— Тогда заключи договор со мной, — я подала руку нильфгаардке, от которой она отшатнулась, как от чумы. Нужно повернуть её страх в свою пользу. — Я тут главный юрист. Пообещай, что если мы поможем, ты поможешь нам, — я все еще держала руку на весу, Цинтия колебалась, пытаясь заглянуть в лицо ведьмака и найти там негативную реакцию. Геральт тоже заметил, что шпионка Нильфгаарда меня боится до кровавого поноса, поэтому руки свои предусмотрительно спрятал в карманы и отвернулся, насвистывая легкомысленную песенку.

— Хорошо, — выдала, наконец, Цинтия и нервно пожала мою руку. — Я расскажу взамен все, что смогу.

— Тогда, что стоим, кого ждем? — фыркнула я, презрительно отряхивая руку об штанину.

Мы уже где-то около часа шли по пещерам. А я-то надеялась отделаться от этого проклятия, но нет. Суровая судьба распорядилась по-другому, чем сильно выбила меня из колеи. По дороге нам пару раз попадались эндриаги, но особой угрозы из-за чародейки, алхимика-мага и ведьмака они не представляли — разделывались с ними достаточно быстро, почти не замедляя пути. Так мы и шли, практически в полном молчании, прерываемом только стуков шагов, пока не уткнулись в какую-то, хлипкую с виду, железную решетку. Ученые сразу же кинулись оглядывать ее, с лупами разыскивая на ней надписи, вроде «Made in China» или, хотя бы, метку мастера, их сделавшего.

— Эти усыпальницы сами по себе представляют огромный научный интерес! — восторгался один из них, по колено ползая в грязи. — Ты заметил надписи? Это захоронения времен династии Аэрʼвалль!

Лично мне эти слова ничего не сказали, зато его приятель и коллега встрепенулся и с удвоенной радостью начал ковырять хлипкую ржавую железяку. Цинтия, дернув одного из них за плечо, резко сбавила воодушевление. Геральт, накинув на себя защитный знак, потянулся к ручке с мечом наготове — ведьмачий медальон вибрировал, предостерегая. Пропустив перед собой всех, кроме ученых, я последовала примеру друга. Со всех сторон послышался жуткий писк, какой бывает только от падальщиков. Ну вот, теперь явно начались захоронения. Большие гнильцы прыгали на Геральта, делающего вид, что он ударная сила, а огневую поддержку ему составляли маги, с непривычки, не сразу понявшие, что и от умирающих гнильцов нужно изворачиваться, и желательно, сразу. Поэтому обоих — и чародейку, и ее прислужника быстро обдало внутренней составляющей трупоедов. Я, наученная горьким опытом, вместе с учеными, как всегда, стояла в стороне от всех активных действий, приглядываясь к окружающему миру. Цинтия действительно хороша, знает какие заклинания нужно применять, быстро и хорошо атакует, имеет замечательную скорость реакции и вообще, видно, что опыт не пропьешь. Ее ученик был куда менее расторопным, и, скорее мешал, чем помогал, так и норовя засветить заклинанием либо в Геральта, либо в свою госпожу. Ради общей безопасности, Цинтия цыкнула на него, от чего тот стушевался, словно убавил в росте и отошел к нам. Следом за гнильцами, не отходя от кассы, к нам ринулась целая куча эндриаг, ведомые королевой, на которую сразу кинулся Геральт, крича магичке о прикрытии. Действительно, чо б не поджечь парочку членистоногих — говорят, Китайцы спокойно едят нечто подобное и принимают такие блюда за деликатес.

— Уборка закончена, — фыркнул Геральт, убирая меч.

— Впечатляет, — с упоением сказала Цинтия, глядя на ведьмака совершенно по-другому — теперь, вместо пренебрежительного отвращения в ее взоре читалось облегчение и восхищением талантом Белого Волка.

— Я выполнил свою часть договора, — Геральт упер руки в бока. — Надеюсь, что и ты выполнишь свою.

— Разумеется, — пообещала чародейка, продвигаясь вперед.

Спустя еще пол часа, которые прошли, с потолка раздался топот шагов, словно целое стадо мамонтов решило мигрировать прямо над нашей скромной делегацией. Подняв голову, я приметила подвесной мост, с открытыми перилами, подвешенный к потолку. По нему пробегали солдаты, не особенно поглядывая по сторонам в силу собственной занятности. Они были крайне недовольны и очень спешили, переругиваясь на ходу:

— Я не крыса, чтобы по подземельям лазать! — возмущенно заворчал один солдат. — Что мы тут ищем? Гробы что ль какие?

— У нас гости, — тихо, но отчетливо произнес ведьмак, едва бойцы скрылись с нашего поля зрения.

— Реданские выродки, — с чувством презрения, чуть ли не плюнув в их сторону, произнес Адальберт.

— Тем хуже, — пробормотала Цинтия. — Где-то здесь должен быть вход.

— Хоть бы кто-нибудь, для разнообразия, построил свои тайники в прекрасном живописном месте, окруженном певчими птичками и бабочками, — потягиваясь, жалобно попросила я. — Нет, все по подземельям прячутся, как они сами сюда ходят?

— Аэп Дархенна занимался иллюзиями, — вставил свое веское слово один из ученых, — в том числе. И экспериментировал с големами.

— Говорят, с ними можно было даже разговаривать, — подтвердил второй. — Стихов, они, может, и не писали, зато…

— Тоже мне повод для гордости, — фыркнула я. — И зайца можно научить курить.

— Да, это иллюзия, — чародейка, с помощью магического света просматривала стены. — Я нашла точку привязки заклинания. Отойдите, — она провела помахала ладонями по воздуху, призывая всех убраться от места подальше. Сама же, подойдя к стене вплотную, заделала плавные пассы руками, произнося непередаваемое сочетание звуков, складывая их в заклинание, которое собиралось вокруг нее белой дымкой. Дымка разрослась и перед чародейкой появилась вполне добротная, почти новая, без единой царапинки, дверь, с красивым рисунком по центру.

— Могу жечь, могу быть как рыба. У меня нет игл, но говорят я колюч, — раздался грубый, мужской голос, словно произнесенный через специальные фильтры для того, чтобы его не могли опознать. Над дверью раскрылся настоящий глаз размером с хороший баскетбольный мяч, не моргающий и узким, черным вертикальным зрачком. — Кто я?

— Осторожней с ответом, — ведьмак скрестил руки. — Это может быть ловушка.

— Я ждал этого! — радостно, чуть ли не писаясь от восторга, заговорил один из ученых. — Аэп Дархенна был гением, но испытывал склонность к злым шуткам. Как ребенок.

— В таком случае группа образованных взрослых людей просто обязана дать правильный ответ, — пафосно ответил ученому маг-ученик. Бесит меня эта его манера произносить все с таким видом, словно все кругом — пидорасы, а он — дʼАртаньян. А ведь именно Адальберт и есть единственный представитель «заднеприводных» среди нас.

— Все просто, — кивнул ученый. Он подошел к глазу, встав перед ним в полный рост и спокойно произнес: — Ответ: боль!

— Ответ неверный, — произнесло нечто глазообразное и из зрачка вырвался поразительно яркий луч, который обжигал даже просто любопытно взглянувших на него. Меня обдало жаром, лоб мгновенно вспотел. Стоит ли говорить, что ученого, неразумно поддавшегося на уловку собственного псевдогения, теперь можно было смести веником в совочек и отправить домой почтой, на удобрения. Его коллега кинулся к праху и, присев, горестно зарыдал над другом, причитая что-то про многие лета совместной работы и проклятия в адрес чародейки, с которой они подписали контракт.

Загадки никогда не были моей сильной стороной, но был щит, пределов возможности которого я не знала. Он вполне, может быть, он и сможет защитить. Вот только, первое, раскроется ли эта магическая фигня, и второе хватит ли мощности, чтобы отразить лазер. Геральт, поняв, что я хочу сделать, вцепился мне в руку, практически попытавшись скрутить на месте. Я стала вырываться и попыталась укусить друга за палец. Цинтия и ее приятель, увидав, что мы боремся, недоуменно переглянулись.

— Один лечу легко и незаметно, — начал загадывать новую загадку глаз. — Когда нас много, тяжелы мы все равно. Я раны исцеляю, но известно: проверку мной пройти не многим суждено.

— Время! — заорала я, вырываясь из цепкой хватки друга. Все кинулись в рассыпную, даже Геральт, почти отбросив, прижался к стене, спасая собственную шкуру. Глаз направился на меня и загорелся мистическим злобным цветом, после чего к всеобщему облегчению произнес: