. Нашлись книги, по большей части диковинные, про дальние страны или потусторонние миры. А некоторые рассказывали о Речной деревне и ее округе. Написаны давно, отпечатаны еще с ерами и ятями.

   Из одного манускрипта выпала сложенная вчетверо карта. С удивлением Ружинка прочитала заголовок, нацарапанный от руки: "Сокровенныя? м?ста Сокрытой чащобы".

   "Вот оно, - обрадовалась Ружинка, - если, скажем, что с краю, наверняка, ерунда запрятана. А в самом центре, скорее всего, такое, что ведьме точно придется по вкусу. И она вернет мне мой домик. То есть, бывший свой. Но это все равно. Главное, что вернет".

   Ружинка достала из стола чистый лист бумаги, вытащила карандаш из пенала и принялась со всей тщательностью копировать карту.

   Через два часа, когда на улице сгустилась ночная тьма, а хозяева легли спать, Ружинка закончила с последним крестиком и изгибом.

   Дело оставалось за малым - сходить в центр болот и забрать. Вопрос, как это сделать, Ружинка решила оставить на утро. Глаза слипались, и она побрела к диванчику, где заботливая Дашенька приготовила постель из подушек, валиков и двух одеял.

   Сон укутал оранжевым покрывалом. Снилась дорога под моросящим дождем вдоль кромки леса. Неясный туман на горизонте манил спокойствием. Где-то за поворотом лаяла собака, значит, скоро поселок и гостеприимная корчма с непременно жарким очагом и горячей едой. И вот уже ноги окутывают мягкие тапочки, кресло пододвинуто поближе к камину, а в чашке дымится чай. Огонь перепрыгивает с полена на полено, приковывает взгляд, словно бы живой. Он голоден, но не страшной ненасытностью пожара, после которого остаются ожоги и тлеющие угли. Он жаждет перерождения, творения нового.

   - И вовсе не хочет никого обижать, - пробормотала Ружинка и проснулась.

   В окошко заглядывал кусочек голубого неба. Дед Шишмарь хлопотал у печки, готовил гречневую кашу и блины на завтрак. Дашенька еще спала, Ружинка не стала ее будить, а тихонечко выскользнула на крыльцо и с наслаждением потянула холодный с ночи, пропитанный утренним туманом воздух.

   Царила та особая лазурная тишина - повисшее мгновение предрассветного покоя, когда птицы еще спят, а ночные хищники уже спят, и в мире есть только ты и на самой кромке горизонта раннее, не умеющее пока что согревать солнышко. Но вот-вот - и оно низринет яркие потоки света, пробуждая всё и всех. Наступит новый день. Непременно хороший, белый день.

   Ружинка юркнула в деревянную душевую, где из огромной бочки лилась теплая дождевая вода. Свежие полотенца висели у входа на гвоздиках. А на табуретке обнаружилась мятная паста и новенькая, запечатанная зубная щетка.

   Прошло минут двадцать, прежде чем Ружинка вернулась обратно в дом. У стола сидел невесть откуда взявшийся лесовичок. Дашенька умывалась у рукомойника, мимолетно улыбнулась и не спросила, а поставила перед фактом:

   - Каша на столе, блины с медом, масло, яблоки. Мне по делам срочно. Обратно тебя Сам Самыч перевезет.

   Лесовичок добродушно кивнул и покосился на тарелку с блинами.

   - Ешьте, пока не остыло, - рассмеялась Дашенька.

   12

   Первым делом Ружинка бросилась в школьную раздевалку, где в шкафчике висело сухое, привычное черное платье. Слегка помятое после вчерашних приключений, но не настолько чтобы оставаться в мерзком спортивном костюме.

   Расплела и снова заплела рыжие косички. И с удовлетворенной улыбкой надела на голову черный котелок с лиловым ромбом на тулье, размышляя, как удачно вышло, что одежда и шапочка уменьшились вместе с ней.

   Затем долго изучала карту, надеясь, что перерисовала с максимальной точностью все изгибы, повороты и крестики.

   На школьной кухне наскоро приготовила несколько бутербродов с острым деревенским сыром, тонко порезанным огурцом и еще тоньше нашинкованным луком.

   Дашенька так и не появилась, и Ружинка решила идти одна.

   Июльское солнце пробивало растущие вдоль дороги клены золотыми спицами. По тропинке неторопливо ползали желтые и изумрудные пятна. Ружинка поймала солнечный зайчик на ладошку и вздохнула. День обещал быть жарким.

   - И куда это мы идем? И что это у нас за карта? - раздался ехидный голос Ромы. Мальчик вышел из-за дерева, чуть не лопаясь от гордости, как ловко он прятался за стволами.