***

Погребальные костры окружили Винтерфелл плотным кольцом: количество павших в бою с ходоками настолько велико, а силы выживших настолько ничтожны, что братские могилы горят почти на каждом шагу. Приготовления к этому моменту шли несколько дней. Обессиленные северяне бережно и скорбно переносили тела своих друзей, родных и союзников на деревянные помосты, укутывали лежалым сеном. Больше всех, беспощаднее к себе работал Джон Сноу. Не зная отдыха, он разбирал завалы, руководил вассалами и одичалыми, с искренним сочувствием приносил соболезнования каждому дому, потерявшему близкого.

Бриенна тоже хотела помочь, но ее нелепая, неудачная рана вызывает опасения у лекаря, заставляет ее осторожничать и щадить себя. Хотя она с радостью заняла бы руки и голову, исполнила бы свой долг перед соратниками, как подобает рыцарю и командиру. До этой битвы ей не приходилось командовать на поле боя. Драться - да, она умела, она была хороша в этом. Тактика - да, она много наблюдала, старалась учиться, прислушиваться, анализировать. Но в настоящей битве все оказалось несколько иначе, чем она себе представляла. Ее люди - отважные и верные, она это знала, - перед лицом ледяной беспощадной смерти бились в неразберихе, перемещались, не слышали приказов. Кажется, она сорвала глотку, пытаясь докричаться до них, и если бы не сир Джейме, только Семеро знают, как она справилась бы с тем, чтобы увести людей за стены замка. Если бы не Джейме, только Семеро знают, удалось ли бы ей выйти из этой битвы живой. Мысль об этом наполняет ее самым вечным и беспощадным чувством на свете, древнее самого мира, это сильнее любви и прочнее верности, и глубина этого чувства ужасает, - ее сердце сжимается от благодарности.

Джейме стоял рядом с ней, бок о бок, плечом к плечу, гораздо менее потрёпанный, чем она сама, что обрадовало ее и в то же время озадачило. Кажется, ещё недавно - и вместе с тем целую жизнь назад - она уговаривала его не прекращать бороться, учиться жить с его увечьем, ещё недавно люди Болтона с легкостью выбили меч из его левой руки. Но теперь - Бриенне горько и сладко это осознавать - он снова предстал перед ней великолепным воином, сильным, искусным. Ей оставалось только надеяться, что они никогда не встретятся в битве, сражаясь за разные стороны.

Он не клялся в верности королеве Дейнерис, не преклонял колена, не просил защиты или убежища у Севера. Он пришёл бороться за живых, и он сделал это, и дальнейшие его решения и планы были ей неизвестны. Неопределённость медленно пожирала ее изнутри, ведь однажды вкусив этой отчаянной эйфории - знать, что вы вместе против ледяной вечности, против самой смерти - она уже не могла представить себе мира, где они не на одной стороне. Это врастало в неё несмело, постепенно, - с первого взгляда глаза в глаза, который они разделили вскоре после его прибытия сюда, через общее собрание, где отважной Бриенне Тарт едва хватило мужества, чтобы вступиться за него, сквозь их перепалки, ее посвящение в рыцари, его тёплый насмешливый взгляд, который теперь снится ей в безнадёжных снах о весне.

Но все это было глупостями, неважными и излишними. Бриенна не дура, ей известно о сложных и порочных отношениях между близнецами Ланнистеров - Джейме сам озвучил это при их первой встрече. И она прекрасно помнит королеву - тонкий стан, кошачьи зелёные глаза, повадки хищницы, красивой и желанной. На всём Севере, во всем Вестеросе не сыщется причин для Джейме забыть ее и отказаться от неё. В ней все - его семья, верность, любовь, страсть, понимание, которого у него не будет ни с кем другим, ибо между ними совсем другая глубина, другая близость.

- Я думал, что встречу смерть здесь, - его голос прозвучал спокойно, равнодушно.

В ее голове разом завертелось множество ответов, один другого нелепее, словно они с ним были героями старых романов, любовных песен, древних легенд.

Хотелось сказать: “Я бы не позволила”.

Хотелось сказать: “Я бы умерла следом”.

Хотелось сказать: “Семеро послали тебя в мою жизнь вернуть ей вкус и смысл, и ты сделал это в самой непредсказуемой и жестокой манере, и я знаю, что ты не пощадишь меня, не щадишь же сейчас, будучи так близко и бесконечно, беспощадно, навечно далеко, поэтому я буду с тобой честной, после тебя моя жизнь обратилась в такую пытку, лишенную чего-то важного, что с равнодушным, ледяным спокойствием…”

- …я тоже думала, что умру, - просто сказала она.

- Но вот мы здесь, - отозвался Джейме, и красивые его губы тронула лёгкая улыбка. - По большей части целые и невредимые. Кажется, мне заново придётся учиться жить после той ночи.

Джон, Дейнерис, Санса, Арья и Сэм поднесли факелы к самым горьким и несправедливым потерям. Она перевела на него взгляд.

- Вы вспомните, каково это, как только покинете Север. Это останется здесь.

Он посмотрел на неё в ответ с одному ему свойственной снисходительной улыбкой в зелёных глазах.

- Я думаю, что мне нескоро удастся проверить Ваши слова, леди-сир Бриенна. Пока я останусь здесь, - он снова повернулся к последним погребальным кострам, разгорающимся все ярче. - Здесь есть особое очарование, если только устроить в своей комнате пожар.

Она едва сдержала смешок.

- Вам просто нужно поддерживать слабый огонь в камине все время. Даже когда Вы покидаете комнату.

- Кажется, я более привередлив, чем Вы обо мне думаете. Я абсолютно уверен, что мне нужен самый высокий и яркий огонь во всем Вестеросе.

***

К ужину жители и гости Винтерфелла изрядно повеселели, постепенно прекращая скорбеть по мертвым и начиная чествовать живых. Официальные праздненства были назначены позже. Королева Дейнерис обещала всем славный праздник, достойный героев, но уже сейчас тут и там доносились истории о прошедшей битве, люди делились тем, что видели, что преодолели, и понемногу начинали праздновать это.

Бриенна выбрала себе место в конце зала, Подрик послушно приземлился рядом. Они коротали время за нейтральной беседой, лишь едва касаясь пережитого вместе. Ей хотелось сказать ему, как сильно она гордится им, как сильно ценит, но подходящих слов не находилось, да и они были бы лишними, поэтому она просто положила свою ладонь на его. И он все понял, судя по его тёплому благодарному взгляду.

За этим их и застал десница королевы. Подойдя к ним бесшумно, как и всегда, он деликатно кашлянул:

- Простите, что прерываю вашу беседу, но я срочно ищу компанию для себя и этого великолепного дорнийского вина.

Он с торжественным грохотом поставил на стол кувшин. Бриенна убрала свою руку, смутившись.

- Конечно, лорд Тирион, присаживайтесь.

Она не стала возражать, когда младший из Ланнистеров наполнил бокал Подрика до краев, не сказала ни слова, когда он проделал то же самое с ее бокалом. Тириона и Пода многое объединяло, поэтому она была только рада, когда они начали обмениваться историями и байками из совместного прошлого. Пусть Бриенна и слышала каждую из них сотни раз до этого.

- У вас тоже есть интересные истории, леди-сир Бриенна, - подмигнул ей карлик, - про моего брата.

- Боюсь, они не так хороши, как Ваши, - ответила ему она, вежливо улыбнувшись.

На ум пришёл другой разговор, очень похожий на этот. Зеленые глаза смотрят испытующе, без симпатии. Красивые губы, очень знакомой формы, кривятся в жестокой усмешке. Ей здесь не рады, ее здесь не ждали, ей здесь не верят. Здесь она только помеха, помеха чему-то, чего она сама до конца не может понять. “Вы его любите”, - сказала ей Серсея, и это звучало худшим обвинением на свете, самым бесчестным поступком, преступлением против природы и морали. Она стояла перед ней в глупом платье, в центре древнейшей из всех мыслимых войн - войны двух женщин за одного мужчину. Войны, в которой у неё не было ни шанса, но даже это не помогло ей заслужить милосердие королевы.

- Он ведь хороший человек, мой брат, - пьяно протянул Тирион, прищурившись. - Настолько, что даже сам не знает этого, пока ему не напомнить. Что ж, его можно понять. Его жизнь была полна дерьмовых примеров, - он потянулся за вином. - Как его возлюбленный брат, я только могу надеяться, что когда-нибудь рядом с ним будет достойный человек, с которым он будет счастлив…