— Представления не имею. И даже не догадываюсь, можно ли проверить. Но я обязательно найду способ это выяснить! — пообещала Меригольд успокаивающе. — Держись, моя хорошая. Всё наладится.

— Что мне делать, Трисс? — заикаясь, пробормотала я.

— Расскажи Йорвету, — категорично заявила подруга. — Только… поделикатнее. Не в лоб.

— Представь: поведаю я ему сей эпичный рассказ, а что с того? Опять от меня сбежала последняя электричка…- тихо напела я.

— Если это все окажется правдой, то надо искать виновного. Самое страшное преступление — эксперименты со временем. Это приближает Рагнорек на целые тысячелетия, — Трисс отпустила меня и подхватила за плечи, легонько тряся. — Но… это такой шанс. Исправить многое. На твоем месте я бы тихо и мирно все выяснила, нарожала бы новых детей Йорвету или уже тому же Локи…

— А старых я куда дену?! — обижено надулась я.

Несмотря на все мои пострадывания и стоны, я живу ровно той жизнью, которой хотела, и имею именно те проблемы, которые намерена была в ней иметь, а тут оказывается, их могло бы и не быть, а были бы другие проблемы, которые я иметь пока еще не намерена. Как-то так. И вот как мне к этому относиться?

— Аника! Трисс! — услышала я бодрый голос, едва выбралась из палатки. Мы с Трисс решили, что не смотря ни на что жрать нужно по расписанию, да и вообще, еда повышает уровень гормона счастья в организме и выбрались на свет божий, опасливо проверяя, что друг никого ненароком не прибил по случаю своего пробуждения.

— Геральт! — я со всех ног, невзирая на остатки мышечной боли, рванула к ведьмаку, прыгая на друга и стискивая в теплых, крепких объятиях. — Как ты? Это ты вообще? Как чувствуешь себя, старый ворчун?

— Я. Точно, я. Память вернулась благодаря Трисс. Она прочистила мысли и освежила голову, — ведьмак на радостях покружил меня на месте и чмокнул в щеку, уколов щетиной. — Йорвет мне рассказал, что тут творилось ночью. Спасибо, — серьезным голосом проговорил Белый Волк, поставив меня на землю и положив руки на плечи. — Ты снова не оставила меня одного. Не смотря на все трудности пришла. И спасла, рискуя собой, — он повернулся лицом к чародейке. — И тебе, Трисс, большое спасибо.

— Не за что, — звенящим от напряжения голосом проговорила чародейка. Увидев, что её волнение было сразу же раскушено, и причина тоже не заставила себя ждать с пониманием, она извиняющимся тоном пробормотала, почти убегая подальше: — Я поищу чего-нибудь съестного, а вы поговорите пока. Увидимся, Ани! — подруга бодрым шагом отбыла в сторону полевой кухни с каменным выражением тотального пофигизма на красивом профиле. Впрочем, едва подрагивающая и прыгающая походка демонстрировали, насколько ей тяжело в глубине души. Надеюсь, Люся ошивается где-то неподалеку и не бросит чародейку скучать в унылом одиночестве.

— А где, собственно, сам Старый Лис? — я с любопытством огляделась, ища глазами Йорвета. Благодарить я его, конечно, не буду. Уже один раз пришла с подарочком за проделанную работу, блин.

— Ушел на охоту, — Геральт кивнул в сторону большой кучи наколотых дров. Из-за той её части, что была скрыта, развались удары топора, как бы намекающие, что гора дерева далеко не предел. — Сегодня скоя’таэли собираются отпраздновать победу над Дикой Охотой.

— Только вот рановато. Они даже и не выиграли, по сути, — мрачно сказала я. — Впереди еще одна битва. Это как минимум.

— Я знаю, — кивнул Белый Волк. — Они хотят захватить этот мир, пока Белый Хлад не поглотил их собственный*.

— Цыц, — я приложила палец к губам. — Давай поговорим об этом с глазу на глаз? Мне нужна информация. Много информации. Всё, что знаешь. Я хочу дать шанс этому миру отбиться.

— Хорошо — удивленно выдал Геральт и взял меня за руку, уводя прочь от эльфов и лагеря, оглядывающих нас с нескрываемым любопытством и прислушивающихся к диалогу двух старых друзей.

Его ладонь, шершавая, мозолистая, но такая теплая, как и много лет назад, вновь вела меня по неизвестной доселе местности, а я просто шла за ним, не раздумывая и ни на миг не сомневаясь. Ведьмак был рядом, и сейчас, впервые за долгое время, я была действительно безмятежна. Когда мне отделили кусок души по воле Асгардского Царя, я не знала, что именно забрали вместе с ним из моего сердца. Узнав, что это было, я смогла привести себя в состояние стабильности, успокоить постоянно бушующие внутри эмоции и подвести черту под навязчивыми срывами психики. Но даже вернувшись домой и, соединив неделимую душу, я не обрела того, чего жаждет каждый — успокоения. Я не могла найти внутренней гармонии, хоть и искала её в мантрах и йоге, приключениях и мирной деградации у телевизора, пыталась изучать книги и ходила к Локи вместо психолога. Но, как мне казалось, то ли кусок души встал как-то криво в мозаику целостности личности, то ли я просто сама по себе не создана для умиротворения, вернуться к истокам мира внутри себя я не была способна. Теперь я поняла.

Мне просто не доставало Геральта. Больше, чем всех остальных, чем каждого из существ на этой планете. Ну, прости, Йорвет.

Меня пробрала ностальгия, правда, теперь, против Аники двухлетней давности, я умела говорить на Общем языке, с трудом, но понимала Старшую Речь, и могла дать пинка «дружбы» Белому Волку на правах старшей любимой доченьки.

Геральт вывел меня на узкую площадку-обрыв, открывающую потрясающий вид на соседний берег. Ниже бурным потоком текла лесная речка, прогоняя с собой печали и невзгоды звонким переливанием воды с камня на камень. Ива, склонившая ветки к журчащему потоку, прогнулась под тяжестью своих массивных веток, едва не рухнув всей своей массой вниз, с корнями выгнулась и угрожая уйти с глинистого берега вниз. Нырнуть и пройтись по течению вместе с потоком, способным разломать её целиком и оставить щепки гнить где-то в далёком веленском озере. Тонкие пальцы дерева едва касались воды, стали упругими, мягкими, податливыми, вторя потоку и повторяя его движение, но неумолимо оставались на месте, не смея отойти от своего начала и стать гниющим прахом. Рядом с Ивой лежала её бывшая сестра по биологическому виду, ныне покойная, в трупе которой кто-то ласково выдолбил топором грубую скамейку. Мы присели, молча разглядывая открывшийся Веленский пейзаж, поражающий своим покоем. Геральт деловито положил мне руку на плечо, обнимая и довольно проурчал, упираясь взглядом в горизонт:

— Я рад, что мы снова рядом, Анечка.

Я не ответила, улыбнувшись, и сильнее прижалась к другу.

— Что ты хочешь знать?

— Всё, — честно призналась я. — В этот раз тебе память, надеюсь, не отшибло?

Белый Хлад, по рассказам Геральта, впервые появился множество лет назад, сразу после того, как «благородные эльфы» явились из неизвестного мира, служившего им домом, и захватили мир Ольх, тогда еще принадлежавший единорогам и людям. О том, что же это за первородный мир, породивший толпу остроухих гуманоидов с претензией на возвышенность, плохо помнили и сами Aen Elle. Ауберону, их старому королю, не исполнилось и десяти зим, когда он с родителями явился покорять новый мир, а ведь он считался одним из древнейших эльфов, доживших до моего рождения. Старому королю Ольхов, ныне мертвому, было почти 660 лет на момент, когда его глаза закрылись навечно. Подождать шесть лет и получить звание почётного Антихриста он не успел, потому что Эредин, нынешний король Тир на Лиа, его отравил.

Я предполагаю, что малая родина Aen Undod, первых, кто прибыл на континенты ведьминленда и ольхомира, как минимум, находится в той же Вселенной, что Мидгард, но не упоминается в первоисточниках Асгарда — я уже искала эту информацию некоторое время назад в библиотеке Столицы Миров. Единственное, что я смогла откопать — смутные упоминания, о Первом мире эльфов, постигшего катастрофу изничтожившую планету изнутри. Те из ушастых, кого мы считаем потомками, были всего лишь правнуками тех, кто умудрился унести ноги самым первым, подобно крысам с тонущего корабля.