Стив был очень дерганным. Его руки бегали по столу, а губы капитан незаметно для себя искусал в кровь. Йорвет подпер рукой лицо и с почти отсутствующим видом разглядывал стенку. Он почти всю игру не подавал особенных признаков жизни, изредка вступал в обсуждение и просто молча голосовал. Выбор был трудный. Я с надеждой глянула на любимого.

- Выбирай сама, – пожал плечами эльф. – Какая глупая игра…

- Я голосую против Роджерса, – две руки –моя и Йорвета – взмыли в воздух.

- Анна, ты чего? Я не мафия! Анна! – задергался Стив. – Верь мне! Разве я тебя хоть раз обманывал? Анна!

- Два против одного, – констатировал Локи. – Мафия победила, – Йорвет перевернул свою карту с Доном Карлеоне и ухмыляясь, развернулся ко мне. Трикстер тоже прямо лучился довольством, как будто эти двое были в сговоре и всю игры отыграли специально таким образом, поставив меня в очень глупое положение.

- Поздравляю, Ания! Ты просто королева идиотов. Тут же сразу было все понятно...- попытался стебануть меня Старк.

- Нет, у нас там республика! А ты...- я повернулась к любимому. – Я тебе верила! Сволочи вы все. Уйду я от вас... В чисто поле!

- Аника, прекрати, это всего лишь игра, – спокойный, как танк, проговорил бывший скоя’таэль. – Её целью было перехитрить остальных, что я и сделал.

- О да, ты тот еще хитрец, – буркнула я. Кажется, в меня вселилась девяностолетняя бабка. Она уже бубнит и всех ненавидит. – Все время ты так…

- Ты сама хотела, чтобы я в ЭТО играл, – ответил Йорвет. – Я не собираюсь тебя уговаривать. Или прекращай концерт, или я ухожу.

- ПОЧЕМУ МНЕ ДОСТАЛАСЬ РОЛЬ ПРОСТИТУТКИ? – взвыл Капитан Америка и, оскорбленный до глубины души, выхватил у Наташи полный стакан водки, осушая залпом до дна. По мере того, как жидкость заканчивалась, округлялись глаза присутствующих. Занюхав крепкое пойло рукавом, Стив окончательно окосел и, икнув, развалился на стуле, едва удерживаясь в вертикальном положении: – Ба-а-аки! – Последний крик раненой чайки оборвался и Капитан вырубился.

- О, эльф, кстати, – после неловкой паузы первым очнулся уже хорошо поддатый Бартон. – Я слышал, ты неплохо стреляешь из лука?

- Ты неверно слышал, – парировал Йорвет. – Я стреляю отлично.

- Проверим? – Клинт покопался в куче шмотья, скинутого в уголу и извлек свой лук. – Оружие с собой?

- Только не в моей гостиной! – тут же завопила Трисс, на секундочку даже недовольно поерзав на коленях Старка. Тони поморщился и прочистил ухо мизинцем. – Вы перебьете мне весь антиквариат! – продолжала бушевать магичка, но бородатый плейбой тут же отвлек ее внимание, шепча что-то на ушко. Едва подруга отвернулась, Железный Человек подмигнул Бартону и они с Йорветом преспокойно начали целиться в фарфоровые тарелочки, безвкусно развешанные на дальней стене.

- Ну у тебя и агрегат! – хохотал Бартон. – Жуткая штука. Мой гораздо практичней.

- Может, если только для спортивной стрельбы. В условиях боя, особенно в лесу эта громоздкая штука способна выдать врагу твое положение.

- Зато в дальнобойности нет равных. А уж пробивная способность какая. М-м-м, закачаешься. Не чета твоему плугу с ниточкой.

- Стреляй, посмотрим.

- Я с вами! – к мужчинам присоединился Геральт, оставляя Йеннифер на попечение спящего Беннера. Ведьма из Венгерберга жаловалась спящему Брюсу на свою неудавшуюся судьбу, отсутствию способности выносить ребенка и сетуя над тем, что единственная приемная дочь выросла боевой лесбиянкой и мотается неизвестно где неизвестно с кем. Спящий Халк храпел в правильных, по мнению брюнетки, тональностях и почти даже сочувствовал ее горькой доле. Тор и Наташа о чем-то беседовали в уголке и никто не обращал на них внимания.

- Анна, можно тебя на секунду? – рядом, словно из неоткуда, вырос Локи. Трикстер подхватил меня под руку, заставляя оторвать попу от стула. Я последовала за другом в самый темный угол комнаты, где почти не было освещения и, недовольно поглядывая на Йорвета, который забыл о моем существовании из-за своих воинственных амбиций, спросила:

- Что случилось?

- Это тебе, – Бог Обмана протянул мне небольшой бархатный футляр. Внешне он напоминал лист дерева, зелено-желтого, как и глаза трикстера, цвета. – Сегодня Новый Год в Мидгарде, помнишь?

Я кивнула и раскрыла футляр. Внутри оказался маленький замочек, вроде того, который мне одели много лет назад, ссылая в мир Йорвета. Выполненный из желтого золота, с точной копией надписей на задней стороне, замок переливался в полумраке, отражая блески свечей и масляных ламп вокруг. Цепочка, тонкая, почти не весомая, но причудливо сплетенная между собой. И Герб, который выбрал Локи, отрекаясь от Одина, как отца и в котором увековечил самого себя. Рогатый шлем, посох и едва задетый тончайшей пластинкой изумруда плащ.

- Я…

- Изумруд на такие тонкие листы способны расщепить только в Мунспельхейме. Там же покрыли замок золотом, но вообще он из сплава золота и серебра, чтобы не сильно гнулся, – гордился Локи. – Я думаю, тебе он очень пойдет. И каждому асгардчанину будет понятно, кто тебе покровительствует.

- Локи, я…

- Думаю, твой эльф не будет против. Это же просто подарок, верно? Изящная вещь, чтобы хоть где-то это «изящество» у тебя было.

- Локи, я…- «не приготовила для тебя подарок» пыталась сказать я.

- Не переживай. Свой подарок я могу сделать сам, хоть и твоими... руками, скажем так.

- Это предложение?

- Это предупреждение, – прежде, чем я успела сообразить, что же это я такое ему приготовила, трикстер крепко обнял меня и поцеловал в щеку. Офигев, я замерла, как суслик, ощутив, на мгновение, запах зимнего утра и дорогого одеколона Локи. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем бог Обмана меня отпустил, тихо прошептав напоследок: – Я здесь сегодня только из-за тебя. Ты — единственная причина моего присутствия. Ты — все мои причины, – и сразу после, он развернулся на каблуках, стремительно удаляясь от меня на почтительное расстояние.

Я ошалело оглядывала собравшихся, боясь лишний раз набрать воздуха – не приведи Один, если Йорвет увидел это. Но эльф продолжал разговаривать с Бартоном и ведьмаком, громя антикварную посуду Трисс. Вся комната словно вообще принципиально не смотрела, чем это мы в дальнем и темном углу занимаемся. И только у Тора отвисла челюсть, которую рукой закрыл Локи, проходя мимо брата. Я аккуратно застегнула цепочку и повесила замок на законную, и такую соскучившеюся по нему, шею.

- Твою мать, блядь! Как?! Каким образом ты смог попасть в эту сраную стрелу своей деревяшкой? – закричал Бартон и вдруг осекся. – Что-то я в последнее время стал слишком часто ругаться. Неприлично, блядь, не прилично...

- Попрошу не выражаться, – не просыпаясь, пробурчал Капитан Америка.

- Благодаря слову “нехуй”, молодежь знает слово “ибо”, – надеюсь, что ему там через сон доносятся мои слова. – Нельзя мат запрещать, нельзя.

- Где-то у меня в подвале был еще ящик коньяка, – вспомнила магичка.

Коньяк? Отлично! Вечер, кажется, только начинается.

Трикстер ушел первым, просто объявив о своем царственном уходе и взваливая почти никакущего брата на свое тощее плечо. Это были первые и последние из присутствующих, кто смог уйти ногами.

Геральт, под руководством Йеннифер, полз в таверну почти на карачках, потому что там, на высоте ведьмачьего роста, друга неистово атаковала морская болезнь и сильно штормило. Его даме сердца было лень передвигать ногами, поэтому поехала брюнетка прямо на своем мужчине.

Капитан не просыпался. Изредка герой нашего времени дергался во сне и звал своего лучшего друга, но, видимо, стакан водки (а может, и чистейшего спирта, кто знает?) плохо влиял на неокрепший организм патриота. Бартон пристроился рядом с ним, распластавшись по столу, и все еще пытаясь горланить частушки. Наташа, укрыв друга пледом, спала на коленях Халка, которого все же умудрились разозлить, а потом и усыпить русскими народными колыбельными.