– Всегда так, – заключил Уильям, удерживая Эдиту за шею над землей.

Брюнетка едва шевелилась, пока ногти мужчины глубже впивались в шею, пробивая прочную корку брони. В спине виднелись черные отверстия, из которых сочилась темно-багровая кровь, стекающая по телу к земле.

Это не просто ранения, это следы от пуль. От моих пуль, выпущенных из моего револьвера… когда… когда я стреляла?

– Запуталась в воспоминаниях? – Словно прочитав ее мысли, обратился к Илоне Уильям, позволив сожалению и пониманию проскользнуть в голосе. – Теперь ты понимаешь, что я вовсе не безумец. Ты мой спаситель, Илона, в прямом смысле…

– Не слушай его!.. – Сквозь сдавленные связки прохрипела Эдита, спровоцировав мужчину усилить хватку.

– Стой! Хватит, отпусти ее!

Все пропало… из-за меня…

– Хватит, – умоляла девушка, – прошу, я сделаю, что угодно, только отпусти ее.

Заманчивое предложение наверняка заинтересовало Уильяма, только блондинка не знала об этом наверняка – олений череп скрывал его лицо и эмоции. Томительная пауза действовала на нервы, у девушки кончалось терпение, она понимала, что еще мгновение, и разорвется от эмоций и отравляющих мыслей.

– Не могу. И не хочу.

Для него это не стоило никаких усилий – замахнуться и пробить грудную клетку Эдиты, словно хрупкий картон. Брюнетка изогнулась от напряжения, а затем обмякла, словно тряпичная кукла, которую Уильям сбросил с руки, разбрызгав по округе кровь.

Пребывая в состоянии полной растерянности и шока, Илона была не в силах оторвать взгляд от бездыханного тела девушки, прокручивая ее слова снова и снова: умерев здесь, ты умираешь в реальности.

– Я не хочу причинять тебе вред, Илона. – Остановившись от блондинки на расстоянии пары метров, Уильям опустился на колено, вынудив девушку обратить на себя внимание. – Как же ты не поймешь, мой ангел…

– Я не твой гребанный ангел, черт тебя возьми, – зарычала медсестра, не стесняясь оборвав мужчину на полуслове. Помимо страха в ней кипела злость от одной мысли, что он до сих пор считает, будто она потянется ему навстречу.

– Ты в этом уверена?

Неопределенным движением он указал куда-то перед собой, вынудив Илону поддаться искушению и обернуться. От увиденного у нее перехватило дыхание – из спины металлические цепи выдрали вовсе не куски плоти, а гигантские белоснежные крылья, на которых алыми пятнами блестела кровь. Не веря собственным глазам, она потянулась к крылу левой рукой, но отдернула ее, так и не прикоснувшись к перьям, поскольку вместо кожи и плоти остались только кости, полностью перетянутые тонкой леской.

Видя ее шок и недоумение, Уильям вздохнул и как можно нежнее произнес:

– Теперь и ты приняла этот мир, мой ангел. Прошу, не отвергай меня сейчас. Я прощу тебе твое поведение, если…

У Илоны будто сорвало чеку, сдерживающую последние капли терпения. Повинуясь порыву раздражения и злости, она схватила револьвер – быстрее, чем успел отреагировать мужчина – и, не задумываясь, нажала на спусковой механизм.

От точного удара в лоб Уильяма отбросило назад. Осколки оленьего черепа разлетелись белоснежным ореолом, исчезая в зарослях травы. Вскочив на ноги, Илона проверила барабан, обнаружив, что не хватает лишь одной пули – довольно удачная система перезарядки единственной мыслью. Стискивая в руке пистолет, она расправила крылья и шумно выдохнула, подойдя к мужчине.

К сожалению, единственный выстрел не решил проблемы – прочная кость животного черепа защитила Уильяма от смерти, оставив лишь кровавый след над переносицей.

– Простишь меня? – Едва сдерживаясь от крика, с ненавистью прошипела Илона. – Ты меня хотел изнасиловать! Ты убил Эдиту! О каком прощении, черт возьми, идет речь?!

Но Уильям смотрел на нее, словно не понимал ни единого слова, со взглядом полным разочарования и недоумения, отчего Илоне стало тошно.

– Отправляйся в ад.

Нажав на спусковой крючок, она уже с наслаждением представила, как избавится от одного из главных своих кошмаров, но вместо выстрела и картины расправы увидела черноту, моментально сменившую ярко освещенным потолком.

– Слава богу… она очнулась!

Глаза резал яркий свет, однако они не закрывались, несмотря на жжение. Растерянная и обескураженная, Илона не могла пошевелить и пальцем, поскольку пребывала в ступоре, каких давно не испытывала. Ведь секунду назад ее окружала тьма и туман, она была поглощена ненавистью, от которой не осталось и следа. Только недоумение и нарастающее жжение в груди, от которого становилось и тошно, и обидно.

– Что вы…

– Илона, ты в порядке? – Нестор сжал ее ладонь, и с беспокойством подался вперед, однако от его заботы у блондинки едва не вырвался крик раздражения. – Илона…

– Что вы наделали?.. – едва сдерживая слезы, дрожащим от злости голосом прошептала девушка. – Я почти достала его!

– У нас не было выбора. Мы боялись потерять и тебя, это слишком рискованно.

– И меня?

Замявшись на секунду, Нестор обернулся к Жульен, которая с сочувствующим видом покачала головой и отвернулась.

– Мы потеряли ее, Илона. Эдита мертва.

– Эдита…

«Погибнув в этом мире, ты рискуешь уже никогда не проснуться».

Это я тебя убила… Но это уже не важно. Теперь ничего не важно, ничего…

====== ЧАСТЬ 3.2. LES OPPOSANTS. Hors du temps ======

Комментарий к ЧАСТЬ 3.2.

LES

OPPOSANTS

. Hors du temps До конца фанфика осталось совсем чуть-чуть, и я даже не верю, что это приключение (да, не совсем то слово... скорее, попадалово) скоро закончится. Я еще скажу несколько слов напоследок в следующей главе, а пока предлагаю послушать очередную музыкальную подборку для этого фанфика:

Really Slow Motion – Wasp Queen;

Rusty K – Last of Us;

Rusty K – Dark Eyes;

Rusty K – All That We Lost;

2.

8 мая. 6:22

Франция, лечебница «CygneBlanc».

Пора уходить, пора уже давно было уходить отсюда, но она не могла пошевелиться, просидев на коленях, казалось, целую вечность.

Пора уходить. Но куда уйти? Как я могу уйти? Как я могу ее оставить? Здесь… одну.

Солнце все быстрее взбиралось над горизонтом, прорезая тусклыми лучами облака и белесую дымку над деревьями. С каждым мигом пространство раскрывало цвета и очертания фигур под утренним светом, отчего ей становилось труднее с каждой секундой держать глаза открытыми.

Темные волосы паутиной расползлись у каемки воды, смешавшись с грязью и тиной, от которой пахло отвратительной гнилью. Кожа побелела до оттенка голубоватого льда, отчего глаза, нос и губы выглядели чужими на искаженном смертью лице. Но что-то в ее изменившейся форме привлекало и вызывало зависть, поскольку выглядела девушка такой умиротворенной, какой ей не стать никогда.

– Как я могу оставить тебя?..

Несмотря на бег и целеустремленное желание добраться до Лизы и спасти ее, Марьям не успела вовремя. Возможно, будь у нее лишняя минута или две, ей бы удалость откачать брюнетку и массаж сердца помог бы вырвать ее из водной ловушки. Но она будто бы и не сопротивлялась вечному сну, найдя его куда лучше и благопристойнее места, в котором оказалась по стечению обстоятельств.

– Я… оставить…

За минувшую ночь Марьям успела привязаться к Лизе, она так сильно напоминала ей сестру, что изредка в ее лице угадывались черты Эдиты, несмотря на примесь другой национальности. Ох уж эти французы, настоящий сборник народов!

А ведь она практически никогда не давала мне заботиться о себе, маленький Воробей. Все ее называли Воробей, когда она сидела в засаде с оптической винтовкой. Неправильный, неправильный позывной! Ведь… ведь воробьи и секунды не могут усидеть на месте, а она… она могла часами выжидать…

«Воробей» куда лучше подходит тебе, птичка. Ты никогда не сидела на месте.

Но теперь перед ней лежала кукла, обтянутая кожей и рваной одеждой. Марьям не ощущала холода, хотя пальцы на ногах окоченели, а руки покрылись мурашками. Боль в плече также унялась, уже не оставалось сил обращать на внешние раздражители внимание, однако вид мертвой девушки не позволял ей просто отвернуться и продолжить дорогу.