— Я могла оглушить их, остановить… — брюнетка смотрела ему в лицо, будто могла найти ответы в этих зеркалах Чёрного озёра в пасмурный день. Такие же серебристые блики на воде…

— Не терзай себя этим, — серые глаза Драко стали холодными и строгими, — это тебе не поможет. Просто прими этот факт.

— Тебе… — она хотела сказать, что ему легко рассуждать, но осеклась. Малфой как раз знал, что она чувствует.

— Что? — слизеринец выгнул свою светлую бровь, ожидая продолжения.

— Ничего, — покачала головой Грейнджер, опуская взгляд. — Забудь, — она двинулась в сторону своей комнаты, а потом остановилась. — Малфой?

— Да? — парень стоял у окна с пачкой сигарет.

— Спасибо, Драко, — в глазах блондина блеснуло удивление, а потом он просто кивнул, отворачиваясь к окну.

Больше эту тему они не поднимали. Вообще почти не говорили. Сидели за одним столом в Большом зале, вместе вели уроки, пересекались в гостиной, но обменивались лишь парой общих фраз. Так прошла неделя. Занятие у Запретного леса прошло на отлично. Тот «предатель» оказался огромным пауком, но за ним следили преподаватели, Хагрид и две взрослые сестры Азгалифы. Когда в субботу заявился Блейз, Гермиона вообще ушла к себе в комнату, не говоря ни слова. На вопросительный взгляд Забини, Драко лишь пожал плечами, делая вид, что не знает причину ее поведения. На следующей неделе ничего не изменилось. Гриффиндорка ходила, погруженная в свои мысли, почти ни с кем не разговаривая. Это начинало даже немного пугать. Девушку часто можно было увидеть на подоконнике с сигаретой или на полу у камина, смотрящую в пустоту. Она даже не читала, не прикасалась к книгам.

Обычная ночь четверга. Гермиона вышла из своей комнаты покурить. Бессонница скоро загонит ее в могилу, но Грейнджер просто не могла заставить себя закрыть глаза. Чиркнув зажигалкой, она закурила. В гостиной царила тишина. Ни единого звука, только изредка потрескивал огонь в камине… Хогвартс спал, но не ее мысли. Воспоминания войны, лица убитых ею волшебников. Возможно, Малфой был прав, но свыкнуться с этой мыслью было сложно. Именно поэтому она уже две недели не общалась с слизеринцем. Каждый раз, когда он говорил, воспоминания будто всплывали с глубины. А еще было чувство вины. Конечно, Гермиона не знала о прошлом парня, но то, как предвзято они к нему относились… В школе он был невыносим, но сейчас она даже может с ним нормально общаться, хоть это и произошло после того, как он узнал о ее чистокровности. Выругавшись сквозь зубы, Грейнджер посмотрела на часы. Два часа ночи. Завтра опять придется замазывать синяки под глазами, но тональный крем уже не спасает…

Из мыслей девушку вырвали тяжелые шаркающие шаги. Она обернулась и замерла на месте. В гостиную вошел Малфой. Гермиона думала, что он уже давно спит, но, видимо, ошиблась… Дорожная мантия распахнута, волосы растрепаны, а лицо, бледнее обычного, все в пыли. Секунду он покачиваясь стоял и смотрел на нее, а потом рухнул на пол. Мир будто ожил. Выкинув сигарету, девушка бросилась к нему, переворачивая на спину. Мантия распахнулась, и Гермиона вскрикнула. По белой рубашке медленно растекалось алое пятно, а ткань пропитывалась кровью. Она не знала, где он был и что произошло, но понимала, что в больничное крыло идти нельзя. Гриффиндорка рванула в свою комнату и схватила волшебную палочку. Секунда, и она опять рядом с Малфоем. Сначала она левитировала Драко в его спальню, а потом стащила с парня мантию и рубашку. Глубокая рваная рана была на его правом плече ниже ключицы и спускалась под руку.

— Грейнджер, не… — он приоткрыл глаза и начал хрипеть.

— Заткнись и не двигайся! — прошипела девушка, судорожно думая, что с ним делать.

— Больничное крыло… не…

— Понятное дело! — вспылила гриффиндорка. — А теперь заткнись, если не хочешь сдохнуть! — к ее огромному удивлению, Малфой подчинился. Чему война ее научила, так это залечивать раны разных дураков, влезающих в передряги. — Будет больно, — предупредила Гермиона, удобнее беря палочку.

— Ты же знаешь, мне не привыкать, — усмехнулся слизеринец.

Драко стиснул зубы и пальцами скомкал покрывало. Боль и правда была сильной, но с Круциатусом не сравнится. Гермиона проводила кончиком палочки по его плоти, не боясь запачкать драгоценный предмет. Казалось, что она распевает, мурлыкает себе под нос какую-то песню на неизвестном языке. Малфой не вслушивался. Ему казалось, что его тело обожгло пламенем, а потом замораживало и так по кругу. Чем-то напоминало заклинание, которым его спас от Поттера Снейп… Стиснув зубы, Драко терпел, не дергаясь с места, и старался не издавать ни одного звука.

Наконец боль притупилась, и он открыл глаза. Все вокруг плыло, плясали яркие пятна, из-за чего голова начала болеть, но чего он не увидел — Гермионы. Девушки рядом не было, но в ванной горел свет. Через минуту она и правда вернулась с тазом воды. В наглую открыв его шкаф, она взяла две его рубашки, а потом, бросив их на пол, порвала на лоскуты с помощью заклинания. Сев на край кровати и поставив таз с водой на тумбочку, она начала мочить тряпки, а потом смывать с его груди кровь. По мягким и явно отработанным движениям было видно, что ей не впервой. К своему удивлению, Малфой заметил, что импровизированные губки были теплыми и успокаивали болевшее тело.

— Грейнджер, рубашки-то мои в чем провинились, — через боль поинтересовался Драко, ухмыляясь краем губ.

— Язвишь? Значит все хорошо, — усмехнулась гриффиндорка бросив на него спокойный взгляд. — Нужно смыть кровь. Неужели ты думал, что я принесу в жертву что-то из своей одежды? — фыркнула девушка, а в ее темных глазах вспыхнули огоньки смеха.

— Вижу, тебе не привыкать? — Малфой попытался сесть, но Гермиона требовательно надавила на его здоровое левое плечо, заставляя лечь обратно.

— У меня было два друга идиота, которые постоянно лезли во все… во все битвы, которые могли найти, — наконец подобрала культурные слова девушка. — Расскажешь, что с тобой стряслось?

— Еще чего! — хмыкнул Драко, понимая, что рассказывать ей правду — самая глупая идея. Ему еще не настолько плохо.

— Ясно, — усмехнулась Грейнджер и даже не обиделась. — Остальные, я так понимаю, знать об этом не должны? — Малфой зло посмотрел на нее. — Тихо, я же просто спрашиваю.

— Включи свой феноменальный мозг, — процедил сквозь зубы слизеринец.

— Обязательно, — съязвила девушка, щуря глаза. — Садись, — она помогла ему, поднимая за здоровую руку. — Ты весь в пыли, — заметила она, осматривая его лицо. Она сменила уже несколько лоскутов и кровавые тряпки теперь валялись на полу. — Во что же ты влез… — пробормотала Гермиона, стирая с его лица грязь.

— Думаю, дальше я справлюсь сам, — он резко схватил ее за руку, больно стиснув запястье. Серые глаза стали колючими. От парня так веяло опасностью, что девушка даже вздрогнула.

— Драко, — блондин дернулся, когда она назвала его по имени, приближаясь к его лицу. Гермиона была так близко, что он мог рассмотреть золотые крапинки ее глаз, длинные ресницы…- успокойся. Ты сейчас не в состоянии. Завтра ты должен выглядеть, как и всегда, а значит сейчас я подлатаю тебя. Или мне отвести тебя в Больничное крыло и доложить МакГонагалл? — она выгнула левую бровь. Драко стиснул зубы, но промолчал и ослабил хватку. — Отлично.

========== Глава 13 ==========

Гермиона повернулась на другой бок и яркое солнце ударило в глаз. Девушка проснулась, но решила еще полежать. Будильник даже не прозвенел, значит можно немного понежиться в кровати. Вдруг свет кто-то закрыл, и гриффиндорка резко открыла глаза. Перед ней стоял никто иной, как Драко Малфой. Мокрые волосы были немного взлохмачены, он сам был в одних брюках и, засунув руки в карманы, с ухмылкой смотрел на нее. От ключицы под руку спускался еще не затянувшийся широкий рубец. Воспоминания вчерашней ночи вспыхнули в сознании. А что он делает в ее комнате? Грейнджер осмотрелась, и внутри все похолодело. Поправочка. Что она делает в его комнате?!