Следующий год Гарри упорно осуществлял свой план, о котором он упоминал леди Малфой еще целых восемь лет назад. Во-первых, Драко получил весьма качественное лечение в одном из закрытых японских госпиталей, которое практически полностью устранило последствия многократного ущерба от второго непростительного заклятья. Во-вторых, над мужчиной (связанным и лишенным голоса, но не суть…) весьма долго колдовали цыганские шаманы. Поттер в то время весьма справедливо считал, что однажды утром не проснется, но результат того стоил. Наверное, всей семье никогда не забыть, как одним прекрасным вечером Драко появился в гостиной с подозрительно покрасневшими глазами и при всех провел собственную диагностику. Два отдельных ярко-золотистых витка магических лент показали им зарождение новых жизней лучше всяких слов. Переносить близнецов в тело женщины колмедик наотрез отказался и все девять месяцев стоически терпел неудобства в виде постоянно магического истощения и жуткого токсикоза. На самом деле, под раздачу бонусов попал не только Гарри, как основной источник дополнительной энергии, но и все остальные ребята. Каждый день они менялись, чтобы ненасытные близняшки не выпили их, как стакан с водой. Оба ребенка были черноволосыми и уже при рождении до жути похожими на отца. Драко тогда очень долго сокрушался, что он живет в окружении пятерых Гарри Поттеров, когда ему и одного было даже более, чем достаточно, но детей качал сам.
Из воспоминаний Альбуса резко выдернул довольный хохот старшего брата и оглушительный визг Скорпиуса, который с огромным удовольствием забрался ему на спину и сейчас активно изображал маггловский самолет.
— Ал, я тоже хочу посмотреть на море, — пролепетала малышка и неловко заерзала, словно пытаясь показать ему, как сильно ей хочется посмотреть. Вообще близнецы были на удивление самостоятельными детьми уже в свои три года.
— И большую водичку потрогать, — тут же мгновенно отозвался мальчуган и деловито вцепился пухленькими пальчиками в волосы Лили, чтобы не упасть. Яркие зеленые глаза, точь-в-точь как у отца, предвкушающе блестели.
— Зеллас, Эзра, давайте мы сначала поможем папе с сумками, а потом пойдем трогать водичку, договорились? — нежно улыбнулась девушка детишкам и поправила чуть сползающего с плеч Зела. Брат с сестрой внимательно посмотрели на взрослых, потом переглянулись между собой и важно кивнули, соглашаясь.
— Я сама, сама хочу пойти, — быстро проговорила Эзра и судорожно заболтала в воздухе маленькими ножками в розовых резиновых сапожках. Альбус осторожно опустил сестренку на землю, отдернул теплую кофточку и наконец отпустил ребенка в дом. Зеллас спустился следом, картинно и косо заправил свитер в брючки, крепко схватил девочку за руку и пошел с ней вровень.
В конечном итоге семья обустроилась на одном из северных морей только ближе к обеду. Одна половина вещей перекочевала из чемоданов в шкафы, а другая пока осталась лежать на полу большими неряшливыми кучами. Уставший Гарри помог Драко уложить близнецов и Скорпиуса на полуденный сон, перенес таки уснувшего вместе с ребятами супруга в их совместную спальню, накрыл задремавшего в кресле Северуса, который уже успел выцепить из сумок какую-то книжку, и, заглянув в спальню отдыхающих девочек, бесшумно спустился вниз. Им всем пришлось рано встать, чтобы добраться сюда, так что не грех немного и передохнуть. Остальные ребята негромко гремели кастрюлями на кухне, и мужчина сразу направился к воде.
Рокот моря казался очень далеким, словно этот звук приходил на берег из холодных глубин. Шелест волн, их тихая ненавязчивая колыбельная перебивалась тусклым отзвуком разбивающихся друг о друга волн. Небо висело низкое и натянутое, с редкими проблесками лазури, одинокими полосками грязно-синих туч и редкими островками белых облаков. Море перекликалось, шумело, как унылый редкий стук шаманских барабанов. Узкая нитка горизонта выделялась сплошной серой кляксой, но никогда не сливалась с печалью неба. Небольшие гребни волн пуховой шапкой обнимали океан, пряча в своих ласковых объятиях. Берега было два; близ спокойной и невозмутимой реки и у моря, но они, одинаковые и безмолвные, оставались одиноки. Землю сплошь покрывал светлый, зыбкий песок, сверху надежной каменной мантией раскинулись небольшие обломки веток, мелкая белая крошка крабовых лапок и ракушек. Этакой короной служили спутанные клубы водорослей, которые раскинулись по краям берегов. Скала на другом берегу — бывший титан — спала, окутанная легкой дымкой молочного тумана, как грозный страж. Корни ее молчания уходили в века и там терялись. Вода была мутной, льдисто-серебряной, с мелкой свинцовой рябью, шедшей то большими пятнами, то узкими обломками. Другой берег затягивала сочная зелень разных оттенков, от легкого салатового до темного малахитового. Воздух у моря густой и плотный, казалось, при желании его можно потрогать руками. Пахло морскими водорослями, но между этим ароматом ненавязчиво прогуливался тонкий сладковато-горький оттенок, источаемый белесыми цветами. Иногда этот изыск перебивался резкой солью, древесиной или запахом протухшей рыбы, костяные головы которых иногда встречались у самой кромки воды. Нудное попискивание стайки жирных чаек почти не перебивало грозного шороха прибоя. В небе, кроме затянутого солнца, лукаво поблескивал осколок луны; ее кривая улыбка. Немного в стороне тушу рыбы деловито потрошила горделивая черная ворона с внимательными глазами-бусинками. Неподалеку короткими перебежками скакала трясогузка. У продолговатой пристани отдыхал груженный корабль с черно-красным корпусом и высокой белой кабиной. Ближе к деревне болтались тушки средних крабов с грязными лапками и панцирями, полными мух. Рядом умирали морские звезды, бесцветные, забытые морем.
И, стоя перед этим великолепием, на мгновение забывалось, что когда-то было холодно и горько на душе. Здесь все печали медленно канули в море, и маг остался один на один с умиротворяющей пустотой. Воротник теплого свитера неприятно кололся, а палочка грела запястье. Внезапно мужчина почувствовал, как его обняли три пары мужских рук — высокий Том пристроил подбородок ему на макушку, обнимая поперек торса, Альбус и Джеймс по привычке зацепили чуть колючие щеки сухими губами, руки с разных сторон сомкнули на его груди, а головы устроили на плечах. Стало обжигающе тепло и уютно, словно в надежном коконе. Больше Гарри не чувствовал ничего. Только спокойствие и свободу.
Поттеры были счастливы.
========== Драббл 1. Враг в отражении(День первый) ==========
Комментарий к Драббл 1. Враг в отражении(День первый)
Я наконец-то написала первый драббл из цикла «Враг в отражении»! Давно хотела) Итак, кто там хотел еще историй про сумасшедшую семейку Поттеров?) Получайте! Кто правильно отгадает отсылку в драбблах, может заказать что-нибудь на свой вкус)А вообще, я не против послушать ваши пожелания в принципе.
ПБ к вашим услугам. Приятного прочтения!
Из пустоты на Беллатрису смотрели ее собственные глаза. Темные, с тяжелыми веками. Пронизывающие насквозь. Девушка зябко поежилась, будто пытаясь скинуть с округлых плеч странное наваждение, и весьма уверенно выступила из тени. Отражение, которое глядело на нее с не меньшим интересом тут же скопировало неловкое движение. Волшебница недовольно скривилась, а затем с вполне очевидным интересом протянула руку к абсолютно чистому стеклу, пытаясь коснуться. Нахальная копия высокомерно вздернула подбородок, но руку все же протянула. Когда пальцы девушек неожиданно сплелись в некрепкий замок, Трис зло сощурила глаза, но, вопреки тоненько звенящей интуиции не отпрянула. Ее левая рука поползла в сторону чехла с запасной палочкой и крепко сомкнулась на потеплевшем древке. Лукавая копия склонила голову на бок, как маленький ребенок, критически осмотрела Беллатрису и неожиданно зашептала:
— Ты так и ничему и не научилась, малышка Трис, — хмыкнуло существо, а затем жутко улыбнулось. За черными губами сверкнули изъеденные темной магией зубы, в богатой копне кудрявых волос медленно, но верно выгорала прядь у виска, и вытягивалось тело. Уже через какое-то жалкое мгновение на Поттер смотрела неопрятная, совершенно незнакомая женщина. Но, тем не менее, это была она. — Погляди на себя, во имя Салазара! Во что ты превратилась? — почти в прямом смысле этого слова прошипела другая Беллатриса, а затем резко дернула девушку на себя. Поттер практически мгновенно выхватила из чехла палочку и, скорее интуитивно, нежели осознанно, выпустила в проклятое наваждение режущее заклинание. Темная тварь глухо рассмеялась, поплыла неестественной черной жижей. Когда странная субстанция коснулась кожи Поттер, она принялась лихорадочно дергать рукой, пытаясь высвободить ее из крепкой хватки, а затем громко вскрикнула и повалилась на пол. Волшебница, игнорируя жгучую боль в левом предплечье, резко подскочила на ноги, опасно пошатнулась на каблуках, но все-таки смогла устоять. Склизкое бесформенное нечто растеклось по полу сравнительно небольшой лужей и больше не подавало признаков какой-либо активности. Зеркало раскололось надвое.
