— Всё с Богом, езжайте. Позвоните, когда приедете, я буду ждать. Витенька, передайте привет своей тёте, может когда-нибудь увидимся с ней. Леночка, вот пакет с едой и водой, возьми с собой и пристегнитесь хорошо. Счастливой дороги, а я закрою ворота.-

С такими напутствиями выехали с дачи. Солнце с утра светило уже во всю силу явно с желанием спалить всё то, что ещё не успело сжечь. Но по прогнозу уже завтра ожидался спад жары, так что надо было быстро добраться до наступления жары. Дорога была почти пуста, только по встречной полосе по направлению в Москву уже мчались грузовики, фуры, автобусы и транспорт помельче. Жизнь уже бурлила не смотря на жару.

Остановились через часа три. Перекусили тем, что приготовила мать Елены, Немного походили, чтобы ноги отдохнули. Виктор поглядывал на Елену с тревогой, она это заметила.

— Что-то не так? Чего ты нервничаешь? -

— Напрасно я потащил вас в такую даль, не нужны тебе такие путешествия, да и тётка у меня ещё тот подарок. В принципе она неплохой человек, но если ей что-то не понравится, молчать не будет. Я говорил тебе, что звал её в детстве Ягой? Она Ядвига, бабушка у неё и отца была полькой, вот её и назвали польским именем. Ей семьдесят семь, она спасла всех во время блокады и моего отца. Бабушка родила его перед войной, выехать не успели, в общем им досталось. Так вот, когда начался голод она нашла в каком-то разваленном подвале железный сундучок с крупой, уже прогорклой, но это спасло им жизнь. Замужем она не была, как-то не сложилась её судьба. А преподавала она в институте теоретические основы электротехники. Это была гроза для студентов, так всегда говорил отец, но многие студенты были ей потом благодарны за полученные знания. Несмотря на строгость, она никогда не оставляла студентов без стипендии, они могли приходить к ней по пять раз, пока не сдадут. Так что тебе придётся выдержать её целых три дня.-

— Ничего, ради тебя я постараюсь выдержать испытание, но если допечёт, дам отпор.

Извини, она всё же твоя тётя, но я думаю, что всё будет хорошо. Так что не переживай и вперёд! — успокоила Виктора Елена. Он внимательно посмотрел на неё, взял руку, поцеловал:

— Спасибо, родная. Нам осталось немного, скоро приедем, сейчас поворот и мы почти у цели. Иришка, как ты? Устала, солнышко? Всё перечитала? Смотри, мы подъезжаем. Это родина моих предков, я разыскал по рассказам тётки и по документам

Купили дом из дуба, перебрали всё, отремонтировали, подвели газ, воду. Дом конечно уже не их, но очевидно, что он был приблизительно такой же. Так что прошу в наш дом, я очень рад, что вы здесь. А вот и моя тётя, Ядвига Владимировна, прошу любить и жаловать.-

На крыльце стояла высокая сухопарая женщина в брюках и вязаной кофте, волосы заправлены под тоже вязаный беретик. Она внимательно смотрела на подъехавшую машину, пытаясь рассмотреть сидящих в ней. Виктор вышел и сразу подошёл к тёте:

— Привет, вот мы и приехали, встречай гостей тётушка, корми нас, мы голодные. Это Елена, не обижай её — представил Виктор вышедшую из машины Елену. Елена, чувствуя на себе изучающий взгляд старухи, подошла ближе к крыльцу:

— Здравствуйте, Ядвига Владимировна, я рада познакомится с Вами. Вы извините нас, что мы без приглашения приехали к Вам. -

— Проходите, пожалуйста, в дом, я рада вашему приезду. А где Ваша дочка? Как Вы доехали, всё хорошо? — с деланной вежливостью спросила тётя.

— Всё хорошо, Виктор домчал нас очень быстро, а Иришка в машине, пусть немного остынет, здесь ветер — тоже с холодной вежливостью ответила Елена, ей не нравился этот упорный взгляд новой родственницы.

А Виктор в это время достал из багажника сумки и с ними направился в дом.

Неожиданно его тётя бросилась за ним, на её лице мелькнул страх. Она быстро скрылась в доме, оставив Елену в полной растерянности.

Вдруг из дома раздались крики Виктора:

— Что захотела побольнее ударить? Выбрала момент, да? Только не говори, что забыла, всё равно не поверю. Как ты могла? -

Елена с испугом слушала эти крики Виктора, он никогда вообще не кричал, а сейчас в его голосе смешались и ярость, и боль. Растерявшись Елена решила выяснить, что же сделала эта старая карга и почему такой крик. Она поднялась на ступени и тут из дома выбежал Виктор. Он не замечал Елену, на его лице было такое отчаяние, такая боль, что Елена просто застыла. Виктор пробежал мимо и скрылся за домом. Ничего не понимая Елена зашла в коридор, в котором было три двери. Одна из них была чуточку открыта и из-за неё слышались невнятные звуки. Елена открыла дверь и оказалась в большой комнате с двумя окнами. Между окнами стоял большой комод с зеркалом, а на комод склонилась тётя Виктора и горько плача бормотала:

— Я не хотела, я просто забыла, забыла. Витенька, прости. О Господи, что я наделала! -

Елена подошла к ней:

— Что случилось? Что Вы сделали? -

Женщина вся в слезах повернулась к Елене, в руках у неё была фотография, продолжая рыдать она сказала:

— Леночка, я не хотела, я всегда снимала их, а сегодня не заходила сюда и вот забыла снять. Он меня не простит, я сделала ему так больно. Что же мне сделать, чтобы он поверил? -

Ничего не понимая Елена взяла из рук тёти фотографию, ещё три в таких же рамках висели по обе стороны зеркала. На фотографии в руках Елены был снимок женщины и девочки. Они лежали на лугу в венках из цветов, старшая показывала кончик языка, а девочка смеялась. Обе были рыжие, такие весёлые и очень счастливые. Елена перевела взгляд на другие снимки. На втором снимке была одна девочка, она с удивлением смотрела в объектив, а в руке у неё была ромашка, на которой сидела бабочка.

Фотограф очень точно выбрал момент, чтобы передать изумление этой девочки перед красотой бабочки и страх, что та сейчас улетит.

На двух других была семья, на одной было море и мужчина держал на обеих руках этих двух рыжеволосых, на другой — все трое сидели на ступеньках крыльца. Впереди девочка, за ней женщина и наконец мужчина. Елена вглядывалась в фотографии и ничего не могла понять, что же так взволновало Виктора.

Потом до неё дошло, что это же Виктор со своими двумя " солнышками", Виктор. В этом красивом мужчине с длинными волосами, с накаченной, спортивной фигурой, с счастливой улыбкой на лице с трудом можно было узнать теперешнего такого худого, седого, с шрамом на лице Виктора. Но это был он, теперь Елена узнавала его черты лица: глаза, нос, губы.

— Это Света и Таня? — тихо спросила у тёти.

Та ещё продолжая всхлипывать кивнула и начала снимать фотографии со стены. Елена остановила её:

— Подождите, не снимайте, я думаю, что он сейчас вернётся. Он очень соскучился по ним, ведь он их не видел так давно. Просто, это был для него шок. У меня к Вам просьба, посмотрите, пожалуйста, за Иришкой, чтобы она никуда не влезла из любопытства.-

Женщина ещё всхлипывая, закивала головой:

— Знаете, Леночка, я так рада, что Вы приехали с Витей и свою девочку привезли, для меня это такой подарок. Я уже иду, найду Витю и помирюсь с ним, а то мне так больно за свою оплошность. А за Иру не волнуйтесь, я посмотрю за ней — и с этими словами быстро вышла из комнаты.

Елена сняла фотографию, где они втроём сидели на крыльце. Это был вечер, солнце освещало лица красным светом и столько спокойствия и счастья было в этом снимке, что у Елены покатились слёзы.

— Ну как, неплохая витрина была? — раздался глуховатый голос Виктора позади. Елена обернулась. Он стоял за её спиной и жадно смотрел на фото.

— Какая витрина, о чём ты? — не поняла Елена.

Виктор махнул рукой перед своим лицом.

— Мне самому не верится, что это я, прямо Алон Делон! Ты извини меня за этот концерт, не сдержался. Просто зашёл в комнату с сумками, поднял голову, а они смотрят на меня. Знаешь, я ведь уже стал забывать их лица. Иногда ночью проснусь и вспоминаю, вспоминаю, а всё как-то расплывается, неясно. Уже прошло восемь лет с того времени, целых восемь лет.-