— Угу…
— Ты так покраснела.
Я поднимаю на него глаза.
— Просто из всех запретов я только курю и много ем.
Катон минуту обдумывает мои слова.
— Так у тебя никого…
— Нет. У меня же не очень хорошая репутация. К тому же, я инвалид с дырой в черепе.
— Они просто дураки. Как такую красавицу можно упустить?
Брови медленно ползут вверх.
— Ты пьян? — в ответ он смеется.
— Ну, есть немного. Нет, ну правда — ты и на Играх выглядела чудесно. Помню твое платье. Оно было таким розовым и легким. Лесли тогда еще ругалась, что ты его неправильно носишь.
— Оно было слишком длинным…
— И несмотря на это, ты выглядела очаровательно. Опасно очаровательно. Такая миниатюрная смерть на каблучках…
— Да ладно, перестань, — я улыбаюсь. — Тебя комплименты тоже во время особой церемонии говорить научили?
— Нет, это уже пришло с опытом.
Мы оба смеемся. Если бы три дня назад мне сказали, что я буду мирно ужинать с Катоном, да еще и принимать от него комплименты, я бы этого смельчака изрешетила ножами. Здесь он какой-то другой. Мягкий, галантный. Никогда бы не поверила, что он может быть таким, если бы сама не увидела.
Я настолько погрузилась в мысли, что не сразу заметила, что Катон взял меня за запястье и медленно провел большим пальцев по браслету.
— Я когда тебя увидел в смотровом зале, во мне будто все перевернулось. Не знаю почему… Ты мне напоминаешь о прошлой жизни.
— Странно, что именно сейчас.
— Наверное, дело в той нераскрытой части Игр, — он смотрит мне в глаза. — Почему ты меня поцеловала?
— Я не помню, я же узнала об этом недавно. Может, потому что это был мой последний шанс вообще кого-то поцеловать, — наверное мои слова прозвучали обидно, но Катон лишь улыбается и продолжает гладить меня по руке.
— Энобария говорила, что любое проявление чувств приведет к поражению.
— И она оказалась права.
Он задумчиво и с легкой улыбкой смотрит на меня. Мне тяжело понять, о чем думает Катон, ведь, по сути, я его совсем не знаю. Мы не разговаривали в Академии и редко общались, даже когда жили в Тренировочном центре. За этот вечер мы проговорили дольше, чем за всю жизнь. Но разительные перемены в его характере меня немного пугают. Признаться, мне было бы комфортней, если бы он оставался в образе безжалостной машины-убийцы. А теперь он представляет для меня загадку. Он продолжает гладить меня по руке, и я почему-то не могу отнять ее. Эту идиллию прерывает Кира.
— Прошу меня простить, но у нас небольшие проблемы. В мой бар решили наведаться распорядители, и я подумал, что они не должны вас увидеть.
— Когда они придут? — обеспокоенно спрашиваю я.
— Они уже здесь.
— Дьявол, — злобно произносит Катон.
— Не волнуйтесь. Здесь есть черный ход. Можете спокойно пройти через него, — заверяет Кира.
— Да, хорошо, — я достаю кошелек, но Катон меня останавливает.
— Не смей, — сурово говорит он мне и расплачивается за ужин. — Я же тебя пригласил — мне и платить.
— Грубиян, — бормочу я.
Кира проводит нас через черный ход. Жмет руку Катону, прощается со мной и возвращается в бар. Мы остаемся вдвоем во дворе. Людей поблизости нет.
— Мне, наверное, стоит вернуться в Тренировочный центр, — говорю я. — Уже поздно.
— Давай, я тебя провожу.
— Чтобы кто-то заметил нас, как мы вдвоем идем под ручку? — насмешливо спрашиваю я. Катон смеется.
— Заметь, про ручки сказала ты, — замечает он. — Там, кажется, стоит такси. Пойдем.
Я покорно следую за ним. Мы садимся в машину, Катон просит довезти нас до Центра.
— Слушай, таксист же нас видел, — шепчу я Катону.
— Так они же безгласые.
— Как так? Они же спрашиваю куда довезти и деньги просят…
— Да, только это роботизированный голос говорит.
Я почему-то чувствую себя глупой и отсталой от жизни. Мы довольно быстро доезжаем до места. Возле Тренировочного центра настоящие толпы народу.
— Сколько народу, — расстроено произношу я. — Ну ладно, спасибо за вечер, я пойду.
— Подожди, — Катон берет меня за запястье. — Завтра еще раз встретимся?
Я смеюсь.
— Ну ты даешь, я могу подумать, что ты за мной ухлестываешь.
— А может, так оно и есть?
— И зачем тогда?
Он лишь улыбается и вдруг целует мои пальцы.
— Подумай на досуге, — с этим словами, он отпускает мою руку. Я молча выхожу из такси.
Выйдя из машины, я быстро забегаю в Тренировочный центр и поднимаюсь на второй этаж. Едва я открываю дверь, как меня встречает Лесли.
— Ну как все прошло?
— Боги, Лесли! Ты меня напугала… — я с облегчением снимаю туфли. — Ох, наконец-то…
— Как прошло свидание? Рассказывай!
— Хорошо. Мы посидели в ресторане, а потом он посадил меня на такси, и вот я здесь.
— Вот как, — Лесли хитро улыбается. — А я уж думала, ты сегодня не приедешь…
Интересно, почему она так думает? Я ухожу в свою комнату и готовлюсь ко сну. Переодевшись в пижаму, падаю на кровать. Я совершенно сбита с толку. Катон мне все рассказал, и у меня нет теперь причин ему не доверять. Но, чтобы так опекать меня, да что там говорить, ухаживать за мной — это слишком. И самое ужасное, мне это нравится. Еще несколько дней назад я его ненавидела, а теперь мне хочется с ним видеться. Боги, до чего же я докатилась. Что за приземленные романтические чувства вскружили мне голову? Не любовь же это все-таки. Профи не могут любить. Мы так обучены, мы с этим живем. Даже все наши победители, которые в большинстве своем являются привлекательными людьми, не завели семьи. Ну, кроме Магнуса Шара, но он человек особенный. Наверняка они ходят по специальным заведениям, но это только ради утоления похоти и все. Обычное желание и никаких чувств.
Точно! Вот зачем Катону все эти ухаживания. Он просто хочет со мной переспать, вот и все. Он открыл мне глаза за все происходящее, подарил украшение, пригласил в ресторан, и я должна как-то ему оплатить. Все встало на свои места. Любую другую девушку это бы обидело. А я уже раскатала было губу…
Энобария права: проявление чувств ведет к гибели.
========== Глава 7 ==========
Все-таки зря я перед сном рассуждала на романтические темы. Уж лучше бы мне снились Игры и моя смерть, а не огромная комната с шоколадным фонтаном и роскошной кроватью… Я отгоняю ночные воспоминания и поднимаюсь с постели.
Позавтракав, спускаюсь в смотровой зал. С удовольствием обнаруживаю, что шансы на победу моих трибутов стали еще ниже. На данном этапе высоко оценивается Дистрикт-1 и — к моему удивлению — ничем не примечательный Дистрикт-6. Сегодня после обеда начнутся индивидуальные показы.
Я выхожу на улицу. Погода более чем чудесная: ярко светит солнце, на небе ни облачка. В смотровой зал не торопясь идут люди. Закуриваю и медленно выпускаю дым, чувствуя странную безмятежность, которая вскоре может обернуться безысходностью. Впрочем, это приятные перемены: не все же время ощущать тревогу. Докурив, намереваюсь пройти в зал, но замечаю в толпе Катона и Грейс Гламур. Они идут под руку и о чем-то весело болтают. Гламур замечает меня и, к моей радости, тут же меняется в лице. Я не могу понять: то ли она испугалась, то ли разозлилась, но, тем не менее, девица быстро отводит от меня взгляд. Катон мельком смотрит на меня — так же холодно, как и в первый раз в смотровом зале. Я, улучив момент подмигиваю ему и легко улыбаюсь. Буквально на мгновение его лицо смягчается, и он одаривает меня теплой улыбкой. И вот его лицо снова становится бесстрастным. Вовремя — Гламур хватает его за руку и уводит в смотровой зал.
Я в полном шоке от себя. Я что, заигрывала с ним сейчас? Ведь буквально вчера пообещала себе, что прекращу эти игры, и вот, пожалуйста. Да уж, тот еще любовный треугольник, учитывая, что в нем никто никого не любит. Разве что Гламур, но и то вряд ли.
Во время обеда я еще раз напоминаю своим трибутам, что выступить они должны средне. Настаиваю на том, чтобы они и близко не показывали, на что действительно способны. У Розали основное преимущество в ножах — это бесспорно. Несмотря на навыки, которые она продемонстрировала на Смотрах, владеет она ими хуже, чем я, но, тем не менее, намного лучше многих, в этом я почти уверена. Что касается Максвелла, то он абсолютный универсал: владеет каждым видом оружия по чуть-чуть. Но основной акцент у него сделан на копьях. Эта парочка напоминает чем-то меня и Катона, правда, последний был больше по мечам, нежели копьям.
