Я нахожусь за его спиной, один прицельный удар и он труп. Вдруг раздается грохот такой силы, что я теряю равновесие. Пол сотрясается и начинает обваливаться. Поток воды обрушивается с новой силой, пробивая пол и едва не задевает меня. В том месте, где я стояла зияет сквозная дыра. Я бегу к лифту, прикрывая голову от обломков, которые сыпятся с потолка. Рядом со мной то же самое делает Гейл. Свет мигает и гаснет, остается лишь аварийное освещение. В темноте я не замечаю скрытый под под водой камень. Споткнувшись, я падаю, а подо мной тут же обрушивается пол. Каким-то чудом мне удается ухватиться за уступ. Я вскрикиваю от боли: пальцы левой руки словно онемели, но я продолжаю держаться. Разрыв достиг и Хоторна: он также как и я повисает над пропастью, метров в двух от меня. Он рычит от боли в пробитом мной плече.

Вода стекает вниз, заливая мне глаза. Пытаюсь зацепиться за что-то ногами, но бестолку. Сжав зубы, пробую себя подтянуть, но больная рука не дает этого сделать. Гейл тоже старается выбраться. У него это выходит лучше. Вот он уже упирается локтями и вот-вот выберется. Но вдруг он замирает, даже почти в полной темноте я вижу его ужас, который говорит об одном. Он здесь.

И все разрушения, словно по команде, обходят нас. Лестер Вильямс неторопливо подходит к Гейлу. Он с головы до нитки промок, но его это будто делает краше. На его плече нет лука, а в руке он не держит меч, в руке… Сердце в груди делает кульбит, а руки, которые и без того напряжены, начинают предательски дрожать. Если бы не вода, то мое лицо покрылось бы потом. В руке Лестера я вижу камень размером с буханку хлеба.

Как бы я не старалась себя убедить, но травма головы принесла мне не только физическое увечье, но и психическое. Едва мне на глаза попадались такие камни, как меня накрывала паника. Первое время она была не контролируемая: я могла сорваться с места и убежать, куда глаза глядят. С годами я не избавилась от этой фобии: просто перестала появляться в тех местах, где они могли быть. Парадоксально, но в дистрикте, где добыча камня является официальной, они просто так на дороге не валяются. Сейчас же я не могу оторвать взгляд от камня. Воспоминания накрывают меня с головой, что я почти теряю связь с реальностью.

Тем временем, Лестер садится рядом с Гейлом на корточки и хватает его за руку. Я вижу, как Двенадцатый пытается сорваться вниз, утянув Вильямса за собой, но тот крепко держится, упираясь ногами. Первый поудобней берет камень и со всей силы под эффектные искры от замыкания бьет Гейла по лицу. Он повторяет так несколько раз, пока лицо Гейла не превращается в уродскую кровавую массу. Я ошарашено смотрю на это. Голова пульсирует так, что вот-вот разорвется. Лестер ослабляет хватку и безжизненное тело Хоторна поглощает бездна под грохот пушки. Этот звук возвращает меня обратно в реальность. Уступ, за который я держусь, рушится и я срываюсь вниз, едва успев зацепиться за торчащую арматуру. Обвал продолжается, поток воды норовит меня утащить вслед за Гейлом. Я поднимаю голову. Глаза заливает вода, но я вижу, как Лестер подходит ко мне. В руках у него ничего нет. Силы в конец концов оставляют меня. Я мысленно прощаюсь с миром и разжимаю ладонь, но тут Вильямс хватает меня за руку и вытягивает на поверхность.

Осознание, что я осталась жива, приходит почти сразу. Я вскакиваю на ноги, намереваясь атаковать, но Лестер легко выкручивает мне руки и прижимает к себе спиной. Даже под потоками воды я чувствую на шее его горячее дыхание и едва уловимый сладкий запах духов. Я тяжело дышу от усталости. Лестер почти возбужденно вздыхает и невесомо касается губами моей шеи. Я цепенею. Сто процентов это будут самые яркие кадры Игр. Я пробую вырваться, но мужчина крепко меня держит, сильнее прижимая к себе. Вильямс усмехается и немного прикусывает мочку моего уха. Я чувствую как он медленно шевелит губами, будто что-то говорит. Вдруг он резко откидывает меня от себя и уносит ноги к лифту, который на удивление работает. Когда я встаю на ноги, он уже уезжает наверх. Я остаюсь совершенно одна под потоками воды. Стены вот-вот разрушаться и погребут меня под завалами.

— Мирта! Мирта, давай сюда!

Я резко оборачиваюсь. Джерри находится на самом нижнем уровне еще целой трибуны и тянет руки вниз. Я со всех ног устремляюсь к нему и хватаюсь за руки, наплевав на боль во всем теле. Джерри подтягивает меня и мы бежим на следующий балкон. Потоки воды проламывают стены, мы едва успеваем взбираться выше. Когда мы достигаем двери, мощный поток воды обрушивается на нас и заталкивает внутрь. Мы как раненые звери бежим вверх по лестнице.

Кажется, на нас обрушится вся арена. Ангар уже залит водой. Все, что нам остается это бежать, бежать, куда глаза глядят. Балконы падают один за одним, вода спешно прибывает. Я слышу, как Джерри пищит о том, что не умеет плавать. Мы вбегаем в коридор, где за нами гнались живые мертвецы. Он еще сухой и целый, но длится это недолго. Кажется, что везде, где мы пробегаем начинаются обрушения. Коридор заполняется водой очень быстро. Нас подхватывает поток и несет дальше. Свет полностью гаснет. Я едва успеваю поднимать голову над водой, чтобы глотнуть воздуха. Я полностью теряю ориентацию в пространстве: меня крутит из стороны в сторону и, в какой-то момент, я бьюсь головой об стену.

***

— Жду тебя… Я тебя…

— Мирта!

— Я жду тебя…

— Мирта!

Я резко распахиваю глаза и вижу обеспокоенное лицо Джерри.

— Джерри, что… — пробую встать, но голова тут же идет кругом. Парень кладет мне руки на плечи, заставляя лечь обратно.

— Спокойно, не торопись. Странно будет звучать, но мы здесь в безопасности.

— Где? — я, на сколько это возможно, осматриваюсь вокруг. Небольшая комната кажется отдаленно знакомой.

— Это наше первое убежище, — подтверждает мою догадку Джерри. — Я очнулся неподалеку. Эка нас занесло, конечно. Ты была рядом, так что я принес тебя сюда. Я сам очнулся, может, полчаса назад, не знаю: часики Лесли воды не выдержали, так что не могу сказать точно.

Я осторожно приподнимаюсь и опираюсь спиной о стену. Провожу ладонью по полу: он оказывается совершенно сухой.

— Как сюда вода не добралась…

Джерри ухмыляется.

— Понятно как: распорядители. Я тоже удивился. А потом, когда очнулся, смотрю: а дверь в тот большой ангар открыта, а вода в нем стоит и сюда не попадает. Я такой рукой провел, а это силовое поле. Хорошо хоть оно не электрическое. Так, просто пленка, но крепкая.

— Значит, они постепенно нас сгоняют в одно место…

Я поднимаю правую руку. Даже самое легкое движение пальцами приносит неимоверную боль. Осторожно снимаю перчатку. Та будто приросла к коже, также как и водолазка. Беру единственное оставшееся лезвие и срезаю ткань. Рука почернела до самого локтя, запах от нее как от тухлого мяса.

— Может, тебе ее перевязать? Бинты есть. Чемодан оказался водонепроницаемым

Джерри помогает мне снять броню и куртку. Ножей у меня осталось всего пять. Некоторые я растратила, остальные потеряла в воде. Я полностью срезаю левый рукав водолазки. Кладу нож на ладонь и сжимаю зубы, когда Джерри начинает обматывать мне руку. Теперь у меня вместо руки своего рода шип. Бинта едва хватает, чтобы полностью обмотать кисть и запястье. Покончив с этой процедурой, парень садится сбоку от меня. Я вижу, что тряпка, которой он перемотал щиколотку пропиталась кровью.

— Надо было тебя перевязать.

Джерри отмахивается.

— Да не, пустое. Так нормально. Рука вон тоже почти не болит.

Я молча пялюсь в одну точку, взвешивая свои шансы на выживание. Джерри достает из чемодана оставшиеся две бутылки воды: одну ставит передо мной, другую — перед собой. Так мы и сидим: никто не произносит ни звука, только животы время от времени бурчат от голода.

— Уже три часа прошло, — говорит Джерри.

— Откуда знаешь?

— Считал.

Я усмехаюсь и прикрываю глаза.

— Сколько нас осталось?

— Без понятия, — отвечает Третий. — Может кого-нибудь затопило.