В течение следующих месяцев Снейп практически не показывался в Хогвартсе. Только раз, и лишь по просьбе Авроры, он провел собрание коллектива, а после, нарочно сцепившись с Вектор, невзначай упомянул, что оборотней не берет человеческая зараза. Для этих тварей, мол, не писаны законы колдомедицины. Септима должна была уцепиться за эти слова и, конечно же, помчаться в библиотеку. А дальше как по нотам… Запретная секция, шестнадцатый ряд и небрежно всунутая вверх тормашками книга. Даже если Вектор не обратит внимание на название, она достанет книгу, чтобы исправить халатность библиотекарши. Нехитрое заклинание раскроет перед ней нужную страницу и вот он обведенный красным абзац.

Сказать прямее, что отцом ее ребенка, учитывая, что Септима принимала зелье, мог оказаться только Люпин, не вышло.

Снейпу было плевать, избавится Вектор от ребенка или нет. Но это волновало Синистру, она чувствовала себя виноватой перед Септимой, а Северус не хотел, чтобы Аврора жила с чувством вины.

Впрочем, плевать Северусу стало не только на Вектор. С момента побега Авроры из Хогвартса, а все считали, что она сбежала, он перестал вникать в происходящее и практически полностью отошел от дел. Заправлять в Хогвартсе начали Кэрроу, что сказалось на общей атмосфере далеко не в лучшую сторону. Школьники остались без обещанной защиты директора, но, к счастью, тут на помощь пришли стены замка. Пока Снейп занимался тем, что перетаскивал в Паучий тупик львиную долю литературы по протеканию беременности у ведьм, Хогвартс укрыл наиболее уязвимых учеников в стенах Тайной комнаты. Снейпа это устроило, и он без зазрения совести даже спать в замке перестал. Лишь в ту ночь, когда Поттер достал из озера меч, он не смог отправиться к Авроре и остался в Хогвартсе. Ему было до удушья скверно, как скверно бывало каждый раз после того, когда он вызывал Патронус. В такие минуты он ненавидел себя, подчас сожалея о том, что способен на эту проклятую магию. Казалось, лучше бы он не жил.

Истязая себя воспоминаниями, Снейп несколько дней не выходил из директорского кабинета, но, в конце концов, страх за Аврору пересилил и он вернулся в Паучий тупик, чтобы упасть в ее объятия. Конечно, давно было пора отправить ее на континент. Одна за другой отправлялись лодки через Ла-Манш, а он все тянул.

Что будет с ней во время родов? Справятся ли магловские врачи? Им Снейп не доверял. А после? Одна, с крошечным ребенком в чужой стране, не владея ни языком, ни легилименцией… Даже если он передаст ей все свои сбережения, а он собирался сделать именно так, этого хватит ненадолго. За шестнадцать лет в Хогвартсе он ничего не скопил, получая на должности профессора зельеварения сущие копейки. Нет, он не мог отпустить ее до того, как она восстановится.

Так Снейп и строил планы, пока в Хогвартс внезапно не нагрянул Поттер. Северус не ожидал, что мальчишка выкинет такую глупость, парень шел на верную гибель, и безропотно смотреть на это, вопреки завету Альбуса, Снейп не смог. Между желанием рвануть за Авророй и долгом перед Лили, он выбрал второе, до последнего надеясь в очередной раз спасти парня. Однако планы Дамблдора имели обыкновение сбываться.

То, что случилось дальше… В общем-то, это была расплата. Всю жизнь Северус знал, что конец его будет таков. Все эта боль и ужас — цена его ошибок.

Зеленый. Цвет ее глаз и цвет смерти.

— Посмотри… на… меня… — прохрипел Снейп, из последних сил держа Гарри за ворот.

Мальчишка перепугано уставился на него, и Северус почувствовал, как проваливается в ледяную тьму.

Все было кончено. Мучения были кончены. Мир исчезал, чувства таяли, пока не осталось ни страха, ни боли, ни даже собственного тела. Хотя, вероятно, именно поэтому не было и боли. Нет тела — не боли.

И это благость.

Снейп лежал на спине, слушая тишину.

Казалось, это длилось вечность.

Он не знал, как долго так лежал, да и лежал ли или парил в залитой зеленым светом бездне. Свет был настолько ярким, что пробивал сквозь сомкнутые веки. И тут Снейп понял, что у него все-таки остались глаза. А значит, есть голова, туловище, руки, ноги и, мать его, даже яйца — они касались пола или того, на чем он лежал. Одежды не было, но это не имело никакого значения. Главное, не шевелиться, иначе все рассыплется, и рухнешь в бездну. Стоило об этом подумать, как рука дрогнула, и он определенно ощутил под пальцами некоторую твердую, неровную и прохладную поверхность. Зелёный свет стал ярче, приближаясь, и Северус, щурясь, приоткрыл глаза. Зрение фокусировались очень медленно, зелень отступала, сужаясь до небольшого круга размером с радужку зрачка. И, проморгавшись, Снейп увидел, что над ним склонилась женщина с зелёными глазами. Ее лицо было чужим и совершенно незнакомым, но Северус точно знал, кто она. Хотя все это было нереально.

— Лили, — отрешенно произнес он.

Она кивнула. Снейп дернулся подняться, но она удержала его, положив ладонь на его обнаженное плечо. Матерь божья, да он же абсолютно наг! Его обожгло стыдом, и это было первое проснувшееся чувство.

— Лежи, — уверенно сказала она и, будто бы прочитав его мысли, заботливо укрыла колючим пледом.

— Но ты ведь умерла.

— Вероятно, не для тебя.

— Ты призрак? — с сомнением спросил он.

Женщина покачала головой.

— Ты хотел, чтобы я осталась призраком, но ты ведь знал, что это невозможно. Я должна была бесстрашно смотреть в лицо смерти, иначе Гарри было не спасти.

— Ты всегда была храброй, а я был трусом, — признал Снейп. И это было правдой. Страх, равно как и стыд, были его вечными спутниками.

Женщина ласково улыбнулась и покачала головой.

— О нет, ты был так храбр! И я горжусь тобой, мой милый, как никем. Ты жил, изо дня в день рискуя собой, хотя ты как никто знал цену. Ты видел смерть, и знал, какой она бывает от рук Темного Лорда, но смело продолжал свой путь.

— Все оказалось бессмысленно. Я не смог сберечь твоего сына.

— Ты сделал больше, чем кто-либо ради Гарри. Я не виню тебя ни в чем. Ты и предположить не мог, что в пророчестве говорится о моем сыне, — ласково сказала женщина, а затем поймала его руку и, притянув к себе, поцеловала с такой благодарностью, что от этого жеста Снейпу стало не по себе. У той Лили, что он знал и любил, он сам был рад в ногах валяться! Хотел ли он когда-либо такого?

Нет!

Или да?

Тем временем женщина, прикрыв глаза, прижалась щекой к его руке, а затем поцеловала снова.

Нет, он хотел признания! Это было несомненно. Где-то глубоко, очень глубоко, ему до сих пор хотелось услышать, что он лучше, достойнее Поттера. Эту обиду он пронес через всю свою жизнь наравне с любовью, хотя нести крестом обиду оказалось даже проще.

— Я умер, да? — он прикоснулся к шее, но она была цела и невредима.

— Сложный вопрос, — улыбнулась Лили. — Вероятно, что-то тебя все ещё держит. Согласись, вряд ли мы говорили бы с тобой, будь ты мертв. Разве все это похоже на загробный мир, ты ведь в него не веришь.

— Тогда где мы? — спросил Снейп.

— А как ты думаешь?

Северус, наконец, приподнялся, но, даже не успев оглядеться, понял, что они на детской площадке за пустырем в трех верстах от собственного дома.

Почему он оказался здесь?

— Мы познакомились тут, ты помнишь? — ответила она на незаданный вопрос. — Должно быть, наша встреча на многое повлияла в твоей жизни. А, может быть, дело в другом.