– Андрюша, ты просто в метро из театра не возвращался, – покачала Катя головой и тоже улыбнулась. – Там то и дело видишь попутчиков, которые листают книги, по которым только что посмотрели спектакль. Знаешь, это так здорово, сесть в вагон, открыть книжку и увидеть, что сидящий напротив человек тоже «проверяет» что-то свое.
Он соглашался, обсуждал особенно понравившиеся моменты, а после одного такого обсуждения потом долго не мог уснуть ночью – вспоминался спектакль «Три сестры», как он его смотрел первый раз, так и не удосужившись прочитать пьесу до спектакля. Переживал за своего тезку и его сестер, думал, что Наташа со временем поймет, во всех смыслах разницу между «зеленым» и «матовым», будет тянуться наверх, и в этом и будет смысл – в росте, в развитии. Не подумал тогда, что она может оказаться бездушной и неспособной расти. В начале второго действия Наташу ему было именно жалко – Прозоров же ее явно не любит, она ему скучна и уже почти безразлична, он уже не раз пожалел, что женился на ней. Сестры ее избегают, да и на уме у Наташи только лишь ребенок. Ее измена с Протопоповым Андрея покоробила, но он сначала попытался ее оправдать: Наташе плохо, она чувствует нелюбовь мужа и его сожаления о женитьбе, возможно, сама начинает жалеть о женитьбе, а потом внезапно проступило, что она прогнала ряженых и разрушила праздник, якобы потому, что ребенок болен, но тут же сбежала от больного ребенка на гулянку. Лицемерка! А потом был момент, когда его тезка наедине с самим собой называл Наташу «мелким, слепым, этаким шершавым животным» – с ненавистью и презрением, с отвращением и раздражением. Вроде бы и за дело Прозоров так ее называл, но звучало жутко. И тогда ему даже не приходило в голову примерить эту роль на себя. Он тогда о женитьбе вообще не думал. А теперь невольно проводил параллели, и от них становилось тошно.
Кира и Ромка должны были вернуться в понедельник, выходные были свободны, и в пятницу утром Андрей решился на хулиганство. Позвонил Катиным родителям, извинился за форс-мажор и сказал, что ему необходимо уехать в командировку в Подмосковье на выходные, а без Катиной помощи он не обойдется. Зато в воскресенье он обязуется доставить Екатерину Валерьевну прямо к дому. Валерий Сергеевич поворчал немного для порядка, но от нескольких комплиментов талантам его дочери растаял и тяжело вздохнул:
– Ну, раз надо, так надо, Андрей Палыч. Вы только напомните, пожалуйста, чтобы она завтракала и ужинала, а то Катюша у нас человек увлекающийся…
Клятвенно пообещал лично проследить, чтобы она завтракала, обедала и ужинала, причем вовремя. Кажется, убедил.
Эти выходные они провели в его квартире безвылазно. Андрею очень хотелось, чтобы они растянулись как можно дольше, но вечер воскресенья наступил до обидного быстро. Оставалось только наблюдать, как Катя собирает вещи в сумку и проверяет, не забыла ли она что-то в ванной или на кухне. Хотелось, чтобы она осталась тут и дальше, но что он скажет Кире? И без того не ясно, как выкручиваться теперь перед консьержкой. Еще и свадьба эта надвигающаяся снежной лавиной…
А Катя поняла все правильно – что она уходит из этого дома навсегда. Она уже надела сапоги и пальто, но вместо того, чтобы натянуть берет, вернулась на кухню:
– Кузенька, Кузьма Кузьмич, давай это будет твой дом? Андрею без тебя будет плохо, ты тут нужен. У него скоро будет семья, дети. Ты ведь ему поможешь, правда?
Она погладила куклу по вихрастой голове и улыбнулась:
– Андрюш, пусть лучше домовой хранит твой уют. Так будет правильнее.
Андрей неопределенно пожал плечами. Лгать Кате сейчас и убеждать ее, что свадьбы не будет, язык не повернулся. Но отчего-то вспомнился сон, в котором он так ничего не сделал, чтобы защитить Катю.
К дому Пушкаревых ехали молча. Настроение у Андрея было отвратительное. А когда Катя поцеловала его в щеку – не в губы! – перед тем, как выйти из машины, на душе стало и вовсе погано. И ведь ничего не изменишь.
Комментарий к Глава 12. Лягушка в кипятке
Мне очень важен положительный фидбэк, поэтому я всегда с нетерпением жду ваших отзывов - именно они подталкивают меня к написанию того, что задумано. Для меня они гораздо важнее чем циферки “ждут продолжения”.
Огромное спасибо всем, кто исправляет опечатки в “публичной бете”!
========== Глава 13. Не такое уж и плохое утро ==========
Домой Андрей приехал в полном раздрае. Пару часов слонялся по квартире, не зная, чем и заняться. Дел никаких не было – перед своим уходом, Катя убрала все, что могло напомнить о ее присутствии, даже сменила постельное белье на чистое. То, что эти дни все-таки были на яву, подтверждала только кукла домового на кухонной полке.
– Ну что, Кузя, вот и остались мы одни, – произнёс Андрей вслух. Тишина, которая прежде казалась уютной и приятной, теперь давила. – Нужно просто пережить этот вечер, а завтра все будет проще. Катя будет рядом в кабинете, еще и Ромка приедет. Прорвемся.
Он лег спать, когда еще не было и десяти вечера, но проснулся утром по будильнику совершенно разбитый. Всю ночь ему снилось что-то туманно-неприятное, не вспомнить даже. Позавтракал машинально, не потому что был голоден, а потому что «надо», и поехал на работу. Катя была уже на месте, строгая и сосредоточенная, полностью погруженная в написание отчета к Совету Директоров. Попытался ее обнять и поцеловать – отстранилась:
– Андрюш, не надо. Кира Юрьевна вот-вот приедет. Тебе не нужны лишние проблемы.
Оставалось только скрипнуть зубами и ретироваться на свое место за президентским столом. Несколько раз пытался прочесть какой-то документ, но сосредоточиться никак не выходило и смысл ускользал. Плюнул и ушел в бар пить кофе. Там его и застали вернувшиеся из аэропорта Кира с Ромкой.
Не то что бы Андрей ожидал от Воропаевой извинений при Ромке, но ее поведение – как ни в чем ни бывало – его покоробило. А она щебетала, словно ничего не произошло, и даже похвалила его за примерное поведение в ее отсутствие. Взъерошила ему волосы, оставила след помады на щеке и упорхнула к себе в кабинет.
– Палыч, пойдем-ка в мой кабинет, – предложил Малиновский в полголоса, – а то после ухода Киры у тебя такой мрачный вид, что ты всех сотрудников распугаешь. Это от того, что она ушла к себе в кабинет работать или потому что она вообще приехала?
– Увы, второе, – буркнул Андрей так же вполголоса. – Пойдем, поговорим.
Они обсудили Катино предложение играть по сценарию инструкции, Ромка это вариант горячо поддержал, сказал, что Катя молодец и умница, но легче от этого не стало. Андрея корежило от одной мысли что сейчас нужно будет писать фальшиво-любящие слова на открытке и нести ее в Катину каморку с очередной безделушкой в придачу. И самое гадкое было в том, что слова-то – при всем их дешевом пафосе – как раз вполне соответствовали истине, но писать их приходилось как ложь.
– Андрюх, не раздробляйся, все будет хорошо, – попытался приободрить его Ромка. – Переживем Совет, а там все наладится.
Махнул рукой и ушел в свой кабинет, писать открытку. Только сгрузил подношения на Катин стол – пришла Воропаева. Точно, обеденное время. Пришлось идти с ней в «Корицу». Оттуда поехал напрямую в банк, а после к Юлиане. Вернулся в Зималетто уже когда Катя уехала. Ехать домой одному было как-то странно, непривычно. Хорошо еще, что от поездки к Воропаевой удалось отвертеться – сказал, что устал, да и ей после перелета нужно бы отдохнуть.
Рано радовался. Кира приехала, когда он только-только вошел в свою квартиру и сел на диван, пытаясь сообразить, что делать дальше – оставаться в пустой квартире было муторно. Пришлось изображать радость от ее приезда и делать вид, что не заметил ее удивления от того, что она застала его дома. Кира заказала ужин в японском ресторане, и оставалось только давиться суши. Впрочем, под виски со льдом роллы пошли неплохо. Ко многому можно приладиться.
Только вот во время ужина они едва снова не поссорились: Кире очень не понравилась кукла домового и она предложила выкинуть «эту безвкусицу». Сказал, что ему эта игрушка нравится, поэтому Кузька будет сидеть, где сидит. Кира скривилась, но спорить не стала, фыркнула только с пренебрежением:
