— Я всегда знал, что ты из племени каких-то варваров, — с чувством какой-то веселости произнес Йорвет. — При чем тут вода?

— Ну, поживешь в общаге и научишься мыться в ледяной воде зимой в полной темноте, — я стала намыливать голову. — В общем, да. Ты прав. Те еще варвары.

Я хихикнула, вспоминая родную комнату где-то там, за миллионы световых лет отсюда. Многоэтажка, коридорного типа, со всеми возможными неудобствами — одной кухней на этаж, где без твоего участия, стоит на пару минут отойти, приготовят пикантнейшее блюдо с незабываемым вкусом, туалетом в самом конце коридора, который бдительная и экономная коменднтша закрывает на ночь. Душевые на самом днище, в сыром подвале, где влажность превышает сто процентов, а для выживания, в период ремонта горячей воды, необходимо много двигаться. При всем этом, там была своя, особенная романтика. Наша общага была смешанной — Мэ и Жо жили в одном здании. Скандалы, интриги, расследования прилагались. Это просто квинтэссенция блядства, ботанизма, рассадник пьянства и вечно не работающих электроприборов. Веселые ночи, где ты сначала до трех утра успокаиваешь подругу, которую бросил очередной хахаль, а потом, как ни странно, вы идете вдвоем доставать этого мудака на предмет: «есть покурить/выпить/пожрать?». Периоды бурной юности, оставленные далеко позади. Сладкая ностальгия. Я выползла из ванны и выстукивая челюстью прекрасные трели, направилась к камину отогреваться. Йорвет и Геральт уже сожрали большую часть порося, оставив кусок спинки да горячий чай. Справившись со своей порцией, я распласталась по тюфяку и провалилась в глубокий, спокойный сон.

— Цинтия? Ты уверен? — раздался где-то совсем рядом возмущенный голос Йорвета. — Она наняла двух твоих знакомых найти мастерскую Аэп Даэрхенны?

— Им нужен тот, кто сможет защитить их от всякой падали, — пояснил эльфу ведьмак. — Я думаю присоединится к экспедиции, чтобы поговорить с Цинтией. У меня к ней масса вопросов.

— Например, где Трисс? — просыпаясь, влезла я в разговор. Мужчины разом повернулись ко мне, удивленные пробуждением. Не, ну они так громко разговаривали, что было бы не вежливо что-то не предпринять. За окном уже во всю стоял день — солнце пробивалась сквозь уродливые шторы, освещая комнату, и падая прямо мне на лицо своими лучами.

— Да, например, где Трисс, — согласился Геральт. — Доброе утро.

— Точнее, добрый день, — бросил мне эльф и вновь повернулся к ведьмаку. — И ты сунешься во вранские развалины вместо того, чтобы пробираться к Филиппе?

— У меня пока нет плана, как добраться до реданских подземелий, — начал спорить Белый Волк. — А без плана я никуда не полезу.

— Как знаешь, — Йорвет встал и направился к двери. — Я попробую разыскать дом Филиппы. Она не ожидала ареста и могла оставить там что-нибудь важное, — он открыл дверь и встал на пороге. — Anadanwed, постарайся не привлекать к себе лишнее внимание в городе. Лучше, если ты вообще не будешь отходить далеко от трактира. Va faill, — с этими словами эльф хлопнул дверью, да так, что вздрогнули все хлипкие стены.

Я недоуменно уставилась на дверь, не до конца осознавая, на что Йорвет разозлился/обиделся/разочаровался (нужное подчеркнуть), поэтому перевела свой взгляд, полный непонимания, на Белого Волка. Геральт только плечами пожал и указал на остывающий завтрак в виде пирожков. Я встала и направилась за ширму приводить себя в порядок, бурча под нос запоздалое: «Сам ребенок глупый!» предназначенное благополучно ушедшему скояʼтаэлю. Надеюсь, ему там икается во всю и уши краснеют. Наскоро позавтракав, мы вышли на площадь, где, по заверениям ведьмака, нас ожидала сама Цинтия — чародейка, перехитрившая Филиппу Эйльхарт. Геральт взял меня с собой, заверяя, что раз у меня есть барьер, то со мной ничего не случиться, а оставлять меня одну без какого бы то ни было попечения будет опасно для окружающих. С удивительной способностью находить приключения прямо не выходя из дома я могла бы прославится на всю округу. По-любому там, наверху, сидит какой-то божок, который, сволочь, просто днями и ночами занят тем, что чинит мне неприятности. Но супротив такого действа, как отлучится, я была не против — все лучше, чем сидеть в четырех стенах и пускать пыль в глаза, сходя с ума от набежавших мыслей. Уже выйдя из трактира, мы действительно увидали обозначенного персонажа — девушка исключительно нильфгаардской внешности очень сильно выделялась на фоне окружающей не самой пестрой массы. Голубоглазая блондинка, с прямыми, классическими чертами лица, еще не испорченная «искусственной» красотой чародеек, похоже, действительно молода. Мы, скорее всего, сверстницы, но я рядом с ней выгляжу уж очень нелепо в своих обносках и без следов макияжа на лице. Ладно, хоть волосы чистые, а то была бы классическая картина: «красавица и чудовище», а так получилось: «ухоженная и не ухоженная дамы на встрече с ведьмаком». Рядом с Цинтией находилась группа, видимо, исследователей. Одним из низ был маг — с черными волосами, высокий и не самого хилого телосложения. Видать, в свободное от обучения магии время развлекается в местной качалке — таскает булыжники с места на место, подтягивается на балках. Весь он был какой-то уж очень зализанный-прилизанный, метросексуал средневековья. Были и еще какие-то два горе-ученых, скорее похожих на безумных гениев, чем на нормальных, скромных совковых тружеников науки. Увидев меня, чародейка вздрогнула и отвела взгляд, как и при первой мимолетной встрече в Вергене. Нет, ну я конечно, понимаю, что мною можно армии распугивать, но это уже просто не вежливо — так демонстративно свою презрительность показывать. Где ваши манеры, девушка? В ответ я решила улыбнуться и отступить от ведьмака на шаг, как это всегда делала в минуту напряжения.

— Геральт, — приветствуя, кивнула чародейка. — Я знала, когда мне сообщили о нанятом ведьмаке, что волею судеб это будешь ты.

— У тебя хватает наглости жить в одном городе с Филиппой даже не сменив имя? — сказал, как отрезал, Белый Волк.

— Филиппа вышла из игры, — деловито потирая руки, ответила нильфгаардка. — Она арестована.

— А меня должны были убить, — Геральт возвел очи к небу, указывая пальцем в пространство. — Но я жив. Так уж получилось.

— Давай заключим сделку… — предложила блондинка.

— Кажется, ты не до конца понимаешь ситуацию, — встряла я, обиженная таким приемом. — Ты превратила Трисс Меригольд в камень. И хотя бы поэтому мы все еще думаем, что можно с тобой сделать. Один наш приятель большой любитель намазать лицо врага медом и пустить на живительную омолаживающую терапию в муравейник.

— Она жива и здорова, — чуть повернув голову в мою сторону, ответила чародейка. — Декомпрессия прошла без осложнений.

— А допрос? — ухмыльнулась я. — Вы же ее допрашивали, а знаем мы ваши методы. НКВД бы гордился вами.

— Я видел, как все было, — вставил темноволосый маг, с выражением лица полного превосходства над окружающим быдлом. — Пара синяков и один только взгляд на оружия пыток… и она начала давать показания.

Я разозлилась. Пара синяков? Сейчас у тебя тоже будет «парочка», прилетит прямо по лоснящейся ухоженностью морде, дабы не повадно было. Зато на мужика будешь похож, а не на пидараса, почетного труженика тылов. От злости сам собой сжался кулак, который я, решив выплеснуть негатив, прицельно приземлила ему в подбородок (до носа рост не доставал). К моему удивлению, никто не кинулся на помощь чародею, наоборот, косясь на меня, Цинтия отпрыгнула от пострадавшего и с лютым ужасом уставилась на нас.

— Цинтия, прикажи ему заткнуться, — спокойно пожав плечами, попросил Геральт. — Иначе, я его убью.

— Адальберт, молчи! — почти закричала на мага чародейка. — Ведьмак, помоги мне выполнить задание, а взамен я расскажу тебе массу любопытных вещей. Я читала рапорты нашей разведки и знаю многое о твоем прошлом.

— Я могу заставить тебя рассказать, — сложив руки на груди, категорично заявил ведьмак.

— Ты будешь меня пытать? — сладким голосом пропела магичка. — Мы оба знаем, что нет.