Повелитель поплыл прочь, исчезая в направлении гудящего парового вездехода, увешанного богатыми украшениями и величественными цепями присяги на верность. Мортарион молча смотрел, как корабль с грохотом уносится прочь, набирая скорость, направляясь в туман и поднимаясь к краю самого высокого пика. Туда, где ядовитые снега покрывали мёртвую скалу и сам воздух был настолько отравлен, что Мортарион не мог проникнуть туда. Именно там стоял чёрный замок приёмного отца Мортариона. Подобно теплу и покою, которые юноша никогда не познает, тот пик всегда будет вне его досягаемости.

[Варп; сейчас]

Это всё из–за варпа. Инстинкт, с которым невозможно спорить, и глубокая ненависть, которую он испытывал к колдовству, убедили его в этом. Что–то извне было причиной их трагедии.

— Мой господин! — голос Каифы Морарга был наполнен ужасом настолько, насколько это возможно для Гвардейца Смерти. Его смутный силуэт приблизился к Мортариону, одна из рук советника поднялась, чтобы коснуться наручей доспеха примарха:

— Вы меня слышите?

Мортарион сердито отбросил свои перчатки и сплюнул чёрную жидкость на пол, чтобы прочистить горло от исчезающего напряжения:

— Отойди, — хуже этого внезапного нападения была необходимость держать лицо перед своими людьми. Ему была противна даже мысль о том, что перед сыновьями он мог проявить хоть и мимолетную, но слабость. Беспокойство Морарга только усугубило ситуацию. — Я цел и невредим.

Он осмотрел мостик «Терминус Эст». Поражённые неизвестной чумой легионеры поднимались на ноги, некоторые из них утирали тёмно-фиолетовую кровь с уголков глаз и носа. Другие же только приходили в чувства, жадно хватая ртом воздух, как тонущие люди. Многим из людей-илотов не так повезло. Десятки одетых в униформу офицеров лежали мёртвыми: половина — просто навалившись бездыханными телами на свои консоли, другая — на палубе, застыв в мучениях навечно. Мортарион увидел рулевого, чьё лицо было изодрано в лоскуты его костлявыми пальцами, координатора артиллерии, который, казалось, намеренно сломал себе шею об одну из опорных колонн. Мрачный апотекарий легиона присел на корточки и ткнул пальцем в мёртвую женщину, сканируя ее тело при помощи ауспекса.

Жнец почувствовал неожиданную вспышку гнева. Люди такие жалкие. Примарх отбросил эту мысль и вышел на середину командной палубы:

— Кто мне может объяснить? — спросил он. — Что это вообще было?

— Влияние варпа, — ответил Тифон, просматривая экран проектора перед собой. Он кивнул в сторону закрытых ставнями порталов, свет которых просачивался по краям запечатанных панелей. — Во время перехода в варп-пространство датчики варп-энергии зарегистрировали неожиданный всплеск.

— Саботаж? — спросил Морарг низким предостерегающим тоном. — Или простая неисправность?

— Пока невозможно сказать, — ответил Калас.

— Доложить об обстановке на других кораблях, — приказал Мортарион Первому капитану, и Тифон кивнул. Его секундант, Могильный Страж Виосс, подошёл к вокс-пульту и заговорил с оператором.

— Подобные сообщения поступают с других кораблей, — продолжал Тифон, наблюдая за бегущими по экрану проектора строками текста, — Большинство жертв среди рядовых, больше тысячи. Многие, как утверждается, убили себя сами. Члены экипажа на нижних палубах открыли шлюзы, выпустив себя в открытый космос, — он на мгновение замялся, выказывая мимолётное беспокойство. — Тут говорится… некоторым потребовались принудительные смертные казни.

— Крозий, твое мнение? — обратился Морарг к апотекарию, искоса поглядывая на рядового с изуродованным лицом.

— Они прокляты варпом, — мудрый апотекарий хмуро посмотрел на остывающий труп и кивнул. — Я видел такое ранее. Это прикосновение Имматериума, оно перевернуло их мир с ног на голову. Оно заразило их безумием.

— И все же, поля Геллера целы, — Мортарион исступлённо глядел на тикающую медную консоль, с которой производилось управление защитными энергетическими барьерами. Все стрелки показывали, что поле было включено на полную мощность. — Как же тогда колдовская сила могла проникнуть на «Терминус Эст»? — под своей дыхательной маской он перевёл взгляд на Тифона.

В его старом друге всегда было что–то от псайкера. Та часть никогда не могла, и никогда не смогла бы заручиться поддержкой Жнеца.

Тифон знал, что всё сказанное здесь было лишь намёком на его вину, но он не поддался на эту провокацию.

— Возможно, советник прав. Это может быть оружие врагов, которое они использовали против нас. Но это может быть и какой–то особенностью варпа, мой повелитель. Имматериум, через который мы держим путь, не подчиняется ни одному закону материального мира, он изменчив и капризен, как море. Последствия его влияния никогда не могут быть предсказаны или спрогнозированы.

Мортарион покачал головой. Он прекрасно знал об аномалиях, которые могли произойти во время перехода в варп. Странные сдвиги во времени, которые могли перенести корабль во времени за несколько недель до отплытия или наоборот, путешествия, занимавшие только одно мгновение, когда в реальном времени проходило одно столетие. Появление демонов, призраков, видений и других явлений.

Но фантомное недомогание, которое может нанести сокрушительный удар по неукротимой Гвардии Смерти? Этого никто не мог принять.

— Это не варп-буря или какие–то отголоски Гибельного Шторма. Найдите ответ на этот вопрос, капитан. У нас свидание, на которое мы обязаны успеть. Встреча этого легиона с вечностью переносится — я не допущу этого!

Тифон заколебался, и в этот момент зазвучал голос Виосса:

— Мой господин, мы установили контакт с несколькими другими кораблями флота. Они сообщают о похожем происшествии. Тысячи людей погибли, а легионеры отключились на короткий промежуток времени.

— Я обращусь к их командирам, — Мортарион повернулся, и в этот момент из воздуха появились мерцающие фигуры. Полноразмерные изображения дюжины других офицеров Гвардии Смерти, сформированные из лазерного света, падающего из гололитических проекторов на потолке. Фантомы мерцали, дрожали и прерывались, но были достаточно чёткими, чтобы примарх узнал их лица и геральдику на доспехах.

Он обратился к первому из них:

— Калгаро, ты слышишь меня?

— Да, Лорд Мортарион, — глаза маршала Грема Калгаро блеснули в искусственном свете. — Мы всё ещё приходим в себя. «Стойкость» повреждена. Вооружённая стычка произошла в двигательном отсеке.

— Стычка с кем? — Морарг нарушил протокол, задав этот вопрос, но примарх не обратил на это внимания.

— Неизвестно, — ответил Калгаро. — В первых сообщениях говорилось о вспышке массовой истерии среди палубного персонала. Её удалось подавить.

Магистр артиллерии выглядел обеспокоенным. Пока Тифон и часть флота под его командованием отсутствовали, Калгаро исполнял обязанности заместителя примарха, но бравый офицер был еще не готов командовать звездолётом, а уж тем более такой мощной боевой баржей, как флагман «Стойкость».

— То же самое было и у нас, — сказал образ, стоящий рядом с Калгаро. Сероб Каргул был старшим легионером на борту боевого крейсера «Малефик», ещё одним избранным Мортарионом элитным офицером. — Огромное количество смертей. Был момент, когда все на борту корабля… все мы, мой повелитель, и наш легион тоже… — рука Каргула потянулась к его горлу рефлекторно.

— Да, — перебил его примарх. — Мы почувствовали то же самое.

Остальные командиры, среди которых был Малек Вос на борту крейсера «Пламя погибели» и Гидеоc Кралл на мостике «Непрерывного натиска», устало кивали в унисон.

— Наши датчики зафиксировали потерю трёх кораблей в авангарде, — начал Кралл. — Два эсминца и ударный крейсер. По ним не стреляли. По всей видимости, это было результатом сбоя системы самоуничтожения в критический момент.