Ума, который неожиданно увидел во мне друга и спасительницу, завыл вместе со мной так, что содрогнулся потолок, терзая барабанные перепонки всех присутствующих. На голубоглазого эльфа спикировал Регис, давая мне фору, и роняя того на одно колено. Навигатор замахнулся посохом и выстрелил вампиру в живот острой льдиной в морфе копья, но Регис увернулся, и магическое оружие прошло вскользь по уху товарища. Я бросила на Карантира злобный взгляд, но вовремя вспомнила, что месть — это блюдо, которое подают в ебальник и холодным, а значит, отомстить злому эльфу следует немного попозже. Сил у меня практически нет, а как показала практика, дать сдачи я ему всё равно не могу. Расценив обстановку, я молнией отскочила к Геральту, который тут же попытался рубануть мечом по моему обидчику, но Карантир, фыркнув, телепортировался поближе к своему государю. Эредин что-то буркнул ему, а Имлерих заботливо помог навигатору подняться на ноги.
Прижавшись спинами друг к другу, мы с ведьмаком — один воинственно, другая потеряно и устало — озирались в пространстве, пытаясь найти пусть к отступлению и свалить подальше вместе с Умой, который цепко ухватил меня за руку и отказывался отпускать.
— Знаешь, Геральт, — вдруг меня потянуло на философию. Я опустила взгляд на пол, разглядывая рисунок плиток. — Я вот подумала: сколько же раз меня уже ПОЧТИ убивали, что я уже привыкла не умирать и начала инстинктивно искать тех, кто меня спасет. Рано или поздно это должно же закончиться, да?
— Возможно, — согласился Белый Волк, запыхаясь от напряжения. Эльфы, невольно дослушав разговор, дружно оскалились, но нападать не спешили. Регис, не понимая, из-за чего случилась заминка, приземлился рядом с нашей компанией, и, получив свободное пространство между мной и ведьмаком, и тоже прижался спиной. Прям три мушкетера и Авалакʼх.
— Ну, вот и я думаю, пора бы уж, что ли, — сжимая пятку Умы в руке и чувствуя, как сердце подозрительно замирает, понимая, что скоро его отправят в дальнее путешествие. Эльфы приготовились кинуться, но вспыхнувшие руны, образующие круг заставили их отступить и прикрывать глаза ладонями.
====== Глава 23. Продолжение свихнувшегося дня. ======
Первой мыслью, пришедшей в мою многострадальную голову, которой всегда доставалось, оказалась та, в которой я подтвердила, что всё еще жива. Во вторую очередь я подумала, что, в сущности, Хеймдалль не плохой по своей натуре мужик, просто очень своенравный и не без собственных завихрений под золотым шлемом. В конце концов, так вовремя вытянуть нас из передряги, учитывая соотношение сторон, и перетащить в Асгард мог только он один, но раз его никто не просил, то Страж совершил сей акт альтруизма исключительно из добрых побуждений. Третья, пришедшая вдогонку, думка разрушила ореол святости над темнокожим рыцарем Одина. Не может быть «хорошим» по определению тот, кто своим Взором охватывает всю Вселенную, но предпочитает подглядывать исключительно за бабами в банях. К тому же, этот неразговорчивый засранец перетащил меня сюда по приказу. Увидев ботинки Царя Царей, а следом и его самого, я действительно согласилась бы поехать обратно в болезненные объятия Карантира, потому что шанс сбежать от навигатора, пусть и мизерный, но был, а скрыться от отца Тора — нет.
Мы ввалились к перемещателю, в самое сердце Радужного Моста, полным составом разведывательной группы, попадав друг на друга, и образуя кучу малу. Кое-как выбравшись из-под друзей-товарищей, я тут же, не вставая до конца, как положено по этикету, преклонила колено перед Царем, приветственно приложив руку к сердцу. Один, одарив хмурым взглядом Геральта и Региса, презрительно осмотрел Уму, перевёл свой единственный глаз на меня, явно ожидая пояснений в сложившейся ситуации:
— Прошу прощения, что прибыли в таком виде, Великий Царь. Но мы тут, немножечко, чуть не погибли и лишь вашей милостью оказались спасены. Это вот Геральт. В смысле, ведьмак Белый Волк, — я указала друга, оказавшегося основанием нашей живой пирамиды и терпеливо ожидающим, пока вампир и Ума слезут с него. — Это — Эмиэль Регис, Асгардский лазутчик. А это, — я ткнула пальцем в уродца, стараясь при этом лучезарно улыбаться и вкладывать в свои слова побольше уверенности, — эльфийский ведун Авалак’х. Самый знающий и толковый чародей из всех, кто нашёлся в том мире, — поняв, что, вроде как, разговор завели про него, Ума, пуская слюни и сопли, возвестил: «Ауа-а-аурр!», поражая глубиной мысли и мудростью своего высказывания. Я снова склонила голову, смиренно и низко, чтобы не выдать улыбки. — Спасибо, что спасли нас.
— Ничего страшного, я даже не знал, — спокойно признался Всеотец в том, что спас нас совершенно случайно. — Вы живы, и это уже хорошо. Я намеревался поговорить с тобой, Аника, и ждал часа, когда вблизи не окажется Локи или Тора. Я думаю, ты сможешь посвятить мне минуту своего драгоценного времени? — я сжала зубы, боясь сболтнуть лишнего. Один редко вел со мной хоть какую-то, пусть даже самую светскую, беседу. Последний раз он сообщил, что я должна сгинуть в мире без названия в наказание за помощь его пасынку. Просто представляю себе его лицо, если сейчас упрусь рогом и заявлю: «Ваше Великолепие, да вы шутить изволите? Меня уже притащили за сотни световых лет в Асгард! Нет, извините, прошу пардону, сорян, Батенька, я по уши занята, а потому пойду-ка домой. До свидания».
— Я так понимаю, что разговор состоится сугубо конфиденциальный? — проявила я чудеса логики. Один терпеливо кивнул, и, медленно развернувшись, последовал к выходу из-под купола, призывно помахав рукой. Коротко бросив друзьям, чтоб оставались здесь, уселись на месте и не дали Уме залить слюной позолоченный пол, я обреченно потащилась за Всеотцом, семеня ногами и догоняя его, подобно пуделю, следующему за матерым Алабаем. Один двигался плавно, размеренно, позволяя догнать его и идти чуть поодаль, отставая на шаг. Весь его облик, от дорогих, шёлковых одежд свободного кроя, до ухоженной, до состояния вылизанной, бороды демонстрировал статус. В подтексте каждой детали образа Царя можно было увидеть невообразимую мощь, которой страшились враги Асгарда, безграничную власть, вверенную ему этой Вселенной, и бесконечное терпение, благодаря которому первые два фактора держались под неусыпным контролем разума приемного отца Локи.
Выйдя на Радужный мост, Царь Царей выставил вперед руку, указывая охране оставаться на месте. Два крепких мужчины, облаченные в доспехи королевских гвардейцев, не дрогнули ни одним мускулом лица, лишь моргнув и да знак, что команда принята. Оглянувшись на меня, Один указал рукой на место рядом с собой, приглашая встать вровень, и повел меня по переливистой поверхности, с гордостью рассматриваю столицу. Я боялась начать разговор первая, даже не представляя, что могло понадобится самому Одину от жалкой смертной девушки Анни, и несмело шла, ведомая Государем, слушая плеск Океана Пустоты под ногами.
— У меня всего несколько вопросов, — отойдя на приличное расстояние, спокойно проговорил Всеотец. — Но от твоих ответов, Анна, зависит очень много. Я надеюсь, ты понимаешь это, — Один помолчал, смотря вдаль и словно не видя ничего вокруг. — Первый вопрос и основной: Как проходит ваша подготовка к войне с народом Aen Elle?
— Короли уже практически пришли к какому-то консенсусу и даже подписали Пакт о ненападении и объединении, — после короткой паузы ответила я честно. — Сейчас все Северные Государства готовятся дать отпор прибывающим эльфам с другого мира, — я слишком долго улавливала, что вопрос, на самом деле, был задан не про политику и Ведьминленд и заключался совершенно в другом. Его суть была совершенно иной. Одина не интересовала политика. — Тор справляется действительно хорошо. Он, к удивлению, смог найти в себе некие лидерские качества и стать не плохим начальником, уравновешивая силы и подсказывая, как лучше будет поступить сильнейшим мира того. Сейчас наследный принц, управляя королями Севера и направляя их в правильную сторону, планирует предстоящие трудности. Например, на каком базисе будет строиться наша оборона, и что мы можем делать с превосходящим, с их стороны, числом магически одаренных воинов.
